Рассвет русского царства (СИ). Страница 5

Через какое-то время ко мне подошёл Григорий. В руке он держал деревянную саблю, правда я видел перед собой грубо обтесанную палку, по форме лишь отдалённо напоминающую настоящее оружие.

— На, — он протянул мне «клинок». — Держи.

Я взял. И про себя подумал, что деревяшка тяжёлая… Очень тяжелая для рук тринадцатилетнего пацана. Я с трудом удерживал его двумя руками.

— Слабый, — констатировал Григорий. — Ну, ничего, окрепнешь. Куда, опустил? Держи крепче!

После чего он поднял свою деревянную саблю и встал напротив.

— Смотри. Стойка должна быть вот такой. Ноги на ширине плеч, чуть согнуты. Вес равномерно распределен. Клинок держишь двумя руками, вот так. — Он показал. — Понял?

— Понял, — выдавил я.

— Повторяй.

Я попытался скопировать его позу. Григорий обошел меня, поправил положение рук, слегка подопнул ногу, чтобы я шире расставил ноги.

— Вот так. Теперь удар. Сверху вниз, всем телом. Не только руками. Понял?

— Да.

— Бей.

Я замахнулся и ударил. Меч ушел вбок, едва не выскользнув из рук. Григорий покачал головой.

— Еще раз.

Я повторил. Снова мимо.

— Еще.

И снова.

— ЕЩЕ!

Я бил, пока руки не затряслись от усталости. Григорий стоял рядом, безжалостно указывая на ошибки.

— Неправильно держишь. Локти прижми. Спину прямо. Ноги не заваливай. Еще раз. ЕЩЕ!

Я не знал, сколько прошло времени. Может, час, может, больше. Пот лил рекой. Казалось, что подо мной уже земля от него пропиталась влагой. И только из-за того, что я не хотел прогибаться и просить у Григория дать мне отдохнуть, из последних сил продолжал махать палкой.

Солнце поднялось, и стало теплее. Руки горели, в плечах и спине стреляло от боли.

— Хватит, — наконец сказал Григорий с неким удовлетворением в голосе. — На сегодня достаточно.

Я упал на колени, тяжело дыша. Деревянный меч выпал из рук. Григорий посмотрел на меня и кинул:

— Подыми и неси домой. Будешь брать его на утренние тренировки каждый день. Утром со мной, вечером сам. Понял?

Я кивнул, не в силах что-либо говорить.

— Вот и хорошо. Теперь умывайся, хорошенько попей и иди к дядьке Артему. Он ждет тебя, там и покормит. — и тут же тише добавил. — По крайней мере я просил.

После чего развернулся и пошел обратно к дружинникам. Рыжий снова усмехнулся, глядя на меня. И следующие слова, были сказаны не мне, а отцу.

— Зря тратишь время. Толку из него не будет.

— Увидим. — бросил тот через плечо.

Я поднялся, еле держась на ногах. Взял деревянный меч и поплелся в сторону кузни.

* * *

Кузня стояла на окраине поселения, у самого частокола. Небольшое строение из бревен, с покосившейся крышей и широкими воротами. Из открытого окна валил дым, а внутри слышался мерный стук молота по металлу.

Была мысль, пойти домой в избу и завалиться спать. Просто… почему я должен идти туда, куда мне скажут? У меня есть своё мнение. Есть в конце концов своя голова на плечах. И я устал, мне был нужен отдых!

Но при этом, у меня были обрывочные воспоминания Митьки. И я видел в них как за непослушание Митька получал розги. Боялся ли я их? Наверное нет.

— «Потому что тебя никогда ими не били.» — подумал я. В общем я решил не испытывать судьбу. К тому же, понять как устроен новый мир, лежа в избе не получится.

Я остановился у порога в кузню, дав себе немного перевести дух. Внутри было жарко и душно. Вентиляции не было как таковой. У горна стоял мужчина лет сорока, с огромными руками и широкой спиной. Артем-кузнец. Он бил молотом по раскаленному куску железа, и каждый удар отдавался в ушах.

— Стоишь чего? — не оборачиваясь крикнул он. — Заходи!

Артем сунул заготовку обратно в угли и обернулся. Лицо у него было всё в поту и саже, черные волосы, короткостриженая борода, взгляд серьёзный, но вроде не злой.

— Митька, значит? — он вытер руки о фартук. — Григорий говорил, что ты придешь.

— Да, — ответил я. — Он сказал… помогать вам.

