Адвокат Империи 15 (СИ). Страница 12

— У МЕНЯ НЕТ ХОЗЯЕВ! — Феникс расправил крылья, и с его перьев сорвалось жидкое пламя, охватившее всё вокруг. Старое дерево вспыхнуло, охваченное огнём, а песок вокруг него начал плавиться, спекаясь в стекло. — Я КОРОЛЬ ПЛАМЕНИ! У МЕНЯ НЕТ ХОЗЯИНА!

— Да, кудахтай больше, сука. — Чувствуя, как песок поглощает его всё глубже и глубже, Константин задрал голову, держа подбородок над песком. — Я не оставлю своих попыток тебя прикончить…

Это были последние слова, которые он успел произнести, прежде чем чёрный песок сомкнулся над его головой, полностью поглотив его тело.

— Тогда тебе придётся заниматься этим вечность, — парировал Феникс, наблюдая, как дрожащие песчинки разгладились и превратились в ровную поверхность там, где ещё несколько минут назад стоял носитель его дара.

Но в этот раз всё так просто не закончилось.

Песок вздрогнул и взметнулся вверх небольшим фонтаном, когда человеческая рука пробила бескрайнее полотно пустыни. Растопыренные пальцы попыталась схватить воздух, словно ища точку опоры, за которую можно было бы ухватится.

Но это впечатление оказалось обманчивым. Тот, кто умирал уже бесчисленное множество раз, не будет пытаться искать способа избежать неминуемого.

Нет. Он лишь постарается оставить последнее слово за собой.

Сидящий на ветви пылающего от его же собственного пламени дерева Феникс увидел, как пальцы неумолимо погружающейся в песок руки сжались в кулак, оттопырив средний палец…

Он пришёл в себя в том же бетонном мешке. Всё ещё до боли горячий воздух был густым, с запахом раскалённого бетона — сухим, пыльным, горьким, будто Константин вдыхал измельчённый камень, прожаренный солнцем до хруста. Каждый вдох казался тяжёлым глотком из невидимой печи, и в этом запахе было что-то удушающе безысходное: память о воде, давно ушедшей, и привкус железа, словно от крови на языке.

Каждый раз одно и то же. Ему захотелось сплюнуть, но во рту было так же сухо, как в пустыне, где властвует эта тварь.

Всё, что было в комнате, сгорело. От деревянной пиалы не осталось даже пепла, а бритва, как и раньше, превратилась лишь в расплавленную металлическую кляксу на каменном полу. Свечи и вовсе испарились.

Только кинжал, который он огромной ценой выменял у Альфарского Хранителя, так и остался лежать на полу. Металлическая рукоять всё ещё тускло светилась раскалённым от жара металлом, но уже остывала.

У него была секунда. Даже меньше. Всего лишь короткий миг, в сотню раз короче, чем нужно сердцу для одного-единственного удара — точка единения душ. И он не успел. Тварь просто не дала ему это сделать, прекрасно зная, что будет в том случае, если чёрный клинок пронзит его сердце.

Но даже тут его лишили выбора, не позволив сделать то, что он хотел.

Тихо выругавшись, Константин поднялся на ноги и, пошатнувшись, едва не упал. Как и раньше, после посещения измерения, где обитала эта скотина, он чувствовал себя так, словно его через дробилку пропустили. Такое себе ощущение.

Ладно. Не вышло в этот раз, выйдет в другой. Времени у него ещё много.

Подобрав лежащий на полу кинжал, он направился на выход, но уже через несколько шагов столкнулся с весьма ожидаемой проблемой. Панель управления жаростойкими дверьми, которые удерживали беснующееся пламя в этом бетонном мешке, оплавилась до неузнаваемости. Каждый раз одно и то же.

Недовольно цокнув языком, Браницкий взмахнул рукой, и тончайший огненный луч просто разрезал стоящую на его пути преграду. Материалы, способные долгое время выдерживать нестерпимый жар, поддались, стоило сконцентрировать его весь в одной точке.

Остальные двери каким-то чудом сохранили свои механизмы, так что с ними возиться уже не пришлось.

— Судя по всему, прошло не очень, — ровным и лишённым каких-либо эмоций тоном произнесла стоящая в коридоре блондинка в костюме, который больше подошёл бы актрисе для роли горячей секретарши на порнокастинге.

