Якудза из клана Кимура-кай (СИ). Страница 12

Я вдруг понял его логику, насквозь японскую. Если соседи увидят, как я продаю свои вещи, это будет значить, что Кацухиро-сан не может обеспечить семью, что бросит тень на всю семью Кимура. С моей точки зрения — полный бред. Но не с его.

— С работой пока неясно. В понедельник узнаю точно, — сказал я. — Но я думаю, всё получится.

— Это хорошо, — натянуто улыбнулся отец. — Но продавать ничего не надо. Мы не такие уж бедные.

— Я понял, — кивнул я и тихонько рыгнул в кулак, как того требовали местные приличия. — Спасибо, это было настоящее пиршество.

Какая-то часть меня порывалась отправиться с семьёй за покупками, приятно провести время в молле и на рынке, но вместо этого я отправился искать подходящий спортзал, чтобы там беспощадно себя уничтожать. С такой комплекцией, какая досталась Кадзуки, из него можно вылепить натурального Терминатора, машину для убийств. Аполлон вот не получится, рожей не вышел.

Сразу же взял с собой всё необходимое, чистые кроссовки, полотенце, бутылку воды. Оделся в спортивный костюм заранее, не «Адидас», конечно, но тоже неплохой, а затем отправился на поиски.

В жилом квартале, поблизости от дома, найти секцию бокса я даже не надеялся. А вот где-нибудь в районе школы можно поискать. Или на территории кампуса частного университета Денки, что находился здесь же, в Кита-Сэндзю. Там наверняка учатся студенты по обмену, может статься, что и европейские единоборства кто-нибудь преподаёт.

Хотя, зная фанатов японской культуры, едущих сюда учиться, их гораздо вероятнее встретить в додзё, а не в зале.

Я шёл, разглядывая вывески и надписи хираганой, которые я читал уже машинально, не тратя время на осмысливание. Парикмахерская, агентство недвижимости, салон красоты, идзакая, и так далее. Пока что ничего похожего на спортзал встретить не довелось, но я не сдавался. Зато прошёл мимо пары додзё. В одном из них даже шли занятия, и я остановился поглядеть, как люди разных возрастов, от подростков и до глубоких стариков, повторяют движения за сенсеем. Полезно, наверное, но это совсем не то, что я искал.

Наконец, мне повезло. Между начальной школой и большим офисным зданием я увидел вывеску в виде стилизованной штанги, килограмм этак на четыреста. Качалка. Даже если там нет нужной мне секции, то там можно хотя бы спросить.

Зал оказался открыт, хоть и работал в субботу на два часа меньше, чем в будни. Народа внутри было немного, в основном, потные мужики на тренажёрах. Скучающая девушка-администратор красила ногти, единственный тренер ходил и покрикивал на занимающихся, изредка поправляя тех, кто выполнял что-либо неправильно. Впечатление складывалось не самое радужное. Возможно, стоит поискать другой зал.

Но разузнать, что к чему, всё-таки нужно. Хотя бы прицениться.

— Доброе утро, — поздоровался я с администратором, чуть поклонившись.

— Доброе утро, — равнодушно произнесла девушка, не отрывая взгляда от кричаще-розовых ногтей.

— Скажите, есть у вас бокс или что-то в этом духе? — спросил я.

— Хонда-сан! — визгливо позвала она.

Тренер, похожий больше на мужичка с пивным пузиком, нежели на профессионального атлета, повернулся к нам. Однако я заметил, что это обманчивое впечатление. И мускулы, и скорость у него были, определённо.

— Хонда-сан, у нас есть бокс? — спросила девушка.

Хонда-сан вразвалочку отправился к нам, разглядывая меня, как музейный экспонат, с интересом увлечённого исследователя.

— У нас есть кикбоксинг, — сказал он. — Два раза в неделю, вторник и пятница.

Искал медь, а нашёл золото. Я поклонился подошедшему тренеру.

— Восемь занятий — четыре тысячи, — добавил он.

— Меня зовут Кимура Кадзуки. Я хотел бы записаться на кикбоксинг, — сказал я.

— Приходи во вторник, — сказал он, смерив меня пристальным взглядом.

— Хорошо, — ещё раз поклонился я.

Хонда-сан вернулся к занимающимся, сразу же начиная покрикивать и поправлять нерадивых, по его мнению, спортсменов, а я повернулся к девушке-администратору, которая теперь сушила лак, потряхивая кистями.

