Сыщик из Мурома. Дело об Идолище (СИ). Страница 4

Хотела Василиса сказать, что мертвая вода части тела между собой сращивает, но смолчала: подумала, что, если Петруша действительно принесет воду, она уж заставит Муромца попробовать – вдруг да вылечит? Но до того не будет душу травить.

Но все-таки совсем смолчать не смогла:

– Но зачем-то же Златослав отсылал Петрушу! Я видела список дел, все остальное-то он за пол дня выполнил! Все остальное время он речку Смородину искал!

– А вот это – вопрос, Василисушка. Может, Златослав и вправду хотел получить эту воду. Но мне видится другое. Сдается мне, жрец специально удалил вас со служкой. Тебя послал за старостой Добромилом, а Петра твоего за водой отправил. Думаю, он ждал кого-то и не хотел, чтобы вы под ногами путались.

Не хотелось расставаться Василисе с мыслями о живой и мертвой воде.

– Но почему так сложно? Он мог просто попросить нас погулять где-нибудь! Мы бы не стали подслушивать!

Илья Муромец только пожал широкими плечами:

– Сейчас уже не узнать. Может, он не хотел, чтобы вы вообще знали, что у него гости? Допустим, Петрушу жрец послал заранее, специально поручив ему дело, требующее нескольких дней в запасе. А тебя – уже в нужный день, когда узнал, что гость приехал и вот-вот будет тут. Поспрашивай-ка по соседним деревням, не было ли гостей.

– Но…

Василиса хотела сказать, что уже спрашивала, не искал ли кто Златослава, но Муромец покачал головой:

– Не так. На этот раз спроси, не останавливались ли на постой люди незнакомые, не приходили ли калики перехожие, не возвращались ли к кому из города дальние родственники. И будь настойчива. Говори так, словно видела этого гостя, просто не знаешь, у кого он ночевал. И на меня на этот раз не ссылайся, а то спугнешь. Скажи, что Златослав-де оставил послание, чтобы гостя нашли и вещь ему какую-нибудь передали. Выбери какую-нибудь из вещей жреца. Добро?

7. Половцы

Версия, что ее и Петрушу Златослав отозвал специально, чтобы заниматься темными делами и со злыми людьми сходиться, Василисе совсем не нравилось. И еще сабля! Никак она из головы не шла.

То, что удары были нанесены саблей, Василису вдвойне не радовало, еще с самого первого дня расследования! Не свой бил, а чужой. И теперь этого чужого надо было отыскать.

Илья Муромец сказал спрашивать по-другому, не так, как раньше. Если до этого она все пытала деревенских о том, не приходило ли подозрительных, странных людей и незваных гостей, то теперь вопрос стоял по-другому. Не только про чужаков она выспрашивала да про калик перехожих, но и про своих и про гостей желанных, из дальних сторон приехавших.

Но результатов не было.

Четыре деревни обошла Василиса, но никаких чужаков не нашла. И только в последней, в четвертой деревне узнала, что в бедном доме одной вдовы останавливался на постой некий гость: молодой, смуглый, черноглазый, с саблей и на мелком, лохматом коне.

Половец!

Василиса не помнила, как дошла до Карачарова и нашла нужный дом.

– Василисушка! Ты на себя не похожа! Что стряслось? Садись скорее сюда!

Василиса свалилась на скамью рядом с Ильей. Она хотела рассказать все по порядку, но злые слова сами вырвались из груди:

– Половец. Это был половец! Бабки рассказали, что вдова его привечала. А как пошла я к той вдове, так и узнала, что он не полюбовником ее был, как бабки решили, а виделся с кем-то. По делу! Ты был прав, Златослав отослал нас специально! Не хотел, чтобы мы с Петрушой узнали, с кем он нюхается!..

Василиса не выдержала, разрыдалась.

– Тише, тише! – большая рука потянулась к ее волосам, погладила, а потом Илья отодвинулся, взял с края стола кувшин с молоком: – Пей.

Но Василиса не могла, она всхлипывала и едва видела что-то сквозь пелену слез. Понимание оказалось слишком тяжелым.

– Половцы… это все половцы, Илья, понимаешь! Они… они… они же сотрудничали, понимаешь?!