Высокая, почти метр восемьдесят, она носила туфли на шпильках. Короткая, едва доходящая до колен юбка. Чёрные колготки обтягивали её ноги, как идеально подогнанная перчатка. Сверху женщина носила белую рубашку, галстук и приталенный по фигуре пиджак. Дополняли образ очки и стянутые в тугой пучок на затылке светлые волосы. Всё чёрного цвета, за исключением белоснежной сорочки и отливающих платиной волос.

Единственное, что выбивалось из этого образа, — холодное, почти что лишённое каких-либо эмоций выражение на её лице. Она выглядела так, словно это не её начальник сейчас вышел в обгоревших штанах из огненного ада, который сам же и устроил. Её взгляд даже не скользнул по его обнажённому мускулистому телу, которое столько раз становилось главным объектом женского внимания.

Впрочем, и сам Константин не обратил внимания на вызывающий образ своей помощницы. В конце концов, именно он и выбирал ей гардероб. Чтобы глаз радовался в минуты недовольства. Жаль, что сейчас его мысли занимали совсем другие вещи.

— Чёртова курица не собирается меня пока отпускать, — недовольно пробурчал он.

— Не могу не сказать, что рада это слышать, — деловито отметила «секретарша», протянув своему работодателю чистое влажное полотенце. — В противном случае мне пришлось бы искать себе новую работу, а говорят, на бирже труда сейчас не всё хорошо.

— Как мило, — усмехнулся Константин, вытирая лицо благословенно прохладной тканью. — Я так понимаю, ты сюда не просто так пришла?

— Правильно понимаете, — деловито кивнула помощница. — Пока вы были… недоступны, с вами пытался связаться Его высочество Меньшиков.

— Узнала, что нужно Николаю?

— Он просил передать, что скоро у него для вас появится работа.

Услышав её ответ, Константин позволил себе улыбнуться. Похоже, скоро он сможет отвлечься от своих проблем. Вот и славно…

Глава 5

— Хочешь чаю?

— Да, почему бы и нет. Он у тебя хороший, — равнодушно пожал я плечами. Чай у него и правда вкусный, так чего отказываться? — Хотя, если честно, я предпочёл бы кофе.

Лар же, явно пропустив мои слова мимо ушей, радостно метнулся на небольшую кухоньку, что примыкала к мастерской, и принялся колдовать над заварочным чайником, что-то бормоча себе под нос. Хотя нет. Как оказалось, он меня всё-таки слышал.

— Прости. — Лар тепло улыбнулся и помахал мне пакетиком с чайными листьями. — Кофе у меня нет. Не люблю я его. Гадкий. Горький. Мерзкий. Фу. То ли дело чай!

В ответ на это я промолчал и горестно зевнул.

Субботнее утро началось… не с кофе, как можно было бы ожидать и надеяться. Мария, несмотря на то что очнулась, всё ещё была не способна встать с постели. Но хотя бы чувствовала себя более или менее. Ну, насколько это могло быть возможно в её состоянии. А просить сварить Ксюшу я не рискнул. Кажется, что варка кофе — совсем не её конёк. Мягко говоря. Чего уж говорить, она порой даже обычный растворимый могла испортить, что само по себе казалось чем-то невозможным.

— Держи. — Лар с улыбкой протянул мне чашку с чаем и кусочком лимона. — Чёрный с бергамотом.

Кивнув в знак благодарности, я пригубил горячий напиток. Ну, не так уж и плохо. Но не кофе.

— Смотрю, у тебя тут стало посвободнее, — заметил я, оглядывая мастерскую.

И правда. Обычно наполненная артефактами и разного рода произведениями искусства мастерская альфа в аукционном доме казалась теперь до удивительного пустой. Даже непривычно как-то. На столах царил удивительный порядок. Точно такой же порядок господствовал и на обычно заваленных предметами и инструментами полках, что тянулись вдоль стен. Да что уж говорить, если даже на полу прибрались. Больше не приходилось ходить, внимательно глядя себе под ноги, чтобы случайно не наступить на что-то ценное.

— А это потому, что работы нет, — равнодушно отозвался Лар. — После того случая с нападением во время аукциона Филатовы приостановили работу, так что у меня сейчас что-то вроде отпуска до середины декабря.