Пожалеть розгу (ЛП). Страница 32

Но они были не единственной его аудиторией.

Женщины, которая последние несколько дней работала в магазине пианино, нигде не было видно. На ее месте сидел безукоризненно одетый мужчина, на вид лет под сорок. Когда появился Эйвери, он играл тихо, но по мере того, как приближался вечер, он подходил все ближе, наблюдая и слушая, как Эйвери исполняет песни, которыми его закидывала толпа. Он играл всё - от Билли Джоэла до Меган Трейнор, от Гарта Брукса до «Металлики». Он играл почти четыре часа подряд, прежде чем толпа сменилась, и те, кто выпивал после работы, уступили место тем, кто выпивал после ужина, которые были больше сосредоточены на телевизорах, чем на его игре. Тем не менее, Эйвери чувствовал себя триумфатором. Ему пришлось наполовину опустошить свой стакан для чаевых, настолько он был полон. Ему не терпелось все пересчитать.

Продавец из магазина пианино уже запер двери своего магазина, но задержался у стойки бара. Он был именно из тех людей, которых Эйвери всегда побаивался, подтянутый, старше его и хорошо одетый. Даже сидя на барном стуле и потягивая вино, он излучал некую мудрость, которая выходила за рамки книг и учебы.

Все в нем напоминало Эйвери об отце.

Эйвери поежился под его пристальным взглядом, когда он возвращал два пинтовых бокала Эмили.

- Моя сестра говорила мне, что ты умеешь играть, - сказал мужчина. - Но теперь я вижу, что она недооценивала твой талант.

Похвала заставила Эйвери покраснеть.

- Спасибо. - Он посмотрел на дверь, размышляя, насколько невежливо было бы сейчас уйти. - Я рад, что вам понравилось.

- Ты все эти песни выучил наизусть или играешь на слух?

- На слух, - признался Эйвери.

- Ух ты. Это потрясающе.

Эйвери пожал плечами. Он должен был признать, что разговор был не таким страшным, как он ожидал.

- На самом деле, это скорее удача.

- Как так?

Эйвери снова пожал плечами.

- Большинству людей приходится много работать, чтобы научиться играть так, как я. У меня это никогда не получалось.

- Ты никогда не брал уроков?

- Нет, брал. - Эйвери присел на барный стул рядом с ним. - Но как только я начал, все стало казаться очевидным. Как только мой мозг понял, какую ноту издает каждая клавиша на пианино, он понял и то, как играть песни. Мне даже не пришлось долго об этом думать. Было проще просто следовать схеме, которая была у меня в голове.

- Но ты, должно быть, умеешь читать ноты, если у тебя были уроки?

- Конечно, но это меня тормозит. Очень сильно. - Он вспомнил свои первые годы за игрой на фортепиано. - Моя первая учительница считала меня своего рода ученым. Она даже не подозревала, что я играю песни не так, как написано. Я имею в виду, я тоже этого не понимал. Я сыграл то, что, как я знал, она хотела услышать, и она практически намочила свои джинсы, - Он замолчал, задаваясь вопросом, не обидит ли его грубый намек этого человека, но, похоже, не обидел. Он все еще внимательно слушал. - Мои родители все это оплатили. Они заговорили о Джульярдской школе (одно из крупнейших американских высших учебных заведений в области искусства и музыки. Расположена в нью-йоркском Линкольн-центре). Решили, что пришло время избавиться от девушки с соседней улицы и нанять более опытного преподавателя. Ей не потребовалось много времени, чтобы понять, что я вовсе не ученый. Просто очень хорошо имитирую.

- Я думаю, ты преуменьшаешь, сколько таланта требуется для того, чтобы делать то, что ты делаешь.

- Это похоже на мошенничество, понимаете? Как будто я пропустил всю тяжелую работу, но все равно получаю вознаграждение.

Мужчина приподнял бровь.

- Награда за то, что ты играешь для горстки посетителей в баре?

Эйвери рассмеялся.

- Ну, я думал о самой музыке как о награде. А не о двенадцати долларах чаевых.

- Я думаю, сегодня вечером ты заработал гораздо больше, чем двенадцать долларов.

Эйвери пощупал пачку банкнот в кармане. Боже, он хотел пересчитать их.

- Я надеюсь на это.

Мужчина протянул руку.

- Кстати, меня зовут Роберт.

Эйвери пожал ее, чувствуя на себе пристальный взгляд Роберта. В этом жесте была интимность, которая выходила за рамки простого рукопожатия. Нет, не всегда можно так просто определить, кто гей, а кто нет, но Эйвери готов был поспорить на все, что у него было в кармане, что они с Робертом играли за одну команду.

