Бои местного значения (СИ). Страница 26
«Продолжение банкета» в прямом и переносном смысле наметили на шесть вечера в «Медведе». «Кюба» и «Данон» для сегодняшнего повода были слишком уж аристократичны и пафосны, поэтому решили поскромнее поужинать и поспокойней поговорить в отдельном кабинете, благо из двадцати девяти наличествующих один был всегда негласно зарезервирован за Петроградским отделением ОКГБ.
Алексей Алексеевич довёз нас до Петроградской военной гостиницы, в недавнем девичестве «Астории» и укатил приводить себя в порядок. Фраза Козодоева «Я должен принять ванну, выпить чашечку кофе» в