Предзимье. Осень+зима (СИ). Страница 72

Илья любезно подсказал выход:

— Личный водитель и лагерь для телефонозависимых. Помогает, просто поверьте.

Сумароков подавился словами, откашлялся и мягко сказал:

— Я думаю, что случившееся уже было слишком тяжелым уроком для Дарьи. Повторюсь, Таисия Саввовна, любая ваша просьба будет исполнена — я в неоплатном долгу перед вами сразу за две жизни: жены и будущей дочери. Илья Андреевич, огромная благодарность и вам. Вы спасли жизнь Таисии Саввовны, просите все, что хотите — будет исполнено.

Илья криво улыбнулся:

— Не сто́ит. Просто прекратите следить за мной. И позвольте Дарье Аристарховне ответить на несколько моих вопросов — это важно для защиты Таисии Саввовны.

— Спрашивайте. Если буду знать ответ — все расскажу. Если нет — попрошу своих людей. Помощь нужна?

— Просто не стоит следить за мной.

— Я хочу вам помочь. Мне нравится ваш подход к службе, мне нравится то, что вы сделали со Змеегорском, мне нравится, как вы гибко подходите к проблемам магмодов.

Тая заметила, как недовольно прищурился Илья. И что за гибкий подход к проблемам магмодов?

— Пожалуйста, не стоит копаться в этом, Роман Александрович.

Сумароков все же чуть повысил голос — видимо, чтобы достучаться до Ильи:

— Повторюсь: нужна помощь — просите. Вдвоем мы можем больше, чем в одиночку. С тем же Метелицей, присланном по вашу душу и души магмодов, чтобы вы делали, если бы не моя помощь?

Тая догадалась, о чем он — об отпечатках Гордея, которые не сменили в картотеке. Кажется, Илья это тоже понял. Сумароков же продолжал:

— Мне нравится, что у вас нет за плечами тех, под чью дудку вы бы плясали. Я бы очень хотел, чтобы заняли мое место. Только поэтому я следил за вами. Лишь поэтому. А теперь… Что вы хотели спросить у Даши?

— А вы…

— А я останусь тут и буду слушать вашу беседу — дело касается моей раненой беременной жены. Не бойтесь, я не запрещу ей отвечать честно.

— Хорошо. — Илья на миг прикрыл глаза, что-то соображая, а потом спросил: — Дарья Аристарховна, у вас есть предположения, кто вам мог подбросить амулет ложной беременности?

Где-то в палате сипло выдохнул Сумароков и опередил в ответе Дашу:

— Я распоряжусь: проверят дом и гараж, все места, где останавливалась Даша. Когда амулет был найден?

— В день аварии. Полагаю, Дарья Аристарховна не имеет ни малейшего понятия, откуда амулет?

Даша обиженно сказала:

— Роман знает, что я не могла забеременеть. Я предлагала ему развод. Он отказался. Лгать о мнимой беременности мне нет смысла. Если бы мне нужен был подобный амулет, то для его приобретения я обратилась бы к Роману.

Тая опустила глаза — она и не знала, что у Даши настолько сложно все было в семье. Даша никогда не жаловалась на это, лишь раз попросив помощи.

— Разберемся! — веско сказал Сумароков. — Все данные о расследовании мои люди вам сообщат, Илья Андреевич. Я сам приеду дней через пять — раньше доктора не отпустят. Меня и так еле выпустили из столицы. Что-то еще?

— Да, Роман Александрович, это еще не все сюрпризы, которые преподнес Змеегорск… Дарья Аристарховна, после ритуала на пустыре, после смерти господина Подо́синова, после того, как вы узнали, что Таисия Саввовна Снегурочка, вы об этом кому-то говорили?

Даша сдавленно спросила:

— А это был секрет?

Тая тихо чертыхнулась себе под нос. Ей, кажется, вторил Роман Александрович.

Илья снова положил свою ладонь поверх Таиных пальцев и сжал их:

— Все хорошо…

Даша тем временем продолжила:

— Я была очень зла на Илью Андреевича. И да, я рассказала змейкам. Все знали, что ты Снегурочка, Тая. Извини.

— Ничего, — заставила себя сказать Тая.

