Безжалостный альфа (ЛП). Страница 49

Именно с этой мыслью я наконец отрываю взгляд от дома, наклоняюсь, чтобы отстегнуть ремень безопасности, и поворачиваю голову набок, чтобы посмотреть на Мэдда.

— Может быть, мне сначала пойти туда и поговорить с ним, — предлагаю я.

Он, нахмурившись, качает головой.

— Я так не думаю.

— Мэдд…

— Нет, Слоан! — рявкает он, ударяя тыльной стороной ладони по рулю.

Я вздрагиваю, пораженная его вспышкой, и он быстро берет себя в руки и делает глубокий вдох.

— Это затронуло не только тебя, — бормочет он гораздо спокойнее. — Мы пойдем туда вместе.

Я покорно вздыхаю, зная, что бесполезно пытаться отговорить его от этого. Когда Мэдд зацикливается на чем-то, это происходит, нравится вам это или нет.

— Хорошо, — выдавливаю я из себя, запуская пальцы в волосы и расчесывая ими свои растрепанные локоны.

Они еще более дикие, чем обычно, после того спонтанного траха на крыше, воспоминание о котором еще долго будет жить в моей голове.

— Но используй свои слова, а не кулаки, а?

— Ничего не обещаю, — бормочет он.

— Мэдд.

Он медленно выдыхает, откидывая голову на подголовник и проводя руками по лицу.

— Ладно, прекрасно. Я постараюсь сохранять хладнокровие.

Удовлетворенная этим, я киваю, берясь за ручку двери. Я делаю паузу, прежде чем открыть ее, переводя взгляд на него.

— Просто… позволь мне говорить, — говорю я. — По крайней мере, сначала.

Мэдд выгибает бровь, бросая на меня тяжелый взгляд. Он никогда не умел держаться в стороне и держать язык за зубами. Он определенно из тех, кто бросается в бой со всех ног.

— Эй, тебе еще многое предстоит сделать, чтобы загладить то, как ты со мной обращался, — напоминаю я ему, тоже сурово глядя на меня.

Он дико жестикулирует в сторону дома, широко раскрыв глаза.

— Из-за него!

— Этого мы пока не знаем.

За исключением того, что я знаю. Я нутром чувствую, что человек, ответственный за этот беспорядок, находится внутри этого дома, и от страха войти туда и встретиться с ним лицом к лицу у меня скручивает живот в узел.

Мэдд усмехается, недоверчиво качая головой, когда я открываю дверцу машины.

Я останавливаюсь, прежде чем выйти, оглядываясь на него.

— Мне просто нужно, чтобы ты сделал это для меня, хорошо? Отношения между моим отцом и мной и так достаточно сложные. Ты можешь войти, но позволь мне разобраться с этим по-своему.

Он скрежещет коренными зубами, челюсть тикает.

— Ладно, — соглашается он, хотя выглядит не слишком довольным этим.

Я выпрыгиваю из джипа, в то время как Мэдд распахивает свою дверцу, толкает бедром мою и начинает подниматься по дорожке перед домом.

Позади меня Мэдд быстро обходит джип, сокращая расстояние между нами за несколько длинных шагов, пока не догоняет. Затем мы бок о бок подходим к входной двери, и с каждым приближающимся шагом мои нервы крепнут. Я делаю глубокий вдох, берясь за ручку, укрепляя свою уверенность, прежде чем повернуть ее и открыть дверь, выдыхая, когда переступаю порог.

Мои родители вместе готовят ужин на кухне, и мама переводит взгляд на входную дверь, когда я вхожу, ее лицо просияет, когда она видит меня.

— Слоан! — щебечет она, ее взволнованное приветствие привлекает внимание моего отца.

Он поворачивается и бросает взгляд через плечо на меня, помешивая что-то на плите.

— И Мэдд, — радостно добавляет мама, одаривая его теплой улыбкой. — Вы двое как раз вовремя к ужину, мы готовим тако.

Я встречаюсь с отцом взглядом, прищуриваюсь и поднимаю телефон.

— Я знаю, что ты сделал.

Он выгибает бровь, в последний раз перемешивая мясо для тако и снимая сковороду с плиты. Он кладет лопаточку рядом с ним, поворачиваясь ко мне лицом.

— Что я сделал? — спокойно спрашивает он, вытирая руки кухонным полотенцем.

Мамины брови хмурятся, когда она переводит взгляд с нас двоих на меня, явно озадаченная.

Я выдыхаю, подходя ближе, Мэдд следует за мной по пятам.

