Хозяйка старой пасеки 3 (СИ). Страница 34

Федька проглотил на полуслове ругательство, получив подзатыльник от Митьки. Полкан соскочил в траву и залаял, но не зло, а скорее возмущенно, и всем видом показывал, что он-то хотел остановить безобразие. Кузька сел, ошалело моргая.

— И что это было?

Я подобрала из травы черепок от большой крынки. В ней парни принесли квас и время от времени черпали его кружкой.

— Да я ничего… Я просто кусок нашел и хотел… — пробормотал Кузька.

Полкан снова залаял. Потянул зубами за рукав рубахи. Мальчишка дернулся, ткань треснула, и из прорехи выпал комок известки размером с кулак.

— Ты чего мне одежу порвал? — Кузька замахнулся на пса. Тот отскочил, разлаявшись еще пуще.

— Полкан, фу! — одернула его я.

Картина была более чем очевидной. Кузька, увидев, как шипит известь, когда я ее тестировала, решил повторить эксперимент. Под шумок припрятал пару комков. Сунул здоровенный кусок прямо в крынку с остатками кваса — и вот результат.

Еще и в рукав спрятал, балбес! Как бы ожога не осталось.

Та часть меня, которая была семнадцатилетней барышней, очень хотела вытянуть его из травы за ухо и высказать все, что она об этом думает, не выбирая выражений. Другая часть — та, что должна была быть старше, взрослее и умнее, — ехидно усмехнулась.

— Ты в следующий раз дождись, когда Полкан отвернется, прежде чем экспериментировать, — съязвила я. — Тогда всем проще будет. И тебе за разбитую посуду не взыщут, и мне воспитывать работника с оторванной головой не придется.

Кузька позеленел.

В моем детстве в лужи кидали карбид, чтобы бабахнуло. Так что отчасти я Кузьку понимала. Но…

Но надо же думать, что делаешь! Хоть по большим праздникам! Кто же остается стоять над потенциальным бабахом!

Я поймала мальчишку за руку, вздернула рукав. Не обжегся, повезло. Молча подобрала с земли осколок кувшина. Края были острыми, как бритва.

— Повезло тебе, дурню, что Полкан тебя на землю опрокинул и осколки над головой прошли. — Я повертела черепок в руках. — Представляешь, если бы в глаз такое прилетело? Считай, второй раз родился: сам цел и никого не зашиб. А то бы родители парней с тобой поквитались.

— Я не хотел… Я только…

— Ты только хотел посмотреть, как шипит.

— Так всякий дурак знает, что кипелка шипит и плюется! — возмутился Митька. — Было бы там на что смотреть.

— За крынку я из тебя вычту, — продолжила я жестко. — И недельное жалованье тоже вычту.

— За что⁈ — взвыл Кузька.

— За глупость. Химические эксперименты нужно проводить только под присмотром взрослых.

— А что такое… химические? — подал голос Данилка.

Я мысленно хлопнула себя по лбу.

— Кузька видел, как я бросила щепотку извести в воду. Захотел повторить. И не подумал, что щепотка и здоровенный кусок — разные вещи. И вдвойне не подумал, что крынку и разорвать может.

— Вот же полоумный! — воскликнул Митька. — Все знают, что надо воду в кипелку лить, а не наоборот!

— Я не знал, что это кипелка! — огрызнулся Кузька. — И вообще…

— И вообще, тебя, видать, мамка, когда выродила, на пол уронила, — не унимался Митька. — Старших надо спрашивать, прежде чем что-то делать.

Я хихикнула про себя. Когда это подростки слушались старших!

— Барышня, — перебил Данилка, глядя на меня с неподдельным интересом, — а вы нас этому… химическому учить будете?

Я растерялась. Вот уж чего не ожидала услышать.

— Химии?

Мальчишка кивнул.

— Я так смекаю, если бы Кузька знал, что может так бабахнуть, он бы в сторону горшок оттащил, да и сам рядом стоять не стал, — заметил Данилка.

— Для этого не надо никакой химии, надо пару раз с мамкой стены побелить, — проворчал Федька. — Еще и квас перевел, паршивец. Жаль, добрый был квас.

— Вы оба правы, — сказала я. — Ты, Данилка, в том, что химия помогает разобраться в природе вещей. Только это сложная наука. Сперва надо выучиться читать, писать и считать.

— Я выучусь, если вы позволите.

— Хорошо. Если после того не передумаешь, расскажу и про химию.

