Предзимье. Осень+зима (СИ). Страница 61

Изо рта тянулась струйка крови. Раскусить капсулу с алой жидкостью и жалобно кашлять при этом… Да в любой дораме так делают!

Изобразить потерю сознания легко. Достаточно закрыть глаза. Тая из-за удара и общего оглушения все равно не могла податься к ней и проверить.

Подстроить аварию Даше, которая привыкла дико водить, легко. Тая же до последнего уговаривала Дашу не садиться за руль, но та все же села. Она упрямилась, уже зная, что хочет сделать?

Неужели Даша могла все это провернуть? Когда под угрозой брак, когда впереди маячит монастырь, когда дальше только пустота без привычной веселой жизни, можно ли загнать подругу, отказывающуюся делиться с даром, в ситуацию, когда та точно сама все предложит на блюдечке? Солгать про беременность, устроить дикую подставу с аварией, чуть-чуть поумирать… Даша знала о Зимовском. Даша знала, что даже его Тая спасла. Она могла считать, что её-то Тая точно спасет.

Чума!

Имеет ли она право так думать о подруге? Она уже разок ошиблась с феромонами — может ошибаться и тут. Или нет? Дашина беременность есть или нет? По телефону медцентра Тае не ответят. Сама Даша… Примет ли она звонок? Сможет ли Тая спросить её о таком? И Александродар далековато, чтобы поехать и спросить, глядя глаза в глаза, когда солгать невозможно. И будет ли Тая уверена в искренности её ответа. То-то Дашу так споро увезли из Змеегорска.

Чертов Змеегорск! Тая запуталась в нем, как в клубке змей. Что вообще происходит, словно деда ей было мало.

— Таисия Саввовна? — Владимир настороженно смотрел на неё. — Вам плохо? Вы что-то знаете про амулет и Дарью Аристарховну?

— Нет…

Своими лихорадочными подозрениями она пока ни с кем делиться не будет. Ей надо подумать. Все слишком серьезно. Здесь нельзя ошибаться. Дашу тоже могли подставить. Хотя зачем?! Таким не подставляют.

Владимир твердо, крайне строго спросил:

— Вы уверены?

Впервые Тая поняла, что его Зимовский взял не за умение ретушировать фоточки и собирать пакеты в больницу. Он все же профессионал.

— Таисия Саввовна, сейчас не время играть и что-то скрывать от следствия. Все очень серьезно.

Тая заставила себя сказать:

— Я расскажу все Илье Андреевичу. Это же он нашел амулет?

Он полоз, даже с умирающей на его руках Таей, мимо золота он пройти не смог. Одно это говорит, насколько они все же разные. Тая по себе знала, что, когда у тебя на руках раненый боец, ты думаешь о жгуте, перевязке, инъекциях, правильной оценке ситуации, а не о зове поля или леса.

— Да, он. Я…

Владимир подавился словами — за окном рокоча, дребезжа стеклами, заставляя сердце замирать от страха, долго, гулко загрохотал взрыв. Как странное, далекое напоминание о войне. Сердце даже на миг рухнуло в пятки. Мир еще был так хрупок. Мгновением позже Таю накрыли неприятной вибрацией первые волны магоэнергии. Это же какой силы был взрыв, что его не смогли заглушить защитные плетения на здании?!

А волны шли одна за другой, словно сдирая кожу. Тая насчитала не меньше семи. Под конец ей даже дышать стало больно. Она уперлась руками в кровать, и опустив голову старательно размеренно делала вдох и выдох. Война давно закончилась. Это скорее всего бомбист. Императрица! Поезд. Вокзал… Там же сейчас Кот и Гордей. Там полгорода собралось. Пожалуйста, пусть этот взрыв всего лишь чья-то глупая шутка на ближайшем угольном карьере. Идиотов на свете много. Кто-то мог и забыть о визите императрицы, решив, что нельзя останавливать добычу угля. Пусть это будет какой-нибудь идиот, а не бомбист.

— Это угольный карьер… — прошептала Тая, все же надеясь на лучшее.

Владимир ошарашенно подскочил к окну, забывая, что оно смотрит в лес, а не на городок.

— Не… Не уверен… Это где-то рядом. Я пойду, Таисия Саввовна. Вы оставайтесь тут, пожалуйста.

Походник в его кармане взвыл мелодией. Владимир отрывисто сказал в трубку:

— Слушаю… Да… Да… Сейчас буду!