— Я знаю, что ты сделал с моим телефоном, — говорю я, с громким стуком швыряя его на кухонный столик.

Мой взгляд скользит к Мэдду рядом со мной, затем обратно к отцу, когда я возмущенно складываю руки на груди.

— С нашими телефонами.

Папа опускает взгляд на мой телефон и качает головой, между его бровей образуется небольшая складка, когда они сходятся вместе.

— Я не…

— Ты можешь прекратить нести чушь, я уже знаю! — я выплевываю, полностью теряя хладнокровие.

Потому что для него было достаточно плохо сделать это, но теперь притворство невежества просто добавляет оскорблений к травме.

Папа крепко сжимает челюсти, золотые отблески волчьего облика появляются в его радужках, когда он пронзает меня суровым взглядом.

— Слоан, я понятия не имею, о чем ты говоришь, — спокойно отвечает он. — Поэтому, прежде чем ты войдешь сюда и проявишь неуважение ко мне, мне нужно, чтобы ты немного яснее объяснила, что именно, по твоему мнению, я сделал с твоим телефоном.

Я раздраженно вскидываю руки.

— Ты сделал что-то, что помешало нам связаться друг с другом!

Моя мама резко оборачивается и смотрит на него, разинув рот.

— Эй, эй, притормози, — говорит папа, качая головой, показывая мне свои ладони. — Я ничего подобного не делал. Я бы даже не знал, как сделать что-то подобное.

Он разыгрывает убедительный спектакль, надо отдать ему должное. Но я знаю, что это был он. Кто же еще?

— Я тебе не верю, — бормочу я, бросая на отца яростный взгляд. — Я даже не знаю, почему я удивлена. Я имею в виду, ты отправил меня в Денвер, чтобы держать подальше от Мэдда, верно? Логично, что ты зашел еще дальше и запретил мне разговаривать с ним после того, как я туда доберусь.

Папа прищуривается, глядя на меня, оставаясь спокойным, хотя я могу сказать, что он на грани потери хладнокровия.

— Я отправил тебя в Денвер, чтобы обеспечить твою безопасность. Я не знаю, откуда ты получаешь информацию, но ты ошибаешься.

— Серьезно? — Мэдд плюется, протискиваясь мимо меня и делая шаг к моему отцу. — Ты даже не признаешь этого?

Он практически вибрирует от гнева, и, честно говоря, я удивлена, что он смог так долго сдерживать себя. Я подстраиваюсь под его шаг вперед, выставляя руку перед его грудью, чтобы удержать его — хотя, если бы он действительно хотел протиснуться мимо меня, я бы не смогла его остановить. Это скорее символический жест, который он уважает, оставаясь на месте.

— Осторожнее, сынок, — предупреждает папа, переводя взгляд на Мэдда. — Нашим стаям не нужен раскол в альянсе.

— Я не твой сын, и мне насрать на альянс! — Мэдд отстреливается. — Нет, если это то, что мы делаем друг с другом. Ты думаешь, я когда-нибудь смогу доверять тебе после этого, работать с тобой?

У меня сводит желудок. Я даже не подумала о политическом подтексте этого откровения — о том, что это будет означать для шести стай, если двое альф вцепятся друг другу в глотки. Я бросаю взгляд на маму, и по тревоге на ее лице, когда она наблюдает, как Мэдд и мой папа рычат друг на друга, я понимаю, что она думает о том же.

— Просто признайся, что ты облажался с нашими телефонами! — выпаливаю я, делая еще один шаг к отцу и пытаясь предотвратить разгорающийся между ними спор.

— Я этого не делал! — огрызается он в ответ.

— Я это сделал, — раздается голос у меня за спиной.

Я резко оборачиваюсь на этот звук и вижу своего брата Тристана, стоящего у подножия лестницы, вцепившись в перила.

Пока мы все таращимся на него, в комнате становится так тихо, что можно услышать, как падает булавка.

— Что? — шепчу я, мой рот приоткрывается от шока, мой разум пытается переварить его признание. — Почему?

Трис отталкивается от перил, проводит рукой по лицу и подходит к нам.

— Я сделал это не для того, чтобы причинить тебе боль, — говорит он, встречаясь со мной взглядом. Его собственные отличаются искренностью, в их глубинах таится агония. — После аварии я подслушал, как мама рассказывала папе о видении, в котором в тебя стреляли. Она сказала, что Мэдд был там, и я просто подумал.… Я подумал, что если ты больше не будешь разговаривать с Мэддом, то этого не случится.