– Пока не очень. Пожалуйста, Василиса, успокойся и постарайся объяснить, что случилось. Как связаны половцы и жрец?

– Они… они…

Девушка не могла говорить, не могла остановить слезы. Сказать что-то внятное у нее получилось только после того, как Илья Муромец пододвинулся к ней на скамье, подтащив неподвижные ноги под одеялом, и обнял. Василиса прижалась к его груди, тихо всхлипывая и рассказывая.

Что ее семью убили половцы три года назад.

Что они прорвались через заставу, на которой служил ее жених, Борис, ворвались в деревню, грабя и убивая. Дом Василисы сожгли, убили родителей пожилых и сестер-братьев маленьких, но саму ее даже пальцем не тронули, лишь с пути отбросили. Бориса потом тоже мертвым нашли, с головой проломленной.

Что никого не осталось у Василисы, и пошла она проситься к жрецу в услужение, потому что за полгода до этого Златослав звал ее, но родители отказали. Сказали: дочка выходит замуж, ну и что, что ведьма! Ищи себе в услужение других ведьм!

– Я не думала, что это он, – всхлипывала девушка. – Не думала, понимаешь? Златослав же ничего не просил! Он вообще не хотел меня брать! Если бы не Петруша… Петруша…

Да, служка тогда валялся перед жрецом на коленях, чтобы тот взял в услужение осиротевшую Василису – и Златослав согласился. Но Василиса знала об этом только со слов Петруши и самого жреца.

И кто знает, не было ли это притворством?

А если не было, то почему Златослав отослал и ее, и служку перед тем, как встретиться с половцем?

– Хм. Странное дело, Василиса, – сказал Илья, отодвигаясь от девушки раньше, чем она успела почувствовать неловкость. – Три года назад был набег, говоришь? Я помню рассказы отца, он же у меня воевода. Он говорил, что на той заставе убили всех воинов до единого, а это случается очень редко. Обычно половцы просто прорываются, порубив тех, кто попадется на пути, врываются в ближайшую деревню, хватают все, что плохо лежит, и удирают, чтобы вернуться в степь до того, как прибудет дружина. А тут они перебили людей на заставе, разорили три деревни и удрали до того, как прибыли наши. Отец был уверен, что в этот раз кто-то провел малый отряд половцев чащей или болотами… кто-то из своих, понимаешь? Но доказать это было невозможно, потому что половцы подожгли заставу, и огонь уничтожил все следы.

– А если это был Златослав?

Василиса потерла закрытые веки руками. Теперь она жалела, что нет Петруши, и его нельзя прижать к стенке, спросив, долго ли жрец ломался, чтобы взять ее в ученицы.

– Все сходится, – сказал тем временем Илья. – Или, Василисушка, почти все. Три года назад Златослав провел половцев, попросив за услугу тебя. Я только не совсем понимаю, для чего им это понадобилось и почему такие набеги с тех пор не повторялись, но ладно. Три года спустя его услуги снова потребовались половцам, не знаю только, почему. Когда от них явился переговорщик, Златослав назначил встречу, удалив вас с Петрушей. Думаю, как раз из-за тебя это и было: жрец не хотел, чтобы вы увидели их вместе. Думаю, на этот раз половец потребовал что-то такое, что жрец не захотел отдавать. Или они не смогли договориться насчет цены. Один взмах саблей и…

– И что? – переспросила Василиса, не понимая, почему Илья замолчал.

Слезы у нее уже высохли, но веки все равно противно тянуло.

– …и не сходится, Василисушка. Допустим, половец посек жреца саблей, но для чего рубить тело на куски и раскладывать перед идолами?

– Следы замести? – предположила Василиса. – Отвести от себя подозрения?

– Допустим. А что такое Идолище Поганое? А впрочем… позови-ка ко мне Добромила. Болеет, я знаю, что болеет. Скажи, чтобы как хочет, так и ехал. Поговорить нужно.

8. Дела жреца Златослава

Хоть и не хотел идти к Муромцу староста Добромил, ссылался на болезнь, Василиса на том настояла. Пришлось староста брать повозку и ехать в Карачарово.

Илья встретил их за столом. Девица сразу заметила, что ни молока, ни хлеба, ни чего посытнее он, вопреки обыкновению, предлагать не стал.