Как стать продюсером 3 (СИ). Страница 12

Она обвела взглядом комнату.

— Рио, ты — дракон. Ты в ярости, потому что на твоей любимой полянке для послеобеденного сна построили деревню. Действуй.

Рио растерянно моргнул, но, поймав строгий взгляд Йоко, тяжело вздохнул и насупился, скрестив руки на груди и издав нечто похожее на сдавленное рычание.

Я тут же вошёл в роль. Обойдя стол, я приблизился к «дракону» не со страхом, а с видом полного сочувствия и понимания. Я остановился на безопасном расстоянии, слегка склонил голову и участливо произнёс:

— Я понимаю, Великий Дракон. Переезд — это всегда стресс. Особенно когда новые соседи совершенно не уважают твои личные границы и право на тихий час. Это может вывести из себя кого угодно, даже самое миролюбивое создание.

Рио-дракон фыркнул, стараясь выглядеть грозно.

— Давай обсудим это за чашечкой чая? — продолжил я мягко, будто не замечая его «гнева». — У меня есть специальный сбор. Успокаивает нервы и придаёт чешуе здоровый блеск. Мы найдём решение. Может, повесим табличку «Не беспокоить с двух до пяти»? Или потребуем с деревенских жителей компенсацию в виде стада овец. За моральный ущерб. Как считаешь?

Рио не выдержал и прыснул со смеху. За ним рассмеялись и все остальные. Даже Йоко не смогла сдержать улыбки.

— Вот видите, — заключил я, возвращаясь из образа. — Никакого огня. Только конструктивный диалог и немного заботы.

Йоко удовлетворённо кивнула.

— Я убедилась. Это сработает. За работу, команда. Сделаем такое фэнтези, чтобы инопланетные певицы от зависти сменили жанр.

Юко смотрела на экран монитора, но видела не столбцы цифр, а лицо Кацу. Его удивлённый, растерянный взгляд, когда она произнесла те жестокие слова. Сердце тупо ныло, и эта боль была постоянной спутницей последних дней. Смесь сожаления и твёрдой решимости разрывала её изнутри. Она знала, что поступила правильно. Защитила его. Отдалила от опасности, которую представляли собой Кимура и его «Госпожа». Но знание не приносило облегчения. В глубине души теплилась слабая, почти безумная надежда, что когда-нибудь, когда всё закончится, он поймёт. Поймёт, почему она, любя его до дрожи в коленях, была вынуждена вонзить нож в их общее счастье.

— Мотидзуки-сан!

Резкий, неприятный голос Эмото-сана вырвал её из оцепенения. Он стоял над её столом, размахивая какими-то бумагами, и его лицо было искажено гримасой недовольства.

— Вы опять витаете в облаках? Из-за вашей невнимательности в отчёте ошибка! Мне пришлось краснеть перед руководством!

Юко сжалась под его гневным взглядом. После развода и пробуждения её силы она стала увереннее, но старые привычки и рабочая иерархия давали о себе знать.

— Простите, Эмото-сан, я сейчас всё исправлю, — тихо пробормотала она.

Начальник вдруг сменил гнев на милость, его голос стал вкрадчивым и маслянистым. Он опёрся о её стол, вторгаясь в личное пространство.

— Ладно, Мотидзуки-сан, не стоит так расстраиваться. Все мы совершаем ошибки, — он окинул её оценивающим взглядом. — Но я готов дать вам шанс… исправиться. Искупить, так сказать, свою вину.

— Я исправлю отчёт, — повторила Юко, стараясь отодвинуться.

— Я не об отчёте, — усмехнулся он. — Сходим куда-нибудь вечером? Поужинаем, пообщаемся в неформальной обстановке. Уверен, мы найдём общий язык. И тогда, возможно, я забуду об этом досадном инциденте.

В этот момент за его спиной выросла тень.

— Эмото-сан, — раздался спокойный, но ледяной голос Дайго Наоки. — У вас разве нет своей работы? Или вы решили сменить квалификацию и стать специалистом по пикапу? Судя по результату, получается у вас так же плохо, как и с управлением отделом.

Мужчинка подскочил, как ошпаренный, и обернулся. Увидев директрису, он побледнел и залебезил:

— Дайго-сан, я просто… обсуждал с подчинённой рабочие моменты…

— Я вижу, как вы обсуждали, — отрезала Наоки, не повышая голоса. — А теперь вернитесь на своё место. Немедленно.

Эмото-сан, бросив на Юко злобный взгляд, поспешно ретировался. Наоки проводила его презрительной усмешкой, а затем повернулась к Юко. Её аура, которую Юко теперь ясно видела, была сильной, уверенной, но сейчас в ней пробивались тёплые, сочувствующие нотки.

