Якудза из клана Кимура-кай (СИ). Страница 31

В этом я очень сильно сомневался, зная повадки любой организованной преступности, но вслух благоразумно ничего не высказывал.

Хироми-сан эту новость воспринял без энтузиазма. Он находился у себя в квартире, в похожем многоквартирном доме, разве что квартал он себе выбрал чуть получше.

Я подсознательно ждал, что и у него будут незваные гости, но, кажется, Кодзима-икка не располагали таким количеством людей, чтобы быть сразу везде. Избрали своей целью самого молодого из семьи. Такуе реально повезло, что я решил заглянуть в гости.

Квартира Хироми-сана представляла собой практически полную противоположность квартиры Такуи, здесь царил идеальный порядок. Спартанская, аскетичная обстановка навевала мысли о казарме.

— Что случилось? — спросил он, увидев нас на пороге, лицо его сразу же стало предельно сосредоточенным и серьёзным.

Такуя-сан осклабился, хрипло посмеялся.

— У меня были гости от Кодзимы, — сказал он, разуваясь и проходя внутрь. — Если бы не Кимура-кун…

Я тоже разулся и вошёл, закрыв за собой дверь. Хироми вихрем прошёл в санузел, выгреб содержимое аптечки.

— Сымай свою зброю, — с неожиданным осакским акцентом приказал он Такуе, и тот, ухмыльнувшись, принялся разоблачаться.

Присохшую к порезам рубашку пришлось отрывать, смочив её водой, но и это не особо помогло, порезы вновь открылись. Хироми принялся обрабатывать их каким-то антибактериальным средством, не пропуская ни одного. Такуя морщился и шипел, и я только сейчас сумел разглядеть татуировку у него на груди, вернее, контур татуировки, который только предстояло заполнить цветом. Карп кои, поднимающийся вверх по течению.

— Сядь пока, — сказал мне Хироми-сан. — В холодильнике пицца и пиво, если хочешь.

— Не откажусь, — сказал я.

Я прошёл к холодильнику, взял оттуда банку холодного пива, кусок пиццы, тоже холодной. Жрать хотелось неимоверно, и я пользовался моментом. Кто знает, когда в следующий раз удастся перекусить. Да и перед грядущей пьянкой определённо требовалось забить желудок, чтобы не упасть самым первым.

Хотя сакадзуки это скорее церемония, нежели пьянка. Одно другому, конечно, не мешает, но сейчас явно не время напиваться вдрызг. Походы по барам и караоке явно стоит отложить на попозже.

— Ну вот, скоро будешь как новенький, — покончив с первой помощью, произнёс Хироми-сан.

Все порезы и ссадины он заклеил лейкопластырями телесного цвета, из-за чего Такуя выглядел так, словно пошёл пятнами.

— А шмотки есть какие-нибудь? — спросил Такуя, аккуратно трогая один из пластырей.

— Размерчики не подходят, братан, — развёл руками Хироми.

Комплекцией они несколько различались, Хироми был чуть поздоровее.

— А кимоно? Я видел, у тебя есть, — почесал в затылке Такуя.

Хироми подошёл к шкафу, порылся внутри немного. Выдал младшему сложенное чёрное кимоно. Юкату, если быть точным. Юката на ком угодно будет смотреться хорошо, независимо от размера.

— Как придурок будешь, в юкате и туфлях, — посмеялся он. — Тебе, молодой, тоже бы кимоно надеть. Если Одзава-сан и впрямь решил принять тебя в семью.

— У меня с собой нет, — сказал я. — А с чужого плеча не хочу.

— Ладно, костюм тоже нормально, — махнул рукой Хироми. — Сейчас не времена Мэйдзи, всё-таки.

Такуя, никого не стесняясь, начал переодеваться. Медленно и осторожно, морщась от боли. После того, как он закончил, он стал похож на молодого джентльмена после бани. Лично мне такой образ казался немного странным, но этих двух, кажется, ничего не смущало. Такуя посмотрелся в зеркало и поправил складки на широком поясе.

— Всё лучше, чем это тряпьё, — сказал он.

— После тебя потребуется химчистка, — фыркнул Хироми.

— Куплю тебе новую юкату, братан, — улыбнулся Такуя.

Мы посидели немного в квартире Хироми-сана, опустошая запасы пиццы и пива. Время тянулось до ужасного медленно, я то и дело поглядывал на часы.

— Во сколько там надо быть? — спросил Хироми.

— В семь, — сказал я. — В салоне пачинко.

