Древесный маг Орловского княжества 9 (СИ). Страница 6

Поборов тошноту и дезориентацию, я сразу долбанул из двух жирных ледомётов по нему практически в упор, тратя на снаряды колоссальное количество дерева. Лишь бы только завалить урода! Только так и остановил его ногу, нависшую надо мной. Она не рассыпалась, но заледенела от колена. С ошеломительным рёвом великан стал валиться на спину, ломая деревья.

Но даже внизу принялся отбрыкиваться от меня. Подпрыгнув на корнях, я налетел сверху. Монстр практически успел, ему секунды не хватило, чтоб закрыться от меня рукой. Меч воткнулся чётко в лоб, прерывая его агонию.

Когда добил двух оставшихся, сам завалился без сил. Потому что после драки с лешими и так растратил немало резерва.

Помедитировав на ещё светлое небо около десяти минут, поднялся. Пособирал быстренько дохлые зёрна, часть которых уже попыталась впитаться в землю и на тонких корнях уйти от меня подальше. Затем сорвал все костяные зубцы с волотов, убирая их в магический карман. У десятиметрового их было аж три. Теперь мы эти зубцы развешиваем на площади, чтоб народ видел успехи. Идея Никиты мне и самому понравилась. Оказывается, он у нас спец по великанам.

А я спец по добыче. Не забываю проштудировать всё сканером. Дубовая роща не просто так тут стояла. Неподалёку от места, где главный под могучий дуб маскировался, сундук добротный обнаружил в земле. А по самой площади под толщей в два–три метра останки трёх десятков воинов, судя по отражению металла.

Ковыряться с захоронением не стал, а вот сундук вытащил корнями. Развалив, извлёк трухлявый мешок, из которого повалились золотые самородки общей массой килограмм на пять с половиной. В отдельном мешочке всякая ювелирка с простенькими зачарованиями. Примерно треть сундука заполнена дубовыми рунами. Такими обычно и усиливают оружие. Расфасовал всё быстро, создав свою тару из тонких волокон, и убрал в магический карман. Самородки на переплавку Колояру, всё остальное в магическую лавку, пусть Еся разбирается.

Закончив с добычей, втянул с земли дерева для полноценных крыльев и взмыл в воздух на разведку. Около часа осматривал лес с высоты метров в триста, выискивая новых монстров, пока не стало темнеть.

Вечером мне собрали много донесений со всей округи об обстановке и событиях, произошедших за последние три часа. Что ни говори, разъезды отрабатывают на совесть. И замечают всё. Стараюсь не сильно улыбаться, когда с таким придыханием уже не в первый раз рассказывают о некоем гигантском орле, который тут периодически кружит и нападает на волотов.

— Говорят, это сам великий Стрибог наш город защищает.

— Я тоже так думаю, — хлопаю бойца по плечу, улыбаясь.

Однако совсем уж не до смеха. Новости всё хуже и хуже.

Пока я возился в лесу, в Сосково нагрянули первые три великана. Но Головин каким–то чудом умудрился отбиться. Однако это победой назвать никак нельзя, гиганты разнесли четверть города. При том, что там были два простых солдата и один восьмиметровый. И вот думаешь, почему мужики с крыш просто не закидали обезьян стрелами?

Дело даже не в том, что стрелки не знают, что надо в глаза целиться. Знают, ещё как знают. Только руки трясутся у неподготовленных так, что стрелу наложить не выходит, не то, чтоб выстрелить. Животный страх тяжело перебороть. Особенно не подготовленным людям.

В этом плюс нашей обороны, бойцы понемногу привыкают к волотам. И не бегут со стен.

Вести пришли и с востока, большую группу из десяти волотов зафиксировали, идущую уверенной походкой в направлении Москвы! Будто они знают, что там у нас столица и император. В отряде помимо мелких замечены несколько десятиметровых хорошо экипированных великанов.

К Ярославцу пока не суются, но на севере у нас уже начали разгуливать. Первые несколько шестиметровых монстров двинули к нам с Брянского княжества. Разгромив поселения там, они принялись за наши деревни. Пока окраинные, но всё может измениться. К счастью, оттуда всех заблаговременно эвакуировали. Люди побежали, как миленькие, побросав свои хозяйства. Так как принято было решение не драться далеко от Ярославца, отпор им там давать никто не собирается, кроме меня.

