Рассвет русского царства (СИ). Страница 49

Я протянул руку.

— Спасибо, Ян.

Он ответил на рукопожатие.

— Не за что, Митрий. Ты хороший парень. И верный друг, — показал он на Лёву. После чего посмотрел на костёр. — У моего брата было много друзей. Но никто не отправился со мной мстить. Хотел бы, чтобы у меня был такой же друг, как ты.

— Ты спас нас. И за мной долг жизни.

— Я запомню это, — сказал Ян.

* * *

Утром продолжили путь. Лёва и Семён, хоть и проспали всю ночь, но очень плохо сидели в седле.

На второй день наткнулись на конный разъезд. Пятеро татар. Они уже знали о побеге. Хотя ничего удивительного. Если Освальд не врал, Мухаммед-бек был не последним человеком в Казанском ханстве. И весть о его смерти разнеслась по их землям.

Бой был коротким. Сказался фактор неожиданности. Татары ехали расслабленные. На луках не были натянуты тетивы. Мы же, наоборот, ждали неприятеля из-под каждой ветки. Поэтому, когда увидели татар, не раздумывая напали.

Четверо татар остались лежать. Но один сбежал, пока мы разбирались с остальными.

— Надо уходить, он приведёт подкрепление, — сказал я, обыскав тела татар. То же самое сделал и Ратмир. Нам повезло найти немного копчённого мяса и сухари. Также у татар были с собой сменные кони. И мы пересели на них.

Следующие два дня дались очень тяжело. Всем. Лёва к тому времени несколько раз терял сознание. Семён тоже едва держался. Но главное мы добрались до границы.

* * *

Через неделю мы вернулись в Курмыш. Нас встретили у ворот. Григорий, Ратибор, Любава, дружинники, крестьяне. Мать Лёвы тут же бросилась к сыну. Потом к ним подошёл Семён и крепко обнял обоих.

— Мы дома, мать.

Как бы трогательна не была эта картина, от меня не укрылось каменное выражение лица Григория. Как и то, что Ратибор хмурится.

Григорий подошёл ко мне. Посмотрел в глаза.

— Ты идиот, — сказал он.

— Знаю.

— Но я горжусь тобой, — обнял он меня. Крепко, по-отцовски. Я закрыл глаза, чувствуя, как хрустят суставы.

— Татары не убили, так ты собрался.

— Дурак! — возмутился Григорий, но ослабил хватку. Люди расступались, глядя на меня. Кто-то с уважением. Кто-то с удивлением. Ратибор и Любава не стали меня отчитывать прилюдно. Но я был уверен, что этот разговор не за горами.

* * *

На седьмой день меня наконец-то вызвал Ратибор. И не просто так, а пригласил в баню. Свою я ещё не построил. Приходилось довольствоваться водой в реке или мыться в корыте. Поэтому в бане я отмывался долго, наслаждаясь отдыхом по полной.

Когда вышел в предбанник, обнаружил чистую одежду — кафтан, штаны, сапоги. Новые.

Боярин был слишком щедр. И это настораживало. А когда в баню вошла молодая холопка с предложением потереть мне спинку, интуиция завопила благим матом. Однако от предложения я отказываться не стал. Уверен, что произошедшее в бане боярина никуда не уйдёт.

Примерно через полтора часа я вышел из бани. Девушка осталась лежать на лавке. Немного сомлела после жара и дальнейшего времяпрепровождения…

В боярском тереме, в гостевой комнате сидели Ратибор, Любава, Григорий и Федор.

Я вошёл, поклонился.

— Митрий, — начал Ратибор, — садись.

Я сел на лавку напротив.

— Митрий, я не стану тебя отчитывать за то, что ты без спроса покинул острог. Увёл отцовскую лошадь. Надеюсь, больше таких необдуманных поступков ты совершать не будешь.

Я молча кивнул. Тем временем к разговору подключилась Любава.

— Мы посоветовались с твоим отцом, и решили, что у тебя слишком много свободного времени. — Я аж поперхнулся от этих слов. Но боярыня сделала вид, что не заметила. — Поэтому мы пришли к мнению, что тебе нужна жена. НО! — повысила она голос. — Не простая крестьянка или дочь ремесленника. Нужна жена из хорошей семьи. Дочь купца, а лучше мелкого боярина. Это даст тебе связи, деньги, положение. Понимаешь?

