Рассвет русского царства (СИ). Страница 24

— Будешь.

— А Ива внизу?

— Ага.

И так по кругу.

К ночи я закончил каркас.

Потом в щите для лежанки выстругал пазы, и опустил на поперечины. И отступил на шаг, осматривая работу.

— Боже мой… Митька, спасибо тебе за заботу о моих детях! — услышал я восторженный голос Глафиры

Я усмехнулся.

— Солому осталось постелить. Но это вы без меня справитесь. Ведь справитесь?

— Да, конечно, — тут же ответила она, трогая столб.

* * *

Утром я направился к дому кузнеца. Нужно было вернуть инструмент, ну и хотелось всё-таки выковать себе пару гвоздей. Так сказать, для надёжности. На кровати будут спать дети… А доски там были такие, что весили больше, чем сами дети вместе взятые. Мало ли, разбесятся и доска на кого-нибудь упадёт? Не дай Бог…

Я поздоровался с Варей. И перешёл сразу к делу.

— А можно я у вас железные обрезки возьму? Сам гвозди сделаю. С дядькой Артёмом потом решу, что по стоимости. Или, быть может, рыбой отдам.

Она удивлённо подняла брови.

— Сам? Гвозди? А ты умеешь?

— Умею, — соврал я.

В прошлой жизни я не ковал железо. Максимум, выпрямлял гвоздь или клёпку ставил. Однако видел, как ковал гвозди Артём. В принципе, ничего сложного, разогреть железо, расплющить, заострить, загнуть шляпку.

Варвара скептически посмотрела на меня.

— Ты уверен, что справишься? Не спалишь нас?

— Справлюсь. Не спалю. — односложно ответил я.

Она вздохнула.

— Ладно. Только осторожно.

Я затопил горн, раздул угли мехами. Кузнец мне уже давал стучать молотком, но самостоятельно до работы с железом не допускал.

Сунул полоску железа в жар, подождал, пока она раскалится докрасна. Вытащил щипцами, положил на наковальню. Взял молот.

— «Тяжёлый зараза»

Ударил. Железо расплющилось. Ещё удар… Получалось криво. Шляпка вышла кособокая, а остриё тупое.

Я сунул заготовку обратно в горн. Попробовал выправить. Снова бил молотом.

— «Ладно. Сойдёт».

Я сделал десять гвоздей. Кривых, но вроде, крепких.

После этого в избе стало чуть просторнее. Кровать заняла угол, освободив место, где раньше лежали дети. Глафира перенесла свою постель ближе к печи, и теперь между нами было хоть какое-то расстояние.

Но этого всё равно было мало. Я стоял посреди избы, оглядываясь.

— «Эх, нужна перегородка. Хотя бы простая.» — но даже тряпок для этого у нас не было. Пока. А про доски молчу. Стоили они дорого. Разумеется, у меня была пила. Но я даже примерно не могу сказать, сколько я времени потрачу, на то, чтобы распилить бревно на доски. Немного подумав, я решил, что спать на земле это крайне плохая идея, поэтому попросил соседских мужиков помочь принести брёвна из леса. Опять же за помощь расплатился копчёной рыбой. За три дня с помощью пилы я сделал кровать себе и Григорию с Глафирой. Раньше стол с лавкой стояли по середине, но теперь их убрали в угол, рядом с печкой. Места стало ещё меньше, но зато появилось некое подобие уюта.

* * *

Выспавшись, я утром пошёл к колодцу за водой.

Взял два ведра и коромысло. Ива увязалась за мной, топая следом.

— Митя, я тоже хочу воду носить!

— Тебе тяжело, будет надорвёшься. Вот подрастёшь, тогда пожалуйста.

— Нет, я хочу сейчас! — топнула она ножкой.

Я остановился и присел на корточки.

— Давай так, я тебе дам коромысло, ты его неси до колодца, а я обратно. Чтобы всё по честному было. Идёт?

— Ага, — обрадованно сказала она.

Хватило её всего на десять метров, после чего коромысло перекочевало обратно ко мне. В принципе, ничего неожиданного.

У колодца мы встретили Олену. Она несла два полных ведра, шла медленно, чтобы не расплескать воду.

— Митя!

— Привет, Олена.

Она поставила вёдра на землю, вытерла лоб рукой.

— Как дела?

— Нормально. Ты как?