— Опять у корейцев… — скривился он. — Значит, пора. Поехали.

Ну, хотя бы не пешком. Мы спустились на лифте вниз, вышли к парковке. Я ожидал увидеть ещё одну роскошную тачку, примерно как у Оды-сана, но нет. Хироми-сан водил древнюю, как окаменелое дерьмо мамонта, «Тойоту Корона». Страшненький бело-серый универсал, выпущенный, наверное, ещё до моего рождения.

Я сел вперёд, Такуя развалился на продавленном заднем диванчике. Хироми завёл двигатель, который заметно уже стучал, и аккуратно поехал по направлению к салону пачинко. По радио играла какая-то японская электронная попса, я меланхолично смотрел, как проплывают за окном витрины и вывески.

Словно эта старенькая «Корона» везла меня в другой мир, откуда уже не будет выхода. Только вперёд ногами. Но я уже попал сюда, в совершенно чужой для меня мир, в другое время и другую страну, и вроде даже неплохо здесь адаптировался, так что адаптируюсь и там. Где наша не пропадала.

Припарковаться Хироми-сан сумел только в квартале от нужного нам салона, но так даже лучше. Если вдруг на месте нас ожидает неприятный сюрприз, мы увидим это издалека.

Такуя, заправившись двумя банками светлого пива, даже немного оклемался и шагал теперь наравне с нами. Мы, однако, не спешили, шли в спокойном темпе, и все другие прохожие уступали нам дорогу, прижимаясь к стенам или выходя на проезжую часть, лишь бы не столкнуться с кем-нибудь из нас.

В салон зашли с чёрного хода. Нет, ни для кого не секрет, что якудза ходят в такие заведения, но лишний раз светить лицами мы посчитали излишним. Кореец, работник салона, впустил нас, замерев в поклоне.

— Да, это не онсен в Фудзикавагутико, — ухмыльнулся Такуя.

— Тебе в тот раз просто повезло, братан, — поставил его на место Хироми.

— Знаю, — сказал молодой якудза.

Мы прошли в кабинет, в тот же самый, и на этот раз вся семья Одзава-кай была здесь. Вид у них был совсем не праздничный, скорее даже наоборот, деловой и сосредоточенный. Мы поклонились в знак приветствия, почти одновременно.

— Наконец-то, — проворчал Накамура-сан. — Могли бы и поспешить.

— Такуя-кун, что с тобой случилось? — нахмурился оябун.

Накано Такуя тут же согнулся в поклоне.

— Прошу прощения, Одзава-сан. Меня застали врасплох. Люди Кодзимы пришли ко мне домой, — протараторил он. — Кимура-кун пришёл ко мне на помощь.

— Вот как, — хмыкнул оябун. — Это так, Кимура-кун?

— Да, Одзава-сан, — кивнул я. — Его пытали. Я успел как раз вовремя.

— Пытали? — удивился Одзава. — Чего же они от тебя хотели?

— Хотели узнать, где вы скрываетесь, оябун, — протараторил Такуя.

Одзава нахмурился, Ода и Накамура переглянулись.

— Если они ещё не здесь, значит, ты им ничего не сказал, — протянул оябун. — Это меня радует. Они заплатят за каждую каплю твоей крови, Такуя-кун.

— Да, оябун, — замерев в поклоне, ответил Такуя.

— Но мы собрались здесь не для того, чтобы строить планы возмездия, — сказал Одзава-сан. — Кимура-кун. Подойди.

Я протиснулся между Такуей и Хироми, встал напротив босса. Нас разделял журнальный столик, на котором стояла бутылка сакэ и пара пиал.

— Позор мне, что сакадзуки проводится так, но ситуация неординарная, — вздохнул Одзава.

И в самом деле. Неординарная. Полагаю, все предыдущие церемонии проводились в торжественной обстановке, со всеми положенными нюансами вроде подношений богам и тому подобного.

Такуя проинструктировал меня ещё по дороге к дому Хироми. И по поводу церемонии, и в целом по обстановке.

Одзава-кай входила в группировку Ямада-гуми, одну из крупнейших в Токио. Точно как и Кодзима-икка, и ещё несколько группировок якудза, союзных или не очень. Взаимоотношения между дочерними группами были сложные, как и в любой крупной организации, от братской любви до взаимной ненависти. И с Кодзимой семья Одзавы долгое время сотрудничала. До тех самых событий с грузом наркотиков, которые лично мне, да и многим другим, казались банальной подставой.