— Мотидзуки-сан, пойдёмте, выпьем кофе. Кажется, вам нужен небольшой перерыв.

В кабинете Наоки было тихо и спокойно. Директриса молча поставила перед Юко чашку ароматного кофе и села напротив.

— Этот человек — ходячая проблема, — произнесла она, нарушив молчание. — Не позволяйте ему так с собой обращаться.

— Спасибо, Дайго-сан, — тихо поблагодарила Юко.

— Я знаю, что тебе сейчас нелегко, — Наоки посмотрела ей прямо в глаза, и Юко почувствовала, что этот разговор будет не просто о работе. — Хатиман рассказал мне. О твоём решении… и о твоей силе.

Юко вздрогнула от неожиданности.

— Вы… тоже?

— Да, — просто кивнула Наоки. — Я тоже с ним. Мы в одной лодке, Юко. И я знаю, каково это — терять то, что тебе дорого, из-за них.

В её голосе прозвучала такая глубокая, застарелая боль, что Юко поняла: её собственная драма — лишь часть чего-то большего и страшного.

— Кимура и его Госпожа… они отняли у меня слишком много, — продолжила Наоки, и её аура на мгновение потемнела от гнева. — Я не позволю им забрать ещё что-то. Ни у меня, ни у тебя, ни у кого-либо ещё.

Юко подняла голову, и в её глазах, полных слёз, появилась решимость. Она не одна. Это осознание придавало сил.

— Что мы будем делать? — спросила она.

Наоки улыбнулась — твёрдой, боевой улыбкой.

— Для начала — держаться вместе. Помогать друг другу. И ждать сигнала от Хатимана. А пока… будем просто хорошо делать свою работу и не давать таким, как Эмото, портить нам жизнь. Согласна?

Она протянула руку через стол. Юко, не колеблясь, пожала её. Крепкое рукопожатие двух женщин, двух Высших духов, двух союзниц. В этой тишине, в кабинете над шумным городом, только что был заключён тайный союз, который мог изменить всё.

Глава 9

Рутина — страшная штука. Она способна убить любое веселье, любое творчество, любую искру. Даже в моём родном Дзигоку, где, казалось бы, всё подчинено строгому распорядку, мы находили способы развлечься. Новые грешники, новые изощрённые шутки, тематические вечеринки в честь особенно удачного улова душ… А здесь? В мире людей творческий процесс иногда напоминал скучнейшую каторгу.

Мы снова сидели в переговорной, уставившись в многострадальный сценарий. Атмосфера была кислее просроченного молока. Рио, наш босс, нахмурив брови, выглядел так, будто лично переживал трагедию главного героя. Банко, наша язва-сценаристка, то и дело вставляла едкие комментарии. Кохаку, добрая душа, тяжело вздыхала, а бедняга Сэдэо откровенно клевал носом, рискуя оставить на столе отпечаток своей физиономии.

Нет, так дело не пойдёт, — решил я. Моя дьявольская натура требовала зрелищ, а продюсерская чуйка — ажиотажа. Идея пришла внезапно, как и все гениальные идеи. Я тихонько достал телефон, переключил на фронтальную камеру и, изобразив на лице вселенское вдохновение, нажал на запись.

— Всем пламенный привет, дорогие подписчики! Вы находитесь в самом сердце нашей творческой лаборатории! — заговорщицки прошептал я в микрофон. — Вы когда-нибудь хотели узнать, как рождаются шедевры, которые заставляют ваши сердца биться чаще? Думаете, это происходит в роскошных кабинетах с видом на город? А вот и нет! — я медленно обвёл камерой нашу скромную обитель. — Легенды рождаются здесь, среди гор макулатуры, пустых стаканчиков из-под кофе и тихих, творческих страданий гениев.

Кохаку, заметив, что я творю, прыснула со смеху и робко помахала в объектив. Сэдэо, услышав шум, встрепенулся, мгновенно выпрямился и сделал такое умное лицо, будто только что разгадал тайну вселенной, а не чуть не уснул.

— А вот и наши творцы! — продолжил я свой репортаж, наводя камеру на коллег. — Познакомьтесь, это мозг нашего проекта. Утида-сан, наш несравненный начальник. Сейчас он в астрале, ищет идеальный ракурс для сцены поцелуя. А это Сэма-сан, наш главный контролёр качества. Её острое слово ранит больнее любого самурайского меча. А вот это… — я направил камеру на Орочи, который, как всегда, тихо сидел в уголке. Он поднял глаза, и его губы растянулись в знакомой скользкой улыбочке. — А это наш секретный ингредиент. Добавит интриги в любой сюжет.