Проклятый Лекарь. Том 6 (СИ). Страница 9

— Насколько плохие? По шкале от одного до десяти?

— Одиннадцать.

— Что⁈ — он побледнел так, что стал похож на собственную тень. — Но как же… Волконский же…

— Волконский уничтожил моих светлых охотников, которые боролись с паразитами. Но они не успели закончить работу до конца. Он прервал процесс слишком рано, когда охотники растворились от избытка его целительской энергии.

— И что осталось?

— Около пятидесяти паразитов. Они спрятались в складках эндокарда и между трабекулами желудочков. Но это не самое страшное.

— А что самое страшное?

— Матка выжила.

— ЧТО⁈ — Сомов вскрикнул так громко, что Федоров напрягся и сделал шаг к нам.

— Тише! — я положил руку ему на плечо. — Не привлекайте внимание.

— Но… но вы сказали… вы обещали…

— Я не обещал мгновенного чуда. Ситуация сложнее, чем казалось.

— Насколько сложнее?

— Матка ранена, но жива. Она регенерирует со скоростью десять процентов в час. Через пять часов восстановится полностью. Через шесть начнет производить новых паразитов. Через двенадцать их будет тысяча. Через пятнадцать — пациент умрет.

— Пятнадцать часов⁈ — Сомов схватился за сердце. — Но это же… это к утру!

— К семи утра, если быть точным. Плюс-минус час.

— И что теперь⁈ Моя репутация! Клиника! Инквизиция начнет расследование!

— Успокойтесь, Петр Александрович. Паника — плохой советчик.

А сейчас нам обоим необходимо сохранять ясный ум.

— Как я могу успокоиться⁈ Вы обещали помочь! У вас есть план?

— У меня всегда есть план. И план Б. И план В. Сейчас мы переходим к плану Г.

— Какой план Г?

— Убрать Федорова из палаты.

— Как⁈ Он же инквизитор! У него приказ от Стрельцова! Он не уйдет!

— Уйдет. Если правильно мотивировать.

— Чем вы его мотивируете? Деньгами? Инквизиторы неподкупны!

— Не деньгами. Кое-чем поинтереснее.

Время призвать моего верного раба.

Достал из кармана смартфон и отправил короткое сообщение. Я уверен, что он появится практически сразу.

— Что вы делаете? — удивился Сомов.

— Вызываю подмогу.

— Какую подмогу? Санитаров?

— Лучше.

Не прошло и минуты, как по коридору зашагал Свиридов. Начальник охраны больницы «Белый покров». В форменной одежде охранника с позолоченными пуговицами и погонами старшего смотрителя.

Подошел к нам быстрым строевым шагом, встал по стойке смирно, щелкнул каблуками и гаркнул:

— Слушаю вас, повелитель!

Сомов выпучил глаза так, что они чуть не выпали из орбит:

— ЧТО⁈ ПОВЕЛИТЕЛЬ⁈

Вот кретин! Идиот клинический! Сколько раз говорил — не называть меня так при посторонних! Но нет, некромантическое подчинение делает его слишком усердным. Мозг отключает критическое мышление, остается только желание угодить хозяину.

— Свиридов, какого черта⁈ — рявкнул я. — Мы же договаривались! Никаких «повелителей»!

— Ой! — он хлопнул себя по лбу. — Простите, пов… то есть доктор Пирогов! Привычка, сэр! Военная привычка!

— Какая еще военная привычка? — Сомов переводил ошарашенный взгляд с меня на Свиридова. — С каких это пор военные называют врачей повелителями⁈

— Это… это наша старая шутка, — уверенно ответил я.

Свиридов врет так топорно, что даже ребенок не поверит.

— Получается, — медленно произнес Сомов, глядя мне в глаза, — мой начальник охраны полностью в вашей власти?

— Нет! Абсолютно нет! Мы просто друзья! Старые товарищи! Правда, Свиридов?

— Так точно! Боевые товарищи! Лучшие друзья! Братья по оружию! Готов жизнь отдать за док… за друга! В любой момент! Прямо сейчас! Прикажите — исполню!

— Не надо никому жизнь отдавать! — поправил я.

— Слушаюсь! Не буду отдавать! Буду беречь! Для вас!

Сомов покачал головой:

— Святослав, не держите меня за идиота. Это не дружба. Это что-то другое.