— А разовые занятия у вас можно приобрести? — спросил я.

Я уже отсюда увидел несколько тренажёров, которые хотел бы опробовать.

— Шестьсот иен занятие, — сказала она.

Сущие копейки, на самом деле. Я выгреб из кармана горсть мелочи и отсчитал ровно шесть сотен.

— Раздевалка там, сауна оплачивается отдельно, — нисколечки не любезно произнесла администратор. — В зал только в чистой обуви.

Всё стандартно. Мне, похоже, повезло нарваться на самый дешёвый зал. Или один из самых дешёвых. Ничего, в прежние времена мне приходилось заниматься в условиях гораздо более худших, на самодельных тренажёрах и собранном с миру по нитке инвентаре, в обыкновенном подвале многоэтажки.

В раздевалке я наскоро переоделся, кинул вещи в шкафчик, а затем отправился в зал разминаться.

Выдохся почти моментально, ещё на разминке. Возможно, курить всё-таки лучше бросить, пока зависимость не сформировалась окончательно. Но я упрямо продолжал заниматься, пока не увидел в углу боксёрскую грушу, перемотанную скотчем.

Само собой, я направился прямиком к ней. Тут же нашлись и бинты с перчатками, и вскоре я начал молотить по груше, порхая вокруг неё бабочкой, в точности по заветам Мухаммеда Али. Отрабатывал двоечку, вкладывая в удары всю свою немалую массу и представляя на месте груши крашеную башку Ватанабэ Рюичи.

До тех пор, пока не заметил боковым зрением, как рядом со мной остановился Хонда-сан. Он не сказал ни слова, просто наблюдал, но не так, чтобы одёрнуть или поправить. Наблюдал скорее задумчиво, так что я продолжил колотить по груше, перемежая удары нырками и уклонами.

— Занимался где? — вдруг спросил он.

Я нанёс последний удар, остановил раскачивающуюся грушу и повернулся к здешнему тренеру. Лёгкие горели огнём, раздуваясь как кузнечные мехи.

— Я спрашиваю, занимался где-то? — повторил Хонда-сан.

— Нет, — сказал я, пытаясь отдышаться, и тут же увидел недоверие в его взгляде. — Дома. Записи боёв смотрел.

— Записи… — фыркнул он. — Во вторник не приходи.

Меня словно окатили ледяной водой, но я быстро взял себя в руки. Найдутся и другие залы, и другие тренера, не всё в жизни бывает легко и сразу.

— Приходи завтра. В девять утра, — сказал Хонда-сан.

— Прошу прощения, Хонда-сан, у меня пока нет четырёх тысяч иен, чтобы оплатить завтрашнее занятие. Но ко вторнику будут, — сказал я.

Хонда-сан посмотрел на меня исподлобья, недобрым таким взглядом, так что я тоже нахмурился и уставился ему в лицо, хотя понимал, что если нам вдруг доведётся сойтись в драке, он разделает меня под орех секунд этак за двадцать, в зависимости от настроения.

— В жопу иены себе засунь, парень, — прорычал он. — Я буду делать из тебя чемпиона!

Глава 7

Из зала я ушёл совершенно взмокший, уставший, но довольный. Не только предложением Хонды-сана, но и отличной тренировкой, в которой я проявил себя очень и очень неплохо. Гораздо лучше, чем ожидал сам.

Но я не ставил рекордов и не превозмогал, зная, что завтра меня ждёт расплата в виде чудовищной боли во всех мышцах. От неё мог бы помочь массаж, но денег на поход в салон у меня не было, а от сестрёнки даже снега зимой не допросишься, не говоря уже о чём-то подобном.

Спортивная карьера меня тоже не интересовала. Всё, что мне нужно — поставить удар и немного подсушиться, не более, но прямо отказывать Хонде-сану, который оказался бывшим профессиональным кикбоксёром, я не стал. Такими предложениями не разбрасываются попусту.

Остаток дня я провёл дома, в одиночестве. Семейство Кимура наслаждалось прогулками по магазинам, а я поставил себе видеокассету с «Крепким орешком» и составлял список самых необходимых расходов, одним глазом поглядывая, как Джон Макклейн ползает по вентиляции Накатоми-плаза.

Исходил я из того, что буду строить карьеру не на консервном заводе и не в офисе, а в среде криминальной. И поэтому первым пунктом в моём списке оказался внешний вид, как бы мне это ни претило.