MARVEL: Небесный Кузнец (СИ). Страница 16

Я не знал, с чем именно мне придется столкнуться, но форумы, посвященные городским исследованиям, научили меня одному: лучше иметь и не нуждаться, чем нуждаться и не иметь. Система пока не дала мне боевых навыков и предметов, а значит, моим главным оружием является предусмотрительность и инвентарь, который, к счастью, может вместить в себя куда больше, чем этот скромный рюкзак. Я мысленно перепроверил список еще раз. Вроде все на месте. Самое главное — телефон с загруженными картами и описаниями локаций — лежал во внутреннем кармане худи. Чувство легкого мандража смешивалось с предвкушением. Это не просто ночная прогулка, это формально моя первая настоящая вылазка за ингредиентом, который не купишь ни за какие деньги. И от ее успеха зависит слишком многое.

Не став тянуть время, которого и так не очень много, я быстрым шагом направился к метро, стараясь избегать переулков и подозрительно темных мест. Адская Кухня ночью не лучшее место для одиночек, к счастью мне повезло и дойдя до ближайшей ветки я сел в вагон поезда, в Восточном направлении к Нью-Йоркской Публичной Библиотеке.

На метро весь путь занял всего 10 минут, если бы я рискнул идти пешком, то во-первых скорее всего не дошел бы, а во-вторых, шел бы минут сорок, ибо до 5го Авеню от меня путь не самый близкий. Но вот я стою перед масштабным величественным зданием одной из самых больших библиотек в мире, вот только само здание меня не интересует, меня интересуют его архивы, скрытые в подвальной части библиотеки!

По описаниям людей, что там бывали (законно и не очень), в закрытых архивах этой библиотеки ты чувствуешь себя иначе, как будто бы прикоснулся к инфополю Земли, и энергетически впитываешь все знания, накопленные человечеством за тысячелетия. И ладно если бы это было единичное упоминание, но разные форумы, разные люди, даже документальные фильмы были сняты на эту тему. Если здесь есть какая-то информационная аномалия, то Орхидея в теории может произрастать внутри.

Обойдя здание по кругу и убедившись, что охранники внутри, а снаружи вроде как чисто, да и около служебного входа в подвальные помещения камер не видно, я подошел к массивной железной двери, которая по ощущениям в несколько раз старше меня, и прикоснувшись к большому резному замку, поместил тот в инвентарь. После чего со скрипом открыв дверь вошел внутрь подвального помещения, который представлял собой каменный коридор, идущий внутрь. Достав из рюкзака фонарик и включив тот, я двинулся вперед, минуя комнаты что наиболее близко расположены к «источникам загрязнения инфополя», нет, меня интересуют самые темные, самые дальние, самые забытые уголки этой обители знаний.

С каждым шагом вниз по каменным ступеням температура заметно падала. Воздух становился плотнее, словно я погружался в толщу воды. Стены, сложенные из грубо отесанных блоков, казалось, сочились холодом и хранили эхо шагов тех, кто ходил здесь десятилетия, а может и столетия назад. Это своего рода путешествие во времени, спуск в другой мир, который существовал параллельно шумному и яркому Нью-Йорку наверху. Здесь, внизу, время течет иначе, замедляясь до ленивого шепота, и единственное напоминание о современности это яркий, холодный луч моего светодиодного фонарика, вырывавший из тьмы древнюю кладку и паутину в углах.

Спустя несколько поворотов и опустившись еще на десяток метров вниз, передо мной предстал наиболее древний архив библиотеки: 1670–1920 гг, гласила бронзовая табличка рядом с очередной массивной дверью, которая была заперта на обычный дверной замок, как и при входе в подземелье. Поместив его в инвентарь, и открыв эту дверь с еще большим скрипом чем предыдущую, я не удержался и чихнул. Такой концентрированный заряд пыли, затхлости и старости ударил мне в ноздри, что не чихнуть было выше моих сил.