— Тоже нормально. — Она взглянула на Иву, которая возилась со своим ведёрком. — Это кто?

— Ива. Дочка Глафиры. Она теперь с нами живёт.

Олена кивнула, разглядывая девочку. Ива тоже подняла глаза на Олену.

— Митя, а кто это?

— Это Олена. Дочка дядьки Артёма, — усмехнувшись ответил я.

Ива нахмурилась, оглядывая Олену с головы до ног. Потом вдруг заявила.

— Я! Я когда вырасту, буду жить с Митькой, как мама с Григорием! Я стану его женой.

Я чуть не подавился воздухом. Ей же три! Бл@ть, откуда такие мысли? Разве что Глафира вела какие-то речи с Ивой… Но что-то мне в такое верилось с трудом.

— Что⁈ — Олена покраснела, а глаза её расширились. — А я раньше это сделаю! — не подумав, выпалила она.

Тишина. Олена осознала, что сказала. Лицо её стало пунцовым. Она схватила вёдра, развернулась и побежала прочь, даже коромысло забыла у колодца.

Я стоял, глядя ей вслед, не зная, что и думать.

— «Что это сейчас было?»

Ива довольно улыбнулась.

— Я первая заняла место. Значит и выиграла.

Я посмотрел на неё сверху вниз.

— Ива. Ты это нечто…

Следующие дни я снова провел на реке.

Глафира старалась быть полезной. И так уж получилось, но в нашем тандеме я был главным. По моей просьбе она чистила и мариновала рыбу. Правда, уже без соли. Только травы, листья смородины и щепа дикой ранетки.

Сева помогал с щепой. Честно, я очень боялся доверять ему это дело. Но, как оказалось, зря. Парень даже в свои семь лет понял, что жизнь непростая штука. В общем, старался он изо всех сил. Ива… Ива была, как говорится, девочка-девочка. И при виде разделанной рыбы кривилась. Заставить её что-то делать было невозможно. Сразу сопли слёзы. Глафира была добра к детям и дочку очень любила. По местным меркам, я бы даже сказал, что она её разбаловала. Но по мне так, с трехлетки, пока самая лучшая помощь не мешать. И она с этой работой справлялась на отлично.

Разумеется, я рассказал Глафире о том, что произошло у колодца. На что та меня тоже удивила.

— Подслушала соседских девок, наверное.

— В смысле?

— Я такого точно не говорила. Разве что хвалила тебя перед детьми, говоря, что из тебя будет хороший хозяин. А про девок, то совсем не удивлена. Сейчас куда не плюнь, все про тебя говорят.

Глава 9

В один из дней решил разнообразить наше питание. Я взял корзину с копчёной рыбой и пошёл по избам.

Первым зашёл к Семёну-лучнику.

Он, прищурившись встретил меня у порога. Уверен, он по запаху понял, что у меня в корзине. Но всё равно спросил.

— Митька? Что случилось?

— Рыбу меняю, — сказал я, показывая корзину. — Копчёную. Хочешь?

Семён заглянул в корзину, принюхался. Глаза его расширились.

— И что хочешь?

Я задумался. Не знал во сколько оценивать рыбу. Цены на еду здесь были… странные. Всё зависело от урожая, от времени года, от того, насколько голодны люди.

— Давай за рыбёшку один вилок капусты.

Семён присвистнул.

Лучник взял одного окуня, разломил пополам. Откусил. Зажмурился, медленно прожевывая.

— Господи… — выдохнул он. — Это… это же чудо!

— Сколько берёшь? — спросил я.

— Давай так, я тебе капусту, и кувшин сушёных грибов. А ты мне ещё две рыбки.

Грабёж на ровном месте… Но Семен был нужным человеком, который делился опытом выживания… опытом убивать врага.

— Давай, — согласился я.

За день я обошёл с десяток изб.

Кто-то покупал, кто-то отказывался, денег заработать не удалось, но у меня и цели не было такой. Главное, получалось меняться. Два десятка яиц, сушёные грибы, лук, сушёный иван-чай, небольшой кусок зайчатины.

После чего я вернулся домой.

Глафира встретила меня у порога, а я специально сделал скорбное лицо, оставив добытое на крыльце.

— Эх… — пожал я плечами.

— Мить, не расстраивайся. Рыбу сегодня поедим.