Куратор (СИ). Страница 4

— Я надеялся на это, — произнёс он. — А ты бы нам пригодился. Нам нужны такие как ты.

Уничтожат не днём, не вечером, а прямо сейчас. Поэтому нужно действовать так, чтобы тот, кто пойдёт по моим следам, выяснил всё.

— Толя, пойми, здесь завязаны большие люди, — устало сказал Трофимов. — Они тебя раздавят. Так что мой тебе совет — возьми бабки, отдай диктофон и скажи, кто твой свидетель? Его не тронут, даю слово. Помоги нам. К чему тянуть? Чем раньше закончится, тем лучше для всех будет.

— За сколько ты купил Скуратова?

Трофимов посмотрел на меня исподлобья.

— Много он не просил. Но человек он неглупый, понимает, к чему всё идёт. А ты один, и у тебя нет прикрытия, вижу это сам.

Вот же гад этот Скуратов. Денег захотелось или что-то ещё? Но неважно, он с ними заодно.

— Так что…

— С тобой мне говорить больше не о чём. А я тебя другом считал, — сказал я. — Тебя и Скуратова. А вы такими сволочами оказались. Только Петрович держался до конца. Поэтому ты от него избавился.

Я отхлебнул кофе. Он уже остывал. Вкус становился хуже. А лицо Трофимова покраснело от злости.

— Давай без сантиментов, — отрезал он. — Можешь звонить кому хочешь, можешь объяснять что хочешь, но ничего это тебе не даст. Наши люди везде.

Мобильного интернета так и нет, но есть Wi-Fi в кофейне, и мне нужно вернуться туда. Ещё бы несколько минут, и я оставлю хорошие следы, а заодно и спрячу второй диктофон. Кто-то должен его найти. А память у меня хорошая, тренированная, там есть подходящее место.

Старик сел в машину. Водитель напряжённо смотрел на меня, держа руку в кармане пиджака. На своё место он сел, только когда ему приказал шеф.

Боятся меня даже сейчас, когда вокруг такое прикрытие. Но боятся не того, чего должны. Мне нужно успеть оставить следы любой ценой.

«Мерседес» с Трофимовым уехал, резко сорвавшись с места.

А взгляд мой упал на тех двух дворников, что так и стояли на месте, глядя на меня. Оба смуглые, черноволосые, небритые — типичные жители Средней Азии. Таких в городе тысячи.

Они внимательно смотрели на меня.

Если убьют… Да, полковник ФСБ, даже в отставке, цель серьёзная. Его убийство будут расследовать тщательно, и оно привлечёт всеобщее внимание.

Но если задействовать такую маскировку, то все будут обсуждать не то, что убит отставной чекист, а то, что это сделали гастарбайтеры. Всё внимание переключится на это, особенно если это выставят как драку или ограбление.

А киллеры уже решили действовать, не откладывая. Один из них убрал руку в карман, глядя на меня равнодушным взглядом.

У меня осталось меньше минуты.

Глава 2

— Ещё кофе? — спросил парень на кассе, поднимая голову.

Тощий двадцатилетний кассир устало смотрел на меня, безжизненно улыбаясь одними губами, как его заставляли делать владельцы кофейни, начитавшиеся умных книжек про бизнес. На парне был передник с логотипом кофейни и кепка с открытым верхом.

— Связь есть? — быстро спросил я.

— Ага, новый роутер поставили, — парень положил на стойку карточку с названием сети. — Но там код из СМС надо будет ввести. Вам помочь?

В голове билось только одно: оставить следы любой ценой. Чтобы наши конторские следаки нашли их, но не смог найти Трофимов. Один диктофон найдут на теле или отберут киллеры, но о втором никто не знает.

А Контора вмешается, ведь то, что мы делаем, было слишком важным. Гибнет второй человек, связанный с важным проектом, и им придётся расследовать это дело самим. А те, кого обучал я, смогут понять, куда копать.

Можно дать телефон парню, чтобы он всё быстро настроил, но тогда его могут убить за компанию, подумав, что я с ним связан. Или он может быть из команды Трофимова.

«Дворники» уже показались в окне. Не успею зайти в сеть, значит, действуем по запасному плану.

— Сам справлюсь, — сказал я.

Я отправил телефон на удаление данных, запустив специальное приложение, настроенное раньше. Особая прошивка среагировала быстро. Телефон заберут точно, так что пусть попробуют вытащить оттуда что-нибудь. Это не уничтожит все данные, но здорово усложнит доступ к оставшимся.