Илья улыбнулся ей и продолжил:

— Дарья Аристарховна, вам не приходили угрозы или требования заплатить за молчание о Таином даре? Вас не шантажировали…

Вмешался Роман Александрович:

— Всю почту Даши просматривают секретари. Все подозрительные письма с угрозами и вымогательствами передают мне. Да, письмо с требованием денег за госпожу Подосинову и её секрет было. Я передал письмо тайному советнику Метелице — он занимался этим делом. Он сказал, что разберется сам. Копию письма могу направить вам. Что-то еще?

Даша как-то сдавленно кашлянула и все же созналась:

— Разумовская… Она просила денег за молчание — я ей заплатила.

Роман тут же обреченно пробормотал:

— Даша… Я же тебя просил…

— А я просила тебя быть осторожней! Я просила тебя не совать голову туда, откуда ты её не вытащишь! Ты тогда уже не отвечал! Напомнить? Тебе пробило голову, сломало ногу, обожгло, как курицу-гриль, и ты в таком виде примчался сюда выговаривать мне, что я неаккуратно вожу! В зеркало посмотри! Я решила проблему так, как смогла. Разумовская все поняла и заткнулась. Я спасала подругу, когда ты…

— Прости, Дашенька…

— Тебя люди ждут. Им твоя помощь нужна, — напомнила Даша.

Роман Александрович сконфужено пробормотал:

— Что-то еще, Илья? После такого как-то общаться по имени-отчеству… сложновато, не находите?

— Данные по аварии, — сухо сказал тот. — И да, Роман Александрович. Все очень сложно. Только вряд ли стоит переходить на «ты». Мы не станем друзьями, скорее всего.

— Так скажете, — легко пошел на попятную Сумароков. — Тормозная система автомобиля была в плохом состоянии. Сейчас разбираются — это чье-то вмешательство или чье-то разгильдяйство. Камера наблюдения за дорогой именно там, на повороте, была отключена. С других камер мало что видно. И простите моих людей — у них привычка самим решать проблемы. В опричных землях иначе не бывает. Вы подумайте — там вам будет где развернуться. Там до сих пор много проблем. Это сложное место для службы, но вы должны справиться.

— Я подумаю. Ничего не обещаю. Можете что-то рассказать о столице?

Голос Сумарокова снова стал напоминать арктическую пустыню:

— Это нетелефонный разговор. Приеду — все сообщу.

— Разница в магимпульсах была?

— Была. У вас тоже?… — осторожно уточнил Сумароков.

— Именно.

— Постараюсь приехать как можно скорее. Посторонних не было. Охрана стояла, как всегда, за дверьми. Центр взрыва — в зале для совещаний. Я был в метре от него. Все мертвы. Только я выжил. Почему — до сих пор не понимаю. Все остальное — только лично. А сейчас простите, Даша разволновалась. Если что-то нужно еще — позвоните позднее. Хорошо?

— Хорошо, Роман Александрович. Спасибо за беседу.

— Это вам спасибо — и за жену, и за ребенка, и за Таисию Саввовну. Берегите себя. Я все же надеюсь на дружбу.

Илья прервал звонок, прочитал сообщения в молнеграмме, что-то написал в ответ и, отключив телефон, убрал его в карман пальто. Тая смотрела вперед, на редкие огоньки поселка магмодов, на громаду научного центра, на далекий, пустой сейчас дом, в котором жила вместе с дедом… Надо же. Даша заплатила Разумовской, а Тая думала, что это Илья и Гордей, или Кот и Илья, а это были Даша и Илья. Она слишком многим должна. Только бы хватило драгоценностей в шкатулке. Только хватило бы сил завершить историю, которая началась тут чертову дюжину лет назад. И ведь даже сегодня ночью ничего не закончится — ей потом нужно будет пройти обследование в патологии. Попросить Илью вмешаться или не стоит? Там в патологии Кот и Гордей. Будет рядом с ним, сможет поддержать их, сможет быть рядом с ними, когда она им так нужна. Чума…

— Мрак! Гордей знал о шантаже. Знал и молчал. А я ведь говорил, что вместе вести расследование проще. Гораздо проще, когда никто не скрывает важные факты.

Илья посмотрел на Таю своим немигающим, тяжелым взглядом и спросил:

— Все хорошо?

Она лишь кивнула.

— Точно? Тебя не задел разговор с Сумароковыми? Я до сих пор с трудом разбираюсь в людских эмоциях. Я до восемнадцати лет вообще почти постоянно жил в змеином теле из-за порока оборота. Тая, не молчи.

Она заставила себя сказать:

— Илья, не волнуйся.

Он бросил взгляд в боковое зеркало и вырулил на пустое шоссе: