Барин-Шабарин 2 (СИ). Страница 30

Почему подобным не заинтересовался никто из помещиков, не могу судить. Может, от того, что свиная тушёнка хуже, чем, к примеру, привычное солёное мясо или сало. Или от того, что я, как ни спрашивал Емельяна Даниловича, всё не мог узнать, у кого из моих соседей есть хоть какое серьёзное производство. Хоть бы чего. Даже масло не давят из подсолнуха! Хотя я знал, что такое масло уже есть. Да чего там! Я купил много подсолнечного масла для фритюра, ну и других кулинарных нужд к балу. Я, кстати, пять десятин земли засеял подсолнечником.

Вообще складывалось впечатление, что разведением крупного рогатого скота или хотя бы свиней, занимаются только лишь для удовлетворения собственных нужд. Ну или крайне малыми партиями торгуют с ресторанами. Вместе с тем, неразработанных земель-то хватает.

На мой взгляд, это чрезвычайный объем упущенной выгоды. Но тут возникает вопрос, что выгоднее: отдавать земли под пастбище или же эти земли обрабатывать? Если разводить скот, который будет пастись лишь только на пастбищах, то, возможно, это слишком затратное, малорентабельное дело. Однако, если к этому присовокупить силос, который можно изготовлять из кукурузы, да ещё закупить в Англии пару механических косилок, то я не вижу никаких препятствий в том, чтобы начать выращивать свинок на мясо.

А еще стоит задуматься об искусственном осеменении. Да, процедура для многих крестьян будет неприятной. Нужно же сделать забор спермы, оплодотворить… Не самая приятная процедура, если к этому процессу не относиться, как к простой работе. Я видел, как это делается. Был такой период в моей жизни, когда я пробовал себя в агротуризме. У нас с компаньоном были лошади, которых мы возили на ближайший… ну, как, в двухстах километрах, конезавод. Ближайший и единственный на все тысячу километров. Вот там и наблюдали, как наши кобылки становились мамами. Нелегкий процесс, но весьма возможный. Нужно только придумать, как заменить латексный семясборник.

Так что… В путь. А соли рядом хватает. Причём эта соль, залегающая рядом с Бахмутом, вполне доступна, и даже торгуется по очень низким ценам. А если покупать еще и ту соль, которую не совсем законно добывают промысловики, то и вовсе чуть ли не задаром выходит. Завод, который всё никак не может запустить новую линию по производству консервных банок, также под боком. Так что бери банки, туши мясо, откладывай вкуснейшие куски, запаивай и продавай.

А ведь когда я был в ресторане в городе, там одним из самых недешёвых блюд была именно французская тушёнка из банки. Она была чуть дороже, чем английская тушёнка, стоила столько, что проще было бы заказать три раза тушеную телятину, но не из банки. Так чем же может быть хуже тушёнка, произведённая прямо здесь, на месте?

Вот я и решил, что в самое ближайшее время пошлю того же Емельяна, чтобы он в Харькове или в Воронеже закупил сразу пятьдесят тёлочек и десять быков. Истосковался я, знаете ли, по тёлочкам!

Кроме того, насколько я знаю, в Крыму вполне себе растёт лавровый лист, достать который абсолютно несложно. Перчика еще закупить, вот и получится замечательный продукт, которым можно будет торговать и в мирное время. Но я же знаю, что скоро грянет Крымская война, а когда она начнётся, возникнут серьёзные проблемы с продовольствием, которое будут выгребать под нужды армии.

Как раз у меня будет время, чтобы приумножить своё стадо и наладить производство тушёнки. Ещё нужно посмотреть, может, получится даже сгущёнку делать. Правда, для этого нужен собственный сахар, иначе сгущёнка будет выходить по цене золота. Впрочем, не всё сразу, успеем об этом подумать.

А что касается того, почему до меня многие состоятельные люди не открыли это всё, то объяснение тут простое — я смотрю на вещи иначе.

Да, да. Все проблемы, как и все возможности, существуют прежде всего в голове.

Я достаточно отчётливо помню то время, когда рушился Советский Союз, и миллионы людей, живших ранее от зарплаты до зарплаты и даже считавших, что бизнес — это какое-то ругательное слово (при этом, правда покупая с рук фарцы одежду и обувь), оказались перед лицом, ни много ни мало, слома эпохи и вместе с ней сознания.