Я медленно кивнул.

— Понимаю.

— У меня есть несколько вариантов, — продолжил Ратибор. — Купец Гордей из Нижнего Новгорода. У него дочь, Евдокия, семнадцать лет. Хорошая девушка, образованная. Гордей готов дать приданое — пятьдесят рублей, два холопа, телегу товаров.

Я кивнул, но видел, что это ещё не всё.

— Второй вариант, — Ратибор сделал паузу, — сын боярина Юрия из Мурома. У него дочь, Ульяна, пятнадцать лет. Юрий — старый друг моего отца. Если ты женишься на ней, получишь поддержку его семьи. Но ты не равен ей по статусу. Поэтому платить уже будешь ты. Как мне известно деньги им как раз очень нужны.

Любава добавила.

— Митрий, я тебе уже говорила, брак — это не только чувства. Это способ который может возвысить или же погубить. Ты молод, у тебя есть таланты. Но без связей ты останешься никем. Подумай об этом.

Я посмотрел на Григория.

— Отец, что ты думаешь? — спросил я.

Григорий поднял голову.

— Дурости в твоей голове много. Барин прав! — как всегда рубленными фразами отвечал он. — Нужна хорошая жена. Не Милка!

Стало понятно, что холопку мне послали в баню не с проста. Специально расставили ловушку и думают, что уже полностью овладели ситуацией.

— Решать тебе, — сказал Ратибор. — Но не тяни. Тебе уже пятнадцать. Скоро шестнадцать. Ульяна хороший вариант для тебя. Купеческая дочь тоже не плохой вариант. Но статус… он будет не тот.

— Я подумаю, барин. — ответил я.

— Хорошо. Теперь иди. Отдыхай.

Я встал, поклонился и вышел.

* * *

Тем же вечером, как и до этого я отправился к Лёве.

— Как ты? — спросил я, садясь рядом.

— Хреново, — честно ответил Лёва. — Ноги болят. Стоит только задеть, как скрючивает всё тело. А ещё чешется просто жуть.

— Нельзя чесать. — тут же сказал я.

— Да помню я. Так… просто жалуюсь. — Мы помолчали. — Слышал, барин хочет тебя женить? — усмехнулся Лёва.

— Тьфу блин. — хлопнул я себя по ноге. — Вот же ж деревня… дня не прошло, а ты уже в курсе, а это при том, что ты из дома выйти не можешь. Колись, откуда ты знаешь?

— Авдотья рассказала. — Она теперь прислуживает в барском доме. — там и слышала от Любавы.

Я фыркнул.

— Сплетни быстро разносятся.

— Так что? Женишься? — спросил он.

— Не знаю. Думаю.

— На ком? Из кого выбирать дали?

— Дочь купца из Нижнего. Или дочь боярина из Мурома.

Лёва присвистнул.

— Ничего себе. Высоко метишь.

— Не я метю. Ратибор метит. Подозреваю хочет он верными людьми заручиться. Чтобы рядом с ним были те, кто Курмыш защищать станет.

— Всё равно. Если женишься, станешь важной шишкой. Сможешь не то что в дружине подняться. А сам дружину набирать!

Я усмехнулся.

— Если и так, — наклонил я голову. — Пойдёшь ко мне?

— Обязательно. — улыбнулся он. И я знал это непросто слова.

Глава 20

Я стоял у ворот своего участка, глядя как поляк проверяет сбрую на коне. Неделя пролетела незаметно и всё это время он жил у меня в доме.

Ян оказался хорошим гостем. Не шумел, не лез со своими порядками. Помогал по хозяйству таскал дрова, даже помог Доброславу сложить печь в одной из изб для холопов. Также учил меня владению саблей, показывал разные хитрости и постоянно приговаривал, что я словно медведь… тяжелый и неповоротливый. Но это не мешало мне из десяти схваток, выигрывать один, а то и два раза.

А ведь не стоило забывать, что моему телу всего пятнадцать лет, и я ещё не вошёл в полную силу…

Но больше всего его восхищал мой быт.

— Митрий, ты живёшь лучше, чем некоторые литовские бояре, — сказал он однажды вечером. — Огромный дом, кузня, холопы. Прям гляжу на это всё, завидовать начинаю.

Я пожал плечами.

— Просто стараюсь жить с комфортом.