— Помогать, — усмехнулся Артем. — Ну что ж, посмотрим, на что ты годен. Руки покажи.

Я протянул ладони. Артем взял мою руку, повертел, пощупал пальцы.

— Слабые. Мягкие. Тяжело тебе будет первое время. Нууу, ничего, обрастут мозолями. Главное, не ной. А то погоню тебя из кузни. Понял?

— Понял. — ответил я. А сам подумал, может правда закосить? Судя по всему, я тут буду вкалывать только за еду. Хотя, учитывая, что во рту с утра у меня и маковой росинки не было, это не так уж и мало.

— Вот и хорошо. — тем временем продолжал кузнец. — Значит, так. Будешь делать, что скажу. В основном мехи раздувать и так по мелочам. Справишься?

— Справлюсь.

Артем кивнул и указал на кожаные мехи в углу.

— Тогда начинай. Мне нужен жар посильнее. Дуй, пока не скажу хватит. Поработаем ещё немного, а потом обедать сядем.

Я кивнул, после чего подошел к мехам. Взялся за ручки и начал качать.

— Сильнее! — крикнул Артем. — Не ленись!

Я налег на ручки, вкладывая все силы и собственный вес. Руки после утренней тренировки ещё были забитыми. Ещё и пот от жары заливал глаза.

Так и хотелось всех послать в далекое пешее путешествие.

— «Не высовываться. Осмотреться. Составить план. Только потом действовать.» — словно мантру про себя проговаривал я.

Артем достал заготовку из горна. Осмотрел раскаленный кусок железа и снова начал бить по нему молотом. При этом искры летели во все стороны.

— Ну, наверное, и хватит, — наконец сказал он.

Я отпустил ручки и согнулся пополам, хватая ртом воздух.

— Ничего, — Артем окинул меня оценивающим взглядом. — Для первого раза сойдет. Теперь неси воду. Бочка пустая, нужно наполнить. Колодец знаешь где?

— Знаю, — прохрипел я.

— Тогда вперед.

Я взял два ведра и поплелся к колодцу. По дороге попадались люди, женщины с корзинами, мужики с топорами, ребятня, гонявшая облезлую собаку. Кто-то бросал на меня любопытные взгляды, кто-то просто проходил мимо.

Я зачерпнул воду, подцепил ведра на коромысло и пошел обратно. Это был моё первый опыт с коромыслом. И в какой-то момент я толи запнулся, толи неправильно держал палку, в общем я разлил всю воду. Пришлось возвращаться к колодцу. В этот раз я справился, вот только шёл очень медленно, чтобы ведра не раскачивались.

Мысль всех послать в далекое пешее путешествие, стала более навязчивой. И проскальзывать стала чаще.

Я дотащил ведра до кузни и вылил воду в бочку.

— Хорошо, — когда я вернулся сказал Артем. — Теперь можно и поесть.

Вместе с Дядькой Артёмом я зашёл в дом, где он наложил мне в деревянную тарелку до краёв овсяной каши. И в кружку налил воды.

— Мы одни будем кушать? — из воспоминаний Митьки я знал, что у кузнеца была дочь Олена, моя ровесница. И мать, её имени я не помнил.

— Женщины по ягоды ушли. Вернутся не скоро, — зачерпнув полную ложку сказал он. — Ешь. У нас ещё много работы.

Каша была пресная. Ни мяса, ни соли я в ней не почувствовал. Однако я слупил всё до последнего зернышка.

Вскоре мы вернулись в кузню.

— Эй, Митька, — окликнул Артем. — О чем задумался?

Я вздрогнул.

— Ни о чем. Просто смотрел, как вы работаете.

— Интересно? — усмехнулся он.

— Да. Очень. — слукавил я, надеясь пока разговариваем немного передохнуть.

Артем отложил молот и подошел ближе.

— Хочешь научиться? — Я кивнул. — Ну что ж, — он почесал бороду. — Григорий просил, чтобы я тебя приучил к труду. Но если есть желание учиться… почему бы и нет. Только учти: работа тяжелая. И не каждому дано. Руки должны чувствовать металл, понимаешь? Чутье должно быть.

— Наверное. — ответил я.

Артем несколько секунд внимательно смотрел на меня, после чего вернулся к горну.

— Тогда давай снова за мехи. А там посмотрим. Чего застыл?

— Вы же сказали…

— Силы у тебя в руках мало. Пару седмиц поработаешь, а там дам тебе немного постучать. — в том, что у меня сил не хватит нормально ударить в этом теле пока, я был согласен.