И вот тогда, когда обрушился этот мир, многие люди оказались на краю пропасти. И часто падали в эту пропасть Они просто не умели зарабатывать деньги (и вообще не знали, что такое деньги, если это не зарплата), строить бизнес. А многие боялись что-либо начинать, ведь мозги были запрограммированы на иной образ жизни — который казался абсолютно незыблемым.

Так и в этом времени. Люди живут устоявшимися укладами, как заведено предками, не считая при этом себя ретроградами. И лишь единицы видят возможности капитализма. Нет, я не идеализирую капитализм, отнюдь, но ведь нельзя и упускать вероятные возможности, особенно если они могут помочь не только мне, но и моей стране, как бы пафосно это ни звучало.

Я, человек из будущего, вижу, что существует множество возможностей, которых многие наверняка, даже не понимают. Дворянство пребывает в своём мирке, многим, хоть и отнюдь не всем, хватает того, что приносит поместье, даже с самым примитивным хозяйством. Не готовы люди воспринимать что-либо новое, они даже против картошки бунтуют. Только лишь купечество и небольшая прослойка промышленников, часто как раз не местных, а немцев, занимается какими-либо производствами.

Ничего, поправим ситуацию. Я полон мыслей, идей. А еще, что часто является определяющим для успеха — я готов рисковать и менять!

Вице-губернатор Екатеринославской губернии Андрей Васильевич Кулагин не находил себе места. Всё будто бы валилось из рук, ничего не получалось. Ему хотелось бы сконцентрироваться на какой-либо проблеме, но это никак не выходило, мысли блуждали. И всему виной — одна девка.

Кулагин не знал, что такое любовь, не верил в это чувство, считая, что о любви могут только писать либо юные романтики, которые ничего не понимают в жизни, либо прожжённые циники, которые желают на фантазиях девиц заработать себе деньги и славу.

Так что, несмотря на то, что светлые пятнышки на почти что чёрной душе Кулагина затрепетали, и его сердце стало биться чаще, вице-губернатор никак не связывал собственные метаморфозы с тем, что просто любил Машу. Своеобразной, конечно, была любовь Кулагина. Может, это чувство, чтобы не осквернять светлое понятие о любви, и не стоило так называть. Но эмоции в мужчине нынче били через край.

Ещё некогда, даже не спрашивая Марию Александровну Садовую о согласии, Кулагин предложил её отцу очень даже выгодную, по мнению циничного вице-губернатора, сделку. Всего-то и нужно было архитектору Садовому передать свою дочь в пользование Кулагину. Всего-то, ведь в мировоззрении вышеозначенного вице-губернатора дочь — это товар, который нужно выгоднее продать. Пусть эта сделка купли-продажи и называлась… плохо, проституция это, не иначе, но могли же быть и договоры иного характера.

За то, что Александр Садовой «продаст» свою дочь, ему были обещаны заказы на строительство важнейших строений, причем как административного назначения, так и религиозного. Может быть, даже Садового привлекли бы и к строительству военных объектов, госпиталей… Это всё — просто колоссальные деньги, из которых можно почти что незаметно отщипнуть и жить — не тужить, ни в чем не нуждаясь. Да ведь и не только Екатеринослав строился, строительство ширилось и по всей губернии.

Так что Кулагин был уверен, что архитектор Александр Садовой обязательно согласится на такую сделку. Тем более, что его дочь не будет лишена перед обществом своей чести, все встречи станут тайными, частными. Мария стала бы лишь изредка навещать Кулагина, получать от него большие деньги, квартиру и всё, что будет необходимо. Это прилюдно вице-губернатор не мог много тратить, но ведь он был баснословно богатым человеком, чье теневое состояние составляло уже около миллиона рублей серебром.

Архитектор Садовой, по убеждению Кулагина, оказался глупцом, упрямцем и человеком, который не думает ни о себе, ни о дочери, которой всяко будет хорошо в постельных прислужницах у вице-губернатора. На некоторое время, когда последовали отказы со стороны Садового, Кулагин даже растерялся, не понимая, что не понравилось Садовым. Ну ладно бы отказывал какой богатей или дворянин, но разночинец… Садовой же не был дворянского сословия. И даже после того, как Кулагин посулил похлопотать в получении личного дворянства, Садовой все равно не стал говорить о «продажи» своей дочери. И эта ситуация только распаляла желание Кулагина обладать девушкой.