Чем черт не шутит, может, в парне спит второй Ломоносов?

— Ты, Федька, прав в том, что иногда сложные вещи можно понять, просто наблюдая за жизнью и слушая старших.

Я снова обернулась к Кузьке. Что ж с ним делать, балбесом?

— Барышня, не гоните его, — вступился Митька. — Я за ним пригляжу. Он больше не будет.

Я посмотрела на Кузьку. Тот опустил голову, и было видно: он понял, что едва не убил себя и других.

— Приглядим, — заверил Федька, отвешивая приятелю очередной подзатыльник. — Все вместе. Если что, пусть третий раз за все платит. Только я думаю, понял он.

— Что ж, поверю, что понял. — Я смерила Кузьку взглядом. — Третий раз за все платит. Еще одна оплошность — выгоню. И никакие просьбы не помогут.

— Спасибо, барышня, — пробормотал Кузька, не поднимая глаз.

— А за разбитую посуду все равно вычту. И штраф тоже — за то, что подверг опасности остальных.

Кузька торопливо закивал.

— Как вам будет угодно, барышня. Я понял, правда понял.

— Глафира Андреевна, все целы? — окликнули меня.

Я обернулась и обнаружила на краю луга Стрельцова, размашисто шагающего в нашу сторону. Увидев мое лицо, он заметно расслабился. Подошел ближе и снова собрался. Под его ледяным взглядом, явно отметившим помятые юбки кузины и травяные пятна на них, Варенька побледнела и попыталась спрятаться за спиной Нелидова. Тот, наоборот, распрямился навстречу исправнику.

— Варвара, марш домой, — процедил Стрельцов. — Вы, Сергей Семенович…

— Кир, слышал, как бабахнуло! — защебетала Варенька, выглядывая из-за плеча управляющего. — Кто бы мог подумать, что обычная побелка способна так…

— Любой, кто хоть немного занимается хозяйством, — так же холодно произнес Стрельцов. — Я сказал, ступай домой! И не выходи из своей комнаты до вечера.

— За что⁈ — возмутилась графиня. — И вообще, я вчера при тебе обещала отцу Василию…

— Ты не обещала отцу Василию. Ты сказала, что надо непременно съездить в церковь. Завтра я лично сопровожу тебя и Глафиру Андреевну к заутрене. По крайней мере, пока вы обе остаетесь у меня на глазах, я точно знаю, что вы живы и не пострадаете, если что-то где-то в очередной раз бабахнет.

— Надеюсь, меня вы не посадите под замок? — приподняла бровь я.

— Я сделал бы это с огромным удовольствием. Но, к сожалению, это ваш дом, а не мой, так что распоряжаться я могу только в пределах своих полномочий. Что произошло?

Мальчишки переглянулись. Кузька съежился.

— Кусок негашеной извести упал в крынку с квасом, — сказала я. — Никто не пострадал, кроме горшка и вашего спокойствия.

— Упал, — с нажимом произнес Стрельцов. — Сам. Сергей Семенович, вам следовало бы лучше приглядывать за работниками вместо того, чтобы помогать барышням…

— Сергей Семенович действительно очень помог, — перебила я его совершенно невинным тоном. — Корзина с жаровнями оказалась куда тяжелее, чем я рассчитывала, а мальчишки были заняты…

— Дендрофекальной архитектурой, — вставила Варенька.

Стрельцов побагровел. На мгновение прикрыл глаза, будто изо всех сил старался не взорваться.

— Варвара, хватит пререкаться. Глафира Андреевна, сердечно вам признателен за расширение лексикона моей кузины, особенно в столь специфичных областях.

По крайней мере в этом он прав.

— Прошу прощения, Кирилл Аркадьевич. Мне действительно стоит лучше следить за словами. Отвыкла за время своего затворничества. Варенька, я…

— Я сам объясню кузине значение этого слова и почему его нельзя употреблять в приличном обществе, — перебил меня Стрельцов. — Варвара, марш в дом, я тебя догоню. И, Глафира Андреевна, я хотел бы знать, когда вы сможете вернуться к… нашим поискам.

— Как только дам работникам следующее указание. Впрочем… Сергей Семенович, вы можете объяснить парням, как заложить компостный ящик? Частокол из сушняка, который найдется в парке, на оплетку можно нарезать ивовых прутьев. Земля с копоркой годится на прослойку, навоза в навознике предостаточно, девочки вчера пропололи огород, и сорняков вместе с кухонными отходами хватит для первого слоя.