Падение. Страница 18

Замираю, когда смотрю на него. Сначала мне кажется, что свет так странно просто подсвечивает его лицо и глаза, но приглядываясь я всё больше убеждаюсь, что нет. Это не освещение и не какая-нибудь тень.

Его глаза имеют не четкий оттенок, они немного мутные, совершенно неподвижные зрачки, такие, какие бывают у…

– Ты слеп, – озвучивает Джеймс. Он говорит это также спокойно в своей привычной манере, просто констатирует факт. А я удивляюсь. Но не его предположению, которое совершенно верно, а тому, что Сойер действительно слеп. Он не видит нас. И не видел с самого начала, тогда это объясняет его немного необычные действия.

Сойер делает шаг вперёд, точный, выверенный, будто он видит всё вокруг иначе, чем обычные люди.

– Да. Именно поэтому я знаю, что не вижу угрозу. Поэтому слушаю. Анализирую. Доверяю тем, кто может подсказать направление. И поэтому никогда не позволю себе решать в одиночку за тысячи людей, что им всем нужно.

– И ты предлагаешь объединиться, – заключает Джеймс, на что Сойер выдает короткий кивок и вновь надевает очки.

– Мир слишком быстро скатывается в хаос, чтобы один человек мог его остановить. Но если собрать тех, кто знает о вирусе больше всех… то вместе мы хотя бы попробуем изменить траекторию падения.

Сойер замолкает, и я впервые смотрю на него не как на одного из главных среди рейдеров. А как на обычного человека.

Вероятно, я не первая и не последняя, что задаст мысленно вопрос: как ему удалось выживать на поверхности столько времени при условии, что он ничего не видит?

Я не представляю. Сразу же вспоминаю себя и миссис Прескотт, как женщина набросилась на меня, и думаю о том, что если бы я ничего не видела, то там бы и умерла. Она загрызла бы меня или исцарапала до смерти.

Не представляю.

И именно это впервые за всё время заставляет меня почувствовать к нему не страх, а что-то похожее на… любопытство.

Этот человек живет в мире, где даже зрячие умирают быстро.

А он… нет.

Сойер чуть поворачивает голову, снова не глядя на нас, но точно нацелено.

Как будто слышит наши мысли.

– Я дам вам время, – произносит он ровно, почти тихо. – Передайте моё предложение Николасу и подумайте. Я буду ждать его ответа. Мир может измениться только через того, кто стоит в его основе. Хотим мы того или нет, но с большей долей вероятности нулевой пациент остаётся ключом.

Джеймс чуть сильнее сжимает мою руку.

Он явно понимает, если Ник согласится, всё вокруг изменится.

И если Ник откажется… тоже.

Сойер продолжает:

– Если Николас примет моё предложение, – его голос становится на тон ниже, – я обеспечу полный доступ к территориям, к людям и постараюсь обеспечить всем необходимым, – Сойер делает короткую в этот раз паузу. – Но не все рейдеры, как и не все люди, хотят мира. И не все похожи на меня. Некоторые… такие, как был Дункан или Арис. Те, кто верит только в силу и хаос. Помните об этом, Джеймс и Шоу, – он как-то странно выделяет наши имена и чуть улыбается.

– А если он откажется? – этот вопрос озвучиваю не я, хотя он едва проскальзывает в мыслях. Я просто не хочу об этом думать. – Ты попробуешь действовать иначе?

Джеймс не уточняет, как именно "иначе".

– Нет. Ничего подобного я не допущу. Ни я, ни мои люди. Если Николас откажется, то на этом всё и закончится. Я не собираюсь разрушать его жизнь или втягивать в чью-то игру. Это будет его выбор. А также я не хочу, чтобы между нами и вами, людьми из городов, началась полноценная война, – вероятно, это главный факт. – В таком случае мы будем искать другие возможные варианты, как и делали до этого.

Мои глаза тут же останавливаются на Тэйте, и я почти усмехаюсь. Потому что именно его я подозревала бы первым, если бы речь шла о сохранении секретов.

Он замечает выражение на моём лице, поднимает бровь и фыркает:

– Не переживай, я не расскажу, – лениво произносит он. – Я не настолько глуп и не настолько болтлив. Да и… – он щёлкает пальцами, будто подбирая слово, – в случае чего мне первым свернут шею.