- Эйвери. - Он жестом указал себе за спину на закрытый демонстрационный зал с роялями. - Вы там работаете, я полагаю?

- Это был магазин моего деда. Потом магазин моей матери. Сейчас мы с сестрой управляем им.

- Понимаю.

- Ты вернешься завтра?

Эйвери взглянул на Эмили, которая прислонившись бедром к дальнему краю стойки, протирала бокалы.

- Что думаешь?

- Суббота во многом похожа на пятницу. Ближе к вечеру они будут слишком пьяны, чтобы обращать на это внимание. Но послеобеденное время может пойти тебе на пользу.

Эйвери посмотрел на Роберта.

- Так что да, я думаю, что, возможно, я еще зайду. А что?

- Тебе было бы интересно попробовать что-то другое?

- Например, что?

- Ты пытаешься воспроизвести гармонию, ритм и мелодию одновременно, особенно когда решаешь не петь. Ты хорош, но это еще не все.

- Да. И что?

Роберт опустил взгляд на свое вино, и легкий румянец окрасил его щеки. Он, должно быть, был единственным парнем во всем заведении, который не пил пиво.

- Я далеко не так хорош, как ты, но если бы кто-то играл ритм и немного гармонировал, это дало бы тебе гораздо больше творческой свободы.

Эйвери откинулся на спинку стула, не зная, как отнестись к этому предложению. Роберт был прав. Если бы кто-то другой взял на себя ритм, это бы очень помогло. Но Эйвери обнаружил, что ревностно относится как к своему времени, проведенному за игрой на фортепиано, так и к пачке банкнот в кармане.

- Ты хочешь, чтобы я разделил чаевые?

Роберт, казалось, удивился этому.

- Нет, конечно, нет.

- Тогда зачем? - Спросил Эйвери. - Тебе-то что за дело?

Роберт сделал глоток вина, бросив взгляд на магазин за спиной Эйвери.

- На самом деле, реклама.

Эйвери улыбнулся, когда до него дошел смысл сказанного.

- Ты думаешь, кто-нибудь услышит, как мы играем, и ни с того ни с сего решит купить пианино?

- Когда ты так говоришь, это звучит нелепо. - Он медленно водил бокалом по барной стойке. - Чтобы так долго оставаться в бизнесе, нужно иметь известность в обществе. Мы хотим, чтобы, когда люди думают о «пианино», мы были первым магазином, который приходит им на ум. - Роберт смущенно пожал плечами. - Быть магазином, который участвует в дуэльном фортепианном шоу в пивной, не повредит.

- Дуэль? Типа, какое-то соревнование?

Роберт рассмеялся.

- Это всего лишь термин. Обещаю, никакого бряцания оружием или чего-то подобного. Иди домой и погугли это.

Это было сложнее, чем следовало, поскольку у Эйвери не было телефона. В тот вечер он попросил у Грея разрешения воспользоваться его компьютером.

- Зачем? Значит, ты хочешь зайти в Твиттер? - Спросил Грей, нахмурившись.

Это было заманчиво. Эйвери устал чувствовать себя таким изолированным. Но он решил не останавливаться на достигнутом.

- Вообще-то, это Ютуб.

Грей неохотно ввел свой пароль, чтобы Эйвери мог пользоваться компьютером, и Эйвери погрузился в мир рояльных дуэлей.

На самом деле это были фортепианные дуэты, но совсем не похожие на те, что он играл на концертах в детстве. Они были живыми и веселыми. Именно такую атмосферу он и пытался создать, но Роберт был прав.

Вдвоем это сделать намного проще, чем одному.

Итак, на следующий день они попробовали это сделать. Роберт позволил Эйвери вести. С каждой песней Роберту требовалось несколько тактов, чтобы подобрать тональность, но как только ему это удавалось, он подхватывал ритм, позволяя Эйвери свободно играть с мелодией. После трех или четырех песен они нашли свой ритм. Еще две или три, и казалось, что они никогда не играли по-другому. Иногда Роберт пропускал смену тональностей, и однажды ему пришлось прерваться на середине песни, чтобы помочь покупателю в своем магазине, но в остальном он был великолепен в качестве дублера. Он также хорошо вписывался в новые песни, когда Эйвери не был уверен, что играть дальше. Спустя час после начала выступления Эмили пришлось распахнуть две последние двери гаража на той стороне заведения. Посетители даже придвинули столики поближе, чтобы лучше слышать. Стакан Эйвери наполнился купюрами быстрее, чем когда-либо. Через час после этого все посетители слушали, выкрикивали пожелания, иногда подпевали. Казалось, что каждый посетитель пришел только для того, чтобы послушать их игру. Объявление о том, что ему нужно уйти, чтобы успеть на автобус, было встречено стонами разочарования.