Воздух здесь был другим. Тяжелым, спертым, пропитанным запахом старой бумаги, клея и чего-то еще, неуловимо-сладковатого, как увядающие цветы. Тишина давила на уши, нарушаемая лишь скрипом моих собственных шагов и гулким эхом чиха. Луч фонарика выхватывал из темноты бесконечные ряды стеллажей, уходящих ввысь, теряясь во мраке. Корешки книг, потемневшие от времени, казались рядами надгробий, а начертанные на них имена авторов — эпитафиями. Мне стало неуютно. Было ощущение, что я нахожусь не в архиве, а в склепе, где похоронены не люди, а их мысли, мечты и знания. Казалось, стоит мне отвернуться, и книги начнут шептаться между собой, обсуждая незваного гостя. Я даже пару раз резко оборачивался, направляя луч фонаря в темноту за спиной, но видел лишь пляшущие тени и столбы пыли, взметнувшиеся от моего движения.

Информационная аномалия… Я чувствовал ее не как прилив знаний, а как тяжесть. Миллионы страниц, миллионы историй, судеб, открытий и заблуждений — все это давило, создавая почти осязаемое поле ментального шума. Я поежился, плотнее запахивая худи. Нужно было поскорее найти то, за чем я пришел, и убираться отсюда. Это место было слишком… живым для мертвого архива. Хотя не удивлюсь, если это все просто эффект самовнушения, уж слишком это место… Давящее.

Подсвечивая фонариком деревянные, некоторые уже отсыревшие стеллажи с книгами, коих было очень много, да и сама комната была довольно большой, я принялся высматривать цветочки Призрачной Орхидеи. Выглядит она, если верить загруженному в память информационному пакету, как обычная Орхидея, только белого цвета и чуть светится в темноте, в общем не прогляжу если замечу.

Увы, но обойдя весь немаленький архив примерно 3 раза, заглядывая в каждый темный уголок, под каждый стеллаж, в каждую трещину в каменных стенах я так ничего и не нашел.

Неудача. Первая же локация — и пусто. Легкое разочарование кольнуло где-то внутри, но я тут же его подавил. А чего я ожидал? Что магический цветок будет расти на самом видном месте с табличкой «Возьми меня»? Было бы слишком просто. Анализируй, думай. Это в любом случае не провал, а калибровка. И как бы не было печально, но именно поэтому я и выбрал 5 мест, а не 1, терять время здесь дальше не стоит, продолжаем поиски!

Покинув сначала архив, а затем и само подземелье библиотеки, естественно вернув замки на место, спасибо инвентарю, что адаптировался под мою хотелку, я двинулся к следующей локации. Заброшенная ветка Метрополитена под станцией Бруклин Бридж — Сити Холл. По слухам, и городским легендам, во время строительства этой ветки таинственным образом пропало 7 строителей, некоторые отчаянные энтузиасты посещали это место, в том числе и на видео и отмечали что в целом, в отличии от большинства подземных веток метро, здесь дышится легче и свободнее. Естественно объяснений подобному находилось масса, но для меня в первую очередь важен ореол таинственности, загадочности и «волшебства»!

Доехав до нужной станции и убедившись, что любопытных людей здесь нет, а даже если и были, то им явно не до меня, я двинулся в сторону неиспользуемых технических тоннелей, по пути минуя несколько видов заграждений и снова спускаясь все ниже и ниже. Для обхода препятствий я пользовался старой доброй тактикой абуза инвентарем.

Спустя примерно полчаса пути вниз, я оказался на легендарной недостроенной ветке метрополитена, начав жадно освещать фонариком все до чего дотянется мой взгляд и даже больше.

Я медленно шел вдоль ржавых, покрытых слизью рельсов. С потолка монотонно капала вода, и каждый шлепок капли о лужу отдавался в гулкой тишине многократным эхом, создавая иллюзию чьих-то шагов позади. Я старался не думать об этом. Яркий луч фонаря выхватывал из темноты граффити давно исчезнувших художников, кучи мусора и нечто, похожее на огромное гнездо, свитое из тряпок и проволоки. Я обошел его по широкой дуге.

Атмосфера здесь была совершенно иной, нежели в библиотеке. Там была тяжесть знаний, здесь — тяжесть забвения. Запах плесени, сырого бетона и озона смешивался с едва уловимым душком гниения, отчего хотелось дышать через раз. Каждый звук, даже самый тихий, казался здесь неуместным и громким. Я чувствовал себя чужаком, вторгшимся в давно заброшенное царство, где действуют свои, неизвестные мне законы. Тишина не была умиротворяющей, она была напряженной, звенящей, словно натянутая струна, готовая вот-вот лопнуть от любого неосторожного движения. Я шел, стараясь ступать как можно тише, словно боялся разбудить нечто, что дремало в этих туннелях.