Химмурин: наследие богини. Страница 17

Когда показалась первая кровь, гойдел кивнул.

– Хорошо. Пойдем.

Его безучастные глаза пугали меня. Что они с ними делали? Превращали в кого-то другого, имевшего лишь облик от прежнего носителя? Я не узнавала в Блейне того парня, которого знала когда-то, но сослалась на то, что его жестокость просто сидела внутри. Что же здесь происходило?

Гойдел зашел внутрь моей клетки и сковал руки оковами, между которыми была толстая цепь. Не получится нанести удар, да и сил нет. Пока моим первоочередным желанием было поговорить с Крейдн. Я хотела знать, почему оказалась в этой клетке вместо того, чтоб лежать трупом в грязи. Что-то мне подсказывало, что дело не в праздном любопытстве, и я зачем-то была им нужна. Гойделы захватили одно королевство, а во втором свободно орудовали. Что же происходило на самом деле?

Я смогла разглядеть Тристана. Зрелище было очень жестоким: он лежал на доске, правая его рука была забинтована, а бинты окровавлены. Ему отрубили пальцы. На глаза навернулись слезы. Неужели отправили пальцы его отцу, чтобы шантажировать? От зрелища у меня сбилось дыхание, я сопереживала Тристану, хотела бы разделить с ним боль, но я лучше отомщу при первой же возможности. Захотелось вцепиться в глаза Крейдн и выцарапать их.

– Вы что, не люди? – спросила я, идя впереди гойдела. Он молчал. Понимал или отрицал свою жестокость?

Парень провел меня через темный коридор и вывел в какую-то комнату. Она уже выглядела поприятнее. Там было тепло и светло от нескольких факелов. Возможно, так мне казалось после темницы, в которой я провела уже достаточно времени. За столом в этой комнате сидели еще два гойдела и пили что-то из больших деревянных кубков. Они тут же взбодрились, стоило нам войти в комнату.

– Так это она расшумелась? – ухмыльнулся один из них, омерзительно улыбнувшись товарищу. У меня скрутило живот от этих самодовольных лиц.

– Хочет поговорить с Крейдн, – кратко ответил тот, что привел меня. Он толкнул меня на стул, пришлось сесть и молча наблюдать. Здесь не получится угрожать собственной жизни, ведь руки скованы. Умный человек должен знать, когда молчать и когда говорить. Так меня учила Кроя. И, скорее всего, жива я благодаря ей. Откуда же она сама знала об этом всем?

– Иди, мы покараулим ее, – отозвался второй, прервав мои размышления. Гойдел, что привел меня, тоже заметил этот грязный взгляд и ухмылку, поэтому пояснил:

– Не трогать.

Не дождавшись ответа, он удалился, а меня оставил сидеть на стуле в нескольких метрах от своих товарищей. Те несколько секунд разглядывали меня, а затем вернулись к своим разговорам и кубкам. Старались говорить тихо, но я держала ухо востро. Надо быть начеку и раздобыть как можно больше новостей.

– Разрушен весь лагерь, все убиты, море крови…– шептал один гойдел другому, наклонившись. Между фразами он делал большие глотки напитка. У меня аж свело во рту от жажды. Но знания сейчас была важнее. – Говорят, зрелище страшное.

– Кого там держали?

– Чистокровного, говорят.

– Врешь! – слишком громко зашептал гойдел, затем посмотрел на меня и вернулся к своему тихому разговору. Я внимательно слушала, глядя прямо перед собой. Конечно, если смотреть на них и читать по губам, было бы проще, но нельзя, чтоб они догадались, что я нагло подслушиваю.

– Говорят, это был Лливелин, – еще тише сказал первый. Мне пришлось сильно напрячься, чтоб расслышать имя. – Нагрянул громом и уничтожил всех, а чистокровного спас.

– Не может быть, – покачал головой второй. Я мельком взглянула на гойделов.

– У меня от его имени мурашки. Настоящее чудовище. Сколько наших уже погубил.

В голосе мужчины я и правда услышала испуг. О ком же они говорили? Кто такой этот Лливелин? Ши? Иначе зачем ему спасать чистокровных и убивать Детей Миля? Если я правильно расслышала и поняла этот разговор.

– Да, не хотел бы я встретиться с ним в бою, – согласился гойдел. – Помнишь, как он напал на Крейдн и Руайри? Чуть не убил обоих. У нее до сих пор нога не зажила.

