Чернокнижник из детдома (СИ). Страница 26

Я задумался. Идея была здравая. Али — фигура серая, вопросов лишних не задаёт. Да, скупит дешевле, но зато безопасно. И частями — это разумно.

— Ладно, — решил я. — Санёк, ты с Али на короткой ноге. Завтра сходи, пощупай почву. Узнай, возьмёт ли медь и по какой цене. Только смотри, не проговорись, что у нас её много.

— Понял, шеф, — кивнул Санёк. — Обойдусь без глупостей.

На следующее утро, пока Санёк вёл переговоры с Али, а остальные готовились к визиту комиссии, я отпросился на пробежку. Мне нужно было провести более тщательную разведку вокруг того медного слитка.

Подойдя к месту, я активировал Поисковую Сеть на полную мощность, стараясь просканировать не только сам слиток, но и окружающее пространство. И мои опасения подтвердились. В метре от слитка, чуть глубже, лежал истлевший кожаный ремень с пряжкой. А ещё через полметра — несколько крупных костей. Человеческих. Череп лежал поодаль.

— Вот чёрт, — холодок пробежал по спине. — Значит, не просто клад, а… свидетельство. Возможно, даже преступления.

Теперь всё встало на свои места. Слиток был не просто украден — он был, скорее всего, частью добычи. И тот, кто его закопал, явно не хотел, чтобы его нашли. Наверняка припрятал, но потом не смог вернуться. Или не захотел.

Я отступил, тщательно заметая следы. Слиток был опасен. Но семьдесят тысяч… Риск? Или возможность?

Вернувшись в приют, я застал всеобщую суету. Комиссия уже была здесь. По коридорам ходили незнакомые люди в строгих костюмах, что-то проверяя и делая пометки в блокнотах.

Санёк, увидев меня, просигналил глазами и отошёл в сторону.

— Шеф, поговорил с Али, — тихо доложил он. — Говорит, медь возьмёт. Но по пятьсот рублей за кило. И только если она чистая, без краски и изоляции.

Пятьсот… Вместо семисот с копейками. Почти треть стоимости терялась. Но всё равно — пятьдесят тысяч за центнер. Сумма всё ещё была очень приличной.

— И ещё, — Санёк понизил голос до шёпота. — Спросил, откуда будем брать. Я сказал, что по мелочи с объектов старых собирать начнём. Он вроде поверил.

Закрыть на ключ дверь радиокласса мы не успели.

В этот момент из кабинета директора вышла Эльвира Захаровна в сопровождении двух членов комиссии. Один из них, сухощавый мужчина в очках, с интересом оглядывал коридор. Его взгляд скользнул по мне и Саньку, и на секунду задержался.

— А это кто у нас? — спросил он Эльвиру Захаровну.

— Воспитанники старшей группы, — немного напряжённо ответила она. — Два Александра.

Мужчина в очках подошёл ближе.

— Чем занимаетесь, молодые люди? — спросил он с вежливой, но недоброй улыбкой.

— К проверке готовимся, — так же вежливо ответил я. — Порядок наводим.

— Ага, — мужчина кивнул. — А я слышал, вы тут увлеклись… радиоэлектроникой. И даже старый осциллограф починили. Это похвально.

Я почувствовал, как у меня внутри всё сжалось. Откуда он знает про осциллограф?

— Да, — осторожно подтвердил я. — Увлекаемся.

— И кто же вас научил? — его взгляд стал пристальным. — У нас в области не так много специалистов, способных оживить настолько старую аппаратуру.

В его голосе прозвучало не просто любопытство, а профессиональный интерес. Слишком профессиональный.

— Вот чёрт, — мелькнуло у меня в голове. — Кажется, этот не просто чиновник из управления образованием…

Глава 12

Пробои, говоришь… Твари там водятся…

Попросил парней присмотреться к барышне, чей браслет я нашёл. Я напрасно волновался, что в связи со школой у них возникнут трудности. Вовсе нет. Госпожа Светлова ранними пробуждениями не страдала, а из дома так вообще раньше, чем пообедает, не выходила.

Через три дня я знал, что она записалась на маникюр на завтра, на четыре часа. Серёге удалось подслушать. Салон находился в здании торгового центра и, скорей всего, считался одним из самых престижных в городе.