Вылетев в ночи, собрался на них поохотиться. Как и подумал, в темноте они менее активны. Издали ещё недоумевал, что там за пожарище у нас на окраине земель. А эти гады устроили привал у речки. Собрали брёвна с домов себе на дрова в костёр и сидят уже вшестером, коров на палочках нанизанных жарят. И главное ведь не боятся, и в мыслях нет, что им кранты.

Пролетев пятнадцать километров от Замка на север, я уже чётко видел и этих голубчиков у костра и ещё два костра на западе, где тоже кучками волоты сидят. Видимо, устали после трудового дня, замаялись громить наших соседей.

Некоторые образины у ближайшего костра уже даже решили укладываться. Первых двух я в полёте на полном ходу поразил, вытянув клинок Разлома вниз. Прорезал черепушку одному, рубанул глубоко по шее второму. Пошёл на большой разворот, чтоб не терять скорость. Оставшиеся ощетинились, щиты выставляя.

Судя по растерянным взглядам, они меня не видят. Только порадовался, один догадался бревно из костра вытащить и вперёд выставить, как факел. Подолбил из ледомёта, заставляя пригнуться, и рубанул третьего.

Мне вдогонку полетела сеть, и чуть меня не накрыла. Пришлось спешно втягивать крылья и пикировать. Немного поорав, волоты вдруг рванули через реку назад. Километра через три там уже начали подрываться их дружки с другого костра.

Впервые я увидел их поклажу. Клетки, гигантские корзины. В одних наш домашний скот, в других люди! Под сотню пленников, насчитал, утрамбованных в клетки. Когда увидел, как волоты крутят свои сети, собрав вместе целых три штуки, понял, что они меня встретят. Получается, убегающие до них докричались и информацию передали.

Сил уже не осталось продолжать драку. Давно у меня не было ощущений, что работаю на износ. А всё потому, что мало сплю. Сердце долбит так, что на пол часика не удаётся провалиться в сон. Чувство тревоги не отпускает. Противник слишком стремителен, разрушения его колоссальны.

Ещё около часа я всё же кругу над гадами, не давая им продохнуть. Волоты собираются вместе и организованной толпой в пятнадцать особей отступают. К сожалению, всех пленников они забирают с собой.

Впервые за нашествие мне удаётся поспать четыре часа в Особняке прямо на диване в гостиной. Утром подрываюсь, как ужаленный, скидывая одеяло, которым меня, как оказалось, накрыла Мейлин. На пороге уже копытом бьют четыре бойца с разъездов.

На севере тихо, к нам пока не лезут. А вот на востоке начинают развивать успех.

Спустя час я принял колонну Головина с Сосково. Графа с семьёй забрал в Замок, где мы разместили их в гостевом крыле цитадели. С ним прибыло четыре сотни бойцов и чуть больше семи сотен крестьян. С собой они взяли много провизии, стрел, копий, лошадей и телег.

По большому счёту Сосково мы сдали.

А тем временем Ярославец наполняется людьми. Площадь позволяет, а вот инфраструктура уже нет. Поэтому отдаю распоряжение Иллариону максимально быстро выстроить двенадцать бараков и три крытые столовые, привлекая новую рабочую силу, пришедшую с Сосково. По большому счёту это для них же. Растерянный и до смерти перепуганный Головин с лёгкостью отдал мне своих бойцов в полное распоряжение.

Пока возился с ним, с запада примчали радостные витязи с тремя трофейными зубцами. Как–то умудрились выловить аж трёх шестиметровых волотов восточнее Сосково, разгуливающих поодиночке. Хотя гиганты стараются теперь ходить группами. Думаю, поняли, что от нашего города нужно держаться подальше.

Однако меня совсем не радует, что идёт тенденция на увеличение вражеских сил. И на нашу скорую изоляцию. Если дело так дальше пойдёт, мы лишимся последних двух каналов поставок. Это Тула–Белёв–Ярославец и Ульяново–Мыцкое–Ярославец.

Получив оперативную информацию и раздав задачи, к десяти утра я отправился в Елькино. Сейчас это наша самая уязвимая часть периметра, поэтому здесь больше всего войск скоплено. Сотня стрелков, две сотни тяжёлых копейщиков и резервисты, подкатили несколько телег с баллистами из первой мобильной партии.