Но этого мало. Нужно спрятать второй диктофон, где остались сегодняшние записи, в том числе разговор с Трофимовым. И я ещё на улице придумал, как это сделать.

На пол со стуком упал футляр с беспроводными наушниками, которые я сегодня подобрал на дороге. Так и не отдал пацану-самокатчику.

Футляр раскрылся, один наушник остался там, второй отлетел в сторону шкафа, на котором стояли книги, фигурки, коробки с настольными играми и прочим, что интересует сегодняшнюю молодёжь.

— Уронил, — посетовал я.

— Давайте подниму, — предложил кассир.

— Да я сам.

Колокольчик на двери звякнул. Они уже здесь.

Я сделал вид, что их не заметил, наклонился и увидел толстый слой пыли под шкафом. Я помнил, что там был узкий промежуток между полом и шкафом, память не подвела. И там очень много грязи. Не убирали минимум месяц, ленятся, пока нет санитарных проверок. И это мне на руку.

Конторский следак обязательно допросит пацана и посмотрит камеры. Умелый следователь поймёт, что такой человек, как я, никогда не делает ничего просто так. А если это будет мой знакомый, он живо поймёт все намёки.

Если кассир не связан с Трофимовым, он расскажет, что зашёл мужик в пиджаке, уронил наушники, а после его убили. Такое не забудет. А следак сразу подумает — какие могут быть наушники у старого чекиста?

Грохнут ли невиновного свидетеля без нужды? Точно нет. Наоборот, свидетели им нужны. Главное — не выдать, что я собираюсь как-то его использовать.

Я подобрал футляр и выпавший наушник. При этом запулил под шкаф тонкий диктофон, кашлянув, чтобы они не услышали, как пластик ударился о стену.

Ширина шкафа — полметра. Рукой случайно никто не нащупает. Но конторский следак должен найти. Я бы точно посмотрел. И те, кого я учил, тоже посмотрят. Главное — чтобы не затягивали с расследованием.

— Бабки где? — с нарочито сильным акцентом сказал один из вошедших, пытаясь имитировать таджикский говор, и добавил несколько слов.

Я таджикский язык знал. Бывал в там в постоянных командировках. А вот убийца — нет. И нёс какую-то ахинею.

— А вы что хотите? — робко спросил кассир, с опаской глядя на вошедших. Лицо у него побледнело.

«Дворник», что стоял ближе ко мне, достал нож. Второй тоже что-то сказал на псевдотаджикском.

Оба высокие, от них несёт выпитым, но глаза трезвые и внимательные. Да, пацан, тебе повезло. Тебя не убьют. Потому что ты должен сказать всем, что пьяные гастарбайтеры напали на клиента.

Разглядел нож. Выкидуха. Меня как-то били выкидухой в девяностые. Дерьмовой китайской побрякушкой, которая при ударе закрылась сама. Но у новых механизм надёжнее.

Вот только это ещё не всё. Я так легко сдаваться не собирался. Раз уж оставил следы, то могу осложнить им жизнь ещё сильнее.

Сделал вид, что растерян, и он ударил. Обычно все эти приёмы против ножа не работают, но с моими навыками — другое дело. Я схватил его за руку и резко выкрутил. До хруста, не жалея.

Никакой лёгкой работы вам не будет. Чтобы следаки поняли, в чём подвох. Чтобы киллерам пришлось стрелять.

Нападавший заорал и заматерился на русском.

— Твою мать!

Второй тоже вытащил нож. Посмотрел мне в глаза. Вот он — момент истины, как в старой книге.

Он испугался, что не справится, и достал кое-что другое.

Раздался громкий хлопок. Что-то сильно ударило меня в грудь, как кувалдой. Я отступил на пару шагов, врезался в шкаф. Что-то упало на пол. Удержался, чтобы не опрокинуть его — иначе диктофон увидят раньше времени.

Второй удар. Боли я уже почти не чувствовал. Увидел пакет, в котором по силуэту угадывался пистолет с глушителем. После этого я отошёл к стене и сполз по ней. Стрелять они умеют лучше, чем драться. Это точно.

Кто-то залез мне в карман, забрал телефон, кошелёк и диктофон. Инсценируют грабёж. Киллер прячет оружие, чтобы не заметил свидетель. А звук в помещении всё равно был громким, дилетант не определит, из чего стреляли.