Со слов парней я знал, что обычно с этой дамочкой таскался охранник, он же водитель её автомобиля, но по торговому центру она предпочитала бродить одна, справедливо полагая, что при таком скоплении народа она в безопасности.

— Людмила Викторовна Светлова, — насилу дождался я интересующую меня особу, на которую мне кивком головы указал Сергей.

— Я вас не знаю, — смерила она меня высокомерным взглядом, не думая останавливаться.

— Я нашёл ваш браслетик и хотел бы получить вознаграждение и премию за молчание, — подстроился я под её шаг, но особо близко подходить не стал, приотстав от неё на пару метров.

— Врёшь!

— Ну зачем вы так. Браслет — вот он, — достал я украшение из кармана, показывая его, — Вот только потеряли вы его не в парке, а на довольно интересной полянке, куда обычно мужики уличных шлюх привозят, — воспользовался я тем, что дама резко и предусмотрительно свернула в один из проёмов меж магазинами, где никого не было.

— Что ты хочешь? — прошипела Светлова, враз посерев лицом.

— Сто двадцать тысяч. Восемьдесят за браслет и сорок за молчание. Точней, за враньё о том, что я его в парке нашёл. Знаете ли — жутко не люблю врать. Особенно — за бесплатно.

— У меня нет таких денег! — выдавила она, и как мне показалось, вполне искренне, — Тысяч двадцать я бы ещё смогла собрать. Скажем, дня за три. А остальное…

— А как вы собирались награду выплачивать?

— Деньги есть у мужа. Это он предложил. Браслет нам дорог, как память о помолвке.

— Тогда завтра здесь же, в торговом центре, я жду вашего мужа с деньгами, а через три дня вас, там же, с двадцатью тысячами.

— Почему я должна тебе верить?

— Пока что я вам верю. Вы же можете и не придти через три дня.

— И что тогда будет?

— Ваш муж узнает правду. Последствия вы сами можете себе представить. Лично мне кажется, что бандиты Раздрая будут в восторге, когда познакомятся с вами максимально близко, если муж вас к ним на перевоспитание отправит. Допускаете такую возможность? — вижу, допускает, — Я жду вас с мужем завтра. Фудкорт на третьем этаже, в шестнадцать ноль-ноль.

Шантаж? Грязно?

Даже отрицать не стану, всё так и есть.

Но если мне ещё раз придётся выбирать между страданиями шлюховатой дамочки, потерявшей немного денег, и элементарной жратвой для детдомовцев, я ещё раз не стану сомневаться. А моральные ценности… Оставим их для сытых и богатых.

Мысленно, я уже двадцатку от Светловой поделил на питание и одежду для парней.

Одежда для них важна. Видели бы вы, как в той же школе другие ученики нос морщат, едва заметив «инкубаторских», как там называют детдомовцев, одетых одинаково, и бедно. Недаром Гришка так радовался обычным берцам.

А восемьдесят тысяч — это моя честная награда, не отягощённая ни одним из неправомерных действий. С чего-то же мне нужно начинать?

Пройдёт чуть больше полугода, и детский приют меня пинком выставит за ворота, прямо во взрослую жизнь, снабдив лишь паспортом и свидетельством о начальном образовании.

Чем же я должен обзавестись к тому времени?

Хотя бы начальной базой. Каким-то жильём, снаряжением и простеньким транспортом. К сожалению, транспортом пока лишь двух или трёх колёсным. Мотоцикл. Мотоцикл с люлькой. Как вариант — квадроцикл, но далеко не самый мощный. Вот только стоит он…

Впрочем, с транспортом мне ещё предстоит разбираться, и тут мне бы грамотный советчик не помешал. С учётом моего пространственного кармана мне вполне может хватить питбайка, заточенного на бездорожье, но в условиях грязи и снега, четыре колеса выглядят предпочтительней.

Да, я собираюсь «бомбить» аномалии.

Ближайшие Пробои находятся в ста с лишним километрах от города. Всё, что ближе, выбивает армия, хоть это и даётся им не так просто.

Начнём с того, что при переходе в Пробой вся чувствительная электроника выгорает.