— Петр Александрович…

— Я не буду спрашивать, что именно. Не хочу знать. Но факт остается фактом — начальник охраны моей больницы подчиняется вам, а не мне.

— Формально он подчиняется вам.

— Формально. А фактически?

Я промолчал. Что тут скажешь? Что теперь он мой раб до конца своих дней? Что даже смерть не освободит его — я смогу поднять его как разумного упыря?

— Ладно, — вздохнул Сомов. — Допустим, вы друзья. Очень странные друзья. И что дальше?

Я повернулся к Свиридову:

— Слушай внимательно и запоминай. Мне нужно, чтобы ты выманил инквизитора Федорова из палаты сорок три.

— Есть! Выманить и ликвидировать!

— НЕ ЛИКВИДИРОВАТЬ! Просто выманить!

Краем глаза я наблюдал, чтобы нас никто не заметил. Стояли мы далеко, но клиника — это людное место. Надо быть готовым к неожиданностям.

— Понял! Выманить и покалечить!

— НЕ КАЛЕЧИТЬ! О, тьма! Свиридов, включи мозги! Просто отвлечь его на полчаса!

— А… понял. Отвлечь. На полчаса. Без насилия?

— Без насилия. Без угроз. Без шантажа. Просто отвлечь, — уточнил я.

— Будет сделано, пов… доктор!

— Как? — вмешался Сомов. — Это же инквизитор! Его ничем не отвлечешь! Они тренированные!

— Посмотрим, — усмехнулся Свиридов. Он развернулся и зашагал обратно по коридору.

Мы с Сомовым вернулись к палате. Свиридов уже был внутри. Не прошло и пяти минут, как Федоров выскочил из палаты. Свиридов — за ним:

— Я покажу где! — кричал он. — Быстрее! Они уже собираются уезжать!

Топот ног удалился по коридору.

Сомов смотрел на закрывшуюся дверь с отвисшей челюстью:

— Вот это да!

— Я же говорил! — довольно усмехнулся я, заходя в палату.

Подошел к кровати Громова. Активировал некромантское зрение на полную мощность, не скрываясь. Наконец-то!

Мир взорвался красками смерти и жизни. Сердце пациента пылало больным оранжевым светом с черными прожилками некроза. Паразиты копошились как черви, медленно восстанавливая силы. Матка пульсировала, высасывая энергию из окружающих тканей.

Время пошло. Действовать нужно быстро, точно и без права на ошибку.

Я сосредоточился, собирая всю доступную энергию. И целительскую от тела, и некромантическую от души. Смешивал их в пропорции один к одному, создавая серебристую субстанцию новой силы — ни живой, ни мертвой.

Формировал охотников. Не десятки — сотни. Двести светлых воинов, каждый размером с рисовое зерно, каждый заряженный на уничтожение всего темного.

Десять процентов моего запаса. Серьезная инвестиция, но она окупится. Спасение от смертельной болезни даст минимум пятнадцать процентов обратно.

— Что это за свечение? — спросил Сомов от двери.

— Не отвлекайте! Следите за коридором!

Направил армию охотников в сердце Громова единым потоком. Серебристая река хлынула через грудную клетку, проникла в перикард, достигла миокарда.

И началась война.

Охотники набросились на паразитов, как стая голодных волков на овец. Но эти овцы умели кусаться — паразиты выпускали токсины, пытались внедриться в самих охотников, сбивались в защитные группы.

Первая волна — пятьдесят охотников — смела передовые позиции паразитов. Те, что прятались в устьях коронарных артерий, были уничтожены за секунды.

Вторая волна — еще пятьдесят — пробилась к трабекулам желудочков. Там шла ожесточенная битва. Паразиты цеплялись за мышечные волокна, не желая умирать.

— Кхе-кхе-кхе! — раздалось из коридора.

Черт! Кто-то идет! Нужно ускоряться!

Третья волна — семьдесят охотников — окружила матку. Черная пульсирующая масса почувствовала угрозу и начала экстренное деление. Из нее посыпались недоразвитые паразиты — слабые, но многочисленные.

— Поторопитесь! — прошипел Сомов. — Там несколько человек!

Четвертая волна — последние тридцать охотников, самые сильные — врезалась в матку. Серебристые клинки вонзились в черную плоть, разрывая ее изнутри.

Матка взвыла — не звуком, а выбросом некротической энергии. Попытка последнего удара. Но охотники были готовы — они поглотили эту энергию, превратили в топливо для финальной атаки.