Черный ратник (СИ). Страница 48

Суров покачал головой, но немного успокоился.

— Анисимов вор. Подкупил столичных чинуш, чтоб те ему бумажки сделали. Думает, всё золотом решить можно.

Я молча слушал слова Игната Степановича.

— Без реки мира не будет, — покачал головой он. — И быть не может.

— Вас устроит только бой? — спросил я.

Суров поднялся на ноги и расправил широкие плечи.

— Да! — гордо выпалил он.

— И вы будете готовы подтвердить это лицом к лицу с Анисимовым? — задал ещё один вопрос я.

— Я его не боюсь! — сквозь зубы процедил Суров. — Пусть только явится!

— Хорошо, — спокойно проговорил я. — Орден вас услышал.

Я развернулся и вышел из шатра, оставляя за спиной голоса. На улицу выскользнул боец со шрамом.

— И это всё? — удивлённо спросил он.

— Пока да, — ответил я. — Видите вон тот холм?

Я ткнул пальцем туда, где находились остальные члены отряда. Боец со шрамом кивнул.

— Вердикт ордена вынесем там. Я пришлю посыльного.

Я забрал у Олафа свои клинки, и мы покинули лагерь Суровых.

— Что ты задумал? — спросил у меня Олаф, когда мы направились к лагерю Анисимовых.

— Скоро узнаешь.

На другом берегу нас встретили по-другому. Наёмники лишь при упоминании ордена сразу же пропустили нас и, более того, привели к большому богатому шатру из узорчатой ткани. У входа в него дежурили не дружинники, а двое гладко выбритых молодцев в дорогих доспехах. Они больше походили на парадную стражу.

В шатёр меня вновь пустили одного и без оружия. Внутри пахло дорогими благовониями и вином. Анисимов сидел за резным столом, уставленным явствами и графинами. Он был полным, рыхлым мужчиной лет сорока с маленькими глазами-щёлочками.

— А, гости от ордена! — голос Анисимова был густым, медовым, но в нём слышался неприятный подхалимский оттенок. — Милости прошу, милости прошу! Чем могу служить защитникам империи?

— Орден здесь, чтобы решить конфликт, — я решил сразу перейти к делу. — Суров согласен на встречу.

— Конфликт? — Анисимов сделал удивлённое лицо, разводя пухлыми руками в стороны. — Да какой же это конфликт? Это недоразумение! Суровы люди простые, недалёкие, они не понимают, куда дует ветер.

Анисимов взял со стола виноградинку и жадно закинул её в рот.

— А мы — прогресс. Мы развиваем торговлю.

Анисимов пустился в витиеватую речь о благе империи, о торговых путях и прогрессе. Его слова лились как мёд, вот только я пропускал их мимо ушей, так как за ними не было ничего конкретного. Ни решения, ни даже злости, лишь набор пустых красивых фраз.

— Раз причиной спора является река, — прервал его я, мой голос стал острее, — то ордену хотелось бы узнать, на чём основаны ваши претензии?

— Претензии? — Анисимов нервно засмеялся. — Да какие претензии? Река должна принадлежать тем, кто может ей грамотно распорядиться. Но и бумаги у меня, естественно, имеются.

Я с сомнением оглядел стены дорогого шатра и с десяток слуг.

— Вы готовы пойти на мировую? — спросил я у Анисимова.

Купец расплылся в противной улыбочке.

— Нет, что вы! Это абсолютно невозможно.

— Хорошо, — кивнул я. — Тогда прошу присутствовать на вынесении вердикта Орденом.

Анисимов прищурил узенькие глазки.

— Боюсь, что этого не получится. Вы уже выслушали Сурова, так что я подозреваю вас в предвзятости. Да и зачем бы мне оставлять выигрышную позицию?

Я заглянул Анисимову прямо в узкие глаза, и он опустил взгляд и принялся перебирать бумажки на столе. Вот только, судя по всему, он был достаточно ушлым, чтобы не идти на компромисс.

— Как скажете, — моя реакция заставила Анисимова дёрнуться.

— Вы что же… А как же торговаться?

— Орден не торгуется, — покачал головой я. — Орден выносит решения.

Анисимов после моих слов сразу же посерьёзнел. Я заметил, как он принялся судорожно соображать. Идти против ордена было рискованно — никакие арбалетчики или наёмники не справятся с несколькими десятками ратников.

— Советницу! — судорожно запищал Анисимов. — Позовите советницу!