На его странное высказывание я лишь приподнимаю бровь, когда Сойер едва поворачивает голову в его сторону, но никак не меняется в лице.

– Где твоя подружка, Брайс? – из-за того, что Тэйт резко меняет тему разговора, то я не контролирую свои эмоции и похоже, что Тэйт уже знает мой ответ до того, как я произношу вслух.

– Мэди умерла.

Что-то в его взгляде тоже меняется.

Я догадывалась, что Мэди в детстве нравилась Тэйту, но полагала, что с годами это прошло, однако, судя по тому, что я сейчас вижу, то ошибалась. Вероятно, она была единственным человеком на свете, к кому у него были хоть какие-то положительные чувства.

– Как?

– От пули. Она умерла… человеком.

Впервые я просто отвечаю ему, хотя в другой ситуации послала бы.

Он тихо втягивает воздух через зубы. Даже это звучит непривычно, без издёвки и без привычного пренебрежения. Так ничего более и не говорит. Не уточняет, как именно это случилось, ничего подобного, просто… молчит.

Я отвлекаюсь, когда Сойер приподнимает голову вверх, к потолку, в котором во многих местах зияют дыры. Рейдер стоит в таком положении несколько секунд.

– Сюда летит вертолет. Ваш? – тут его взгляд вновь возвращается приблизительно в нашу сторону с Джеймсом.

И в этот же момент срабатывает рация того рейдера, стоящего рядом с Сойером, по которой сообщают то же самое, что только что сказал нам Сойер про вертолет.

Как он понял это раньше, чем ему сообщили?

– Не знаем, – отвечает за нас Джеймс. – Однако, я предполагаю, что да.

– Кто послал? Николас? Хочет проверить, что вы ещё живы?

– Да, – здесь Джеймс отчасти врет. И это понимаю не только я, но и Роквуд, который возвращает прежний взгляд и смотрит на меня. Только так ничего всё ещё не говорит.

– Тогда идите.

Сойер кивком головы указывает в том направлении, откуда мы пришли, то есть за наши с Джеймсом спины.

Последний тянет меня в сторону, когда никто из рейдеров не двигается.

Делаю несколько шагов назад, после останавливаюсь и задаю последний вопрос:

– Так тот, кто нас спас это был ваш человек, да? – задаю такой вопрос, потому что он так прямо и не ответил. Но и не опроверг ранее моё предположение.

– Да. Мой.

– Тогда передайте ему… спасибо.

Если бы тогда не те выстрелы в замки, то меня, вероятно, здесь не было. Всё вообще было бы по-другому.

Сойер никак не реагирует на мои слова, а я ухожу вслед за Джеймсом.

Как только мы отходим на достаточное расстояние, то я произношу:

– Что думаешь? Над его предложением и всем тем, что он сказал? Стоит… верить?

Джеймс поворачивает голову, когда я наоборот поднимаю, чтобы взглянуть ему в глаза.

– Доверять кому-либо сейчас опасно, но… Сойер действительно отпустил нас. Без требований. Без давления. Это значит, что либо он уверен в себе, либо… он и правда хочет попытаться что-то изменить.

То есть пока мы доверяем Сойеру и его предложению.

Мы сворачиваем, оставаясь в тени, но пока не доходя до Заина, и в этот же момент ощущаю, как рука Джеймса сжимает мою.

Не больно, но резко. Достаточно, чтобы остановить.

Вновь смотрю ему в глаза, которые даже при таком освещении имеют яркий голубой оттенок.

– Ты знала про центр Максвеллов, что там практически похоронили заживо людей, – утверждение, а не вопрос. – Ты ведь понимаешь, что они могли быть спасены? Пусть не все, но хотя бы кто-то. Или хотя бы предупреждены. А их просто… списали.

– Я знаю, но… мистер Максвелл пытался предотвратить распространение вируса. Он думал, что если уничтожить центр, то это поможет, Джеймс. Слишком поздно поняли, что распространение было в том числе и по воздуху, поэтому то было лишь… – я осекаюсь на мгновение, после чего продолжаю, – несчастным случаем.

Джеймс сначала усмехается на мои слова и так, словно то, что я сказала, разозлило его.

– Знаешь, в первый день в школе, какое было моё первое мнение о тебе, Шоу?