Руайри? Новый король Аглэйна? Так вот оно что. Кроя была права. Вот кто вооружил гойделов, наследный принц постарался. Значит, этот Лливелин чуть не убил их? Жаль, что у него не вышло. Я стиснула зубы от злости. Идиоты. Сидят и обсуждают такие вещи при незнакомом человеке. Хотя, может, они знают больше меня? И мне не дожить до утра? Тогда можно говорить все, что угодно. Эти знания я унесу с собой в могилу.

Дверь распахнулась и на пороге показалась Крейдн. Ее суровое лицо немного смягчилось при виде меня. Она даже позволила себе мимолетную улыбку. Но затем переключила внимание на своих товарищей по убийству и кивнула в сторону двери.

– Оставьте нас.

Те послушались без вопросов. Вот это я понимаю авторитет! Уважают или боятся? Думаю, второе. Хотя говорили о ней и Руайри с восхищением. Якобы только такой как Лливелин смог их почти победить.

Когда Крейдн направилась ко мне, я обратила внимание на ее ногу. Так вот о чем говорили те двое. Она действительно хромала на правую ногу.

– Ты хотела поговорить?

Я медленно кивнула, не сводя глаз с лица Крейдн напротив меня. Было бы ошибкой называть ее человеком. Скорее, демон в человеческом обличии.

Глава 11.

– Ну давай говорить, – вздохнула Крейдн, поставила стул напротив и села. Ее взгляд был направлен на меня, она продолжала изучать, как какой-то объект. Мне страшно хотелось узнать, зачем им понадобилась, но глупо было надеяться услышать ответ сейчас.

– Зачем вы издеваетесь над Тристаном? – стиснув зубы от ярости, спросила я. Даже мои пальцы сжались в кулаки. От внимания Крейдн это не ускользнуло, она внимательно оглядела мои руки.

– Восстания забирают много денег. Они не бывают лишними.

– Поэтому вы мучаете человека и лишаете его частей тела? Разве цель оправдывает средства?

– Не человека, – покачала головой Крейдн, продолжая пялиться в мои глаза. – Ши.

Стоило уяснить, что они не считают нас людьми. Сестра Блейна, Гоф, всю жизнь мне твердила об этом. Что я чудовище, ведьма, колдунья. Разве мог ребенок пяти лет причинить кому-то вред?

– Объясни мне, – кивнула я. Мне хотелось, чтоб Крейдн убедила меня. Хотелось понять, откуда берется эта жестокость. Возможно, я действительно смогла бы понять эту точку зрения. Не было больше сил мучаться от этой несправедливости. – Узнай я правду, может, добровольно подставлю голову.

– Ты меня удивила, – призналась Крейдн, слегка улыбнувшись. Она расставила ноги и облокотилась локтями на свои колени. Складывалось ощущение, что эта женщина ужасно устала. – Ты и правда не такая, как все.

– Что это значит? – вздохнула я. У меня правда не было сил играть в эти игры. Хотелось верить, что моему собеседнику тоже. – Говори прямо. Не надо разговаривать загадками.

– К сожалению, пока я не могу раскрыть тебе всю правду. Но обещаю, что со временем ты все узнаешь.

– И сколько еще времени я должна провести в темнице?

– Пока не прибудет Руайри.

От этого имени прошелся холодок по спине. Кроя предполагала, что он сам убил своего отца ради престола. Пока он мне казался абсолютным злодеем. Пошел на такое преступление ради власти и вручил ее гойделам.

– Он правда убил своего отца?

– Откуда такое предположение? – удивленно вскинула брови Крейдн, затем широко улыбнулась и потерла шею. – Да, это правда. Не надо его осуждать. Король Райан совсем размяк, оставил королевство и отдал на растерзание падальщикам.

– Я не осуждаю, – прервала я монолог Крейдн. – Кто я такая? Я хотела бы рада узнать и понять настоящие причины, по которым вы истребляете мой народ. Вот и все.

– Почему ты так откровенна со мной?

– Послушай, я не чудовище и не монстр, – начала я, поддавшись вперед, ближе к Крейдн. Но она отклонилась в сторону. Неужели боялась девчонку в оковах? Не верится. – Я не хочу больше никого убивать, отнимать чью-то жизнь, спасая свою. Не хочу оплакивать людей, невиновных в том, за что их убили. Ответь мне. Это убийство ради убийства?