Он в дверях остановился и посмотрел на ждущую ответов Таю:

— Это взорвали императорский маглев. От здания вокзала ничего не осталось. Ближайшие дома тоже сильно пострадали. Очень много жертв. Что с императрицей никто не знает. Таисия Саввовна… Я…

Она резко сказала:

— Идите уже! Вы там нужнее.

Дверь за ним закрылась. Тая осталась в одиночестве. Сердце до сих пор грохотало где-то в горле. Как могли протащить столько магоэнергии в императорский маглев?! Как Кот смог такое проворонить?! Как… Тая замотала головой. Не о том думает. Там сейчас Кот, там сейчас Гордей, там сейчас Илья, там куча провожающих высоких лиц, там куча любопытствующих, хотя бы глазком посмотреть на императорский маглев. Там… Там сейчас ад. Там нужна любая помощь.

Она вытряхнула вещи из пакета и принялась быстро одеваться. Она луговушка. Если кто и сможет найти выживших среди обломков поезда и вокзала, то только она. И магмоды, конечно. Выпустить их? Того же Орлова? Он вроде адекватный со слов Ники. Он мелкий, он проникнет в любую щель. И… Сейчас нельзя пренебрегать любой помощью. С Таиных пальцев сорвался иней. Ладно, чем больше она выпустит из себя льда и инея, тем больше места останется для сил леса и полей.

Сейчас или никогда. Кот говорил, что её девиз «Отвага и напор!». Иногда он при этом добавлял «слабоумие» — шепотом и только для Гордея. Оставалось надеяться, что это не тот самый случай.

Плотно зашнуровав кроссовки, Тая выскочила из палаты — она промчалась мимо поста, заявляя медсестре, что выписывается из-за взрыва. На ходу, наплевав на крики, она позвонила Коту, Гордею, Зимовскому, зная, что мешает, зная, что отвлекает, но ей нужен был совет про магмодов из патологии. Звонок никто из мужчин не принял. Это ничего не значит. Они живы. Они не настолько глупы, чтобы умереть. Хотя Гордей часто тренируется в искусстве умирания, зараза такая! Они просто заняты. Тая сама все решит.

Она выскочила на лестницу, промчалась по ней в подвал, оттуда, вводя экстренный код, который ей когда-то сообщил дед, промчалась через подвал инфекционки, оттуда прорвалась в патологию магмодификаций, из подвала снова наверх в диагностическое отделение, чуток заморозив охрану и пугая этим медсестер. Она распахнула дверь ординаторской, в которой сидело трое врачей:

— Нужны мелкие формы магмодов! Срочно! Взрыв императорского маглева, много жертв. Нужны более или менее стабильные — Орлов и другие, кто согласится. Это распоряжение тайного советника Зимовского! — Тая нагло лгала, но что не сделаешь для спасения. — Все претензии ему! И живо! Иначе я сама вскрою все замки.

От мороза, летевшего от Таи прочь, разлетелась дверная ручка. Металл не любит низкие температуры… Тая так и не поняла, что все же сработало: имя Зимовского, ледяной холод, рвущийся из неё, или все же разум — все понимали, что во время катастрофы нужна любая помощь. Впрочем, транспорт им не выделили. Пришлось добираться на своих двоих.

Уже на повороте от поселка магмодов стало ясно, что дело крайне серьезное. От леса вдоль дороги остались голые стволы. Лесок между новым центром и промзоной все же устоял. Откуда-то поднимался в небо дым — только этого не хватало. Вместо домов перед вокзальной площадью руины. Новый вокзал сложился, как карточный домик. Дома в деревне за железной дорогой тоже пострадали. От маглева, вскрытого взрывом как консервная банка, остались только магнитные лыжи и раскуроченные стены вагонов. Старые рельсовые пути смело́ и покорежило, скрутив кое-где в веселые спиральки.

Всюду пыль, искры магимпульсов, не стихающие до сих пор, кровь и стоны. Если кто-то стонет, то он еще жив. Есть еще шанс спасти хоть кого-то.

Особого воя сирен экстренных служб не было — все и так были тут. Кроме, пожалуй, пожарных.

— За работу, господа! — сказал незнакомый парень из патологии, стремительно превращаясь в кота и несясь в самое пекло.

— Танцуем, парни! — хмыкнул Орлов, становясь лисом.

Тая на секунду прикрыла глаза — пижоны-гвардейцы, из них это даже патология магмодификаций не вытравила!