Один из присутствующих в шатре слуг тотчас выскочил наружу. Мне пришлось подождать некоторое время. Анисимов в это время жадно хлебал вино из чаши.

Ткань шатра за мной распахнулась, и внутрь скользнула молодая девушка в строгом тёмно-синем кафтане, с рыжими волосами, убранными в тугой узел. На бледном, абсолютно бесстрастном лице выделялись лишь глубокие янтарные глаза.

Это была Марфа.

Я сразу узнал ее. Даже если она сменила простое ситцевое платье на кафтан, а статус слуги на роль советницы.

Моя ладонь сама собой потянулась к поясу, но там не было клинка.

Моя несостоявшаяся убийца даже не посмотрела на меня. Она бесшумно скользнула к Анисимову, мягко положила ему руку на плечо и горячо зашептала что-то прямо в ухо.

Анисимов какое-то время молча слушал её, затем принялся энергично кивать. Его лицо разгладилось, а в глазах появилась уверенность.

— Кхм, — он прочистил горло. — Что ж, если орден настаивает, встреча так встреча.

Марфа сделала шаг назад, заняв место за плечом Анисимова. Она осмотрела меня с ног до головы и слегка вздернула бровь.

— Но знайте, — добавил Анисимов, тяжело сглотнув, — боя не миновать.

— Я вас услышал, — ответил я. — Через час, на холме у реки.

Анисимов закивал и принялся брюзжать. Я развернулся и вышел из шатра, забрал свои мечи у Олафа, и вместе мы направились к холму.

— Всё ещё не скажешь, в чём твой план? — спокойно спросил у меня Олаф.

Я лишь покачал головой.

Марфа меняла расклад сил, но не моё решение.

Я отправил к Сурову Ивана, и вскоре он вернулся с заверением, что они явятся. Холм, на котором мы расположились, был идеальным местом для переговоров: здесь свободно гулял ветер, были срублены деревья, и просто негде было спрятать засаду.

— Помните, мы с вами лишь посредники, — предупредил я своих. — Так что без драк, что бы вы ни увидели.

— Конечно, — согласился Иван.

Я посмотрел на Ярославу, и она нехотя кивнула. В Олафе я не сомневался, а Алёна угрозы не представляла.

Я поставил отряд ровно на середине холма, так чтобы Анисимовы и Суровы не бросились друг на друга сразу.

Мы прождали совсем недолго. Первым прибыл Суров. Купец был одет в практичную, но качественную кольчугу и взял с собой лишь двух богатырей с секирами. Он молча кивнул мне и с ненавистью посмотрел на лагерь Анисимова.

Анисимов явился позже. Он оделся в дорогой, совершенно неуместный для ситуации бархатный кафтан. На холм он вскарабкался только с помощью трёх наёмников. Он вспотел, запыхался и вытирал лоб платком. Рядом стояли наёмники, а по левое плечо расположилась Марфа. Её лицо оставалось бесстрастным.

Суров нарушил молчание первым.

— Ну что, торгаш, приполз?

Анисимов вздрогнул, но, бросив быстрый взгляд на неподвижную Марфу, набрал побольше воздуха в грудь.

— Тебе бы, Суров, не рычать, а подумать, что ты натворил!

— Река моя! — Суров злобно сплюнул на землю. — И точка.

— Это мы ещё посмотрим, — хихикнул Анисимов.

Телохранители Сурова крепче сжали секиры, а Марфа сложила руки за спиной. От неё можно было ожидать чего угодно.

— Довольно, — холодно проговорил я и сделал шаг вперёд.

Две враждующих стороны напряглись и затихли.

— Орден выслушал вас и принял решение.

Суров нахмурился, а Анисимов едва заметно улыбнулся. Обе купеческих семьи рассчитывали на благоприятный исход.

— Властью ордена и по согласию заинтересованных сторон, — холодно проговорил я, — да будет бой!

Глава 20

Мои слова заставили обе стороны замолчать. Не только сами предводители купеческих семей, но и телохранители, кажется, оказались не готовы к такому решительному вердикту. Первым взорвался Анисимов. Его рыхлое, раскрасневшееся лицо исказилось в изумленной ярости.

— Бой, да? Да мы так и без ордена могли всё решить!

Суров напротив молчал. Его брови поползли вверх, а в глазах промелькнуло недоумение. Он просто смотрел на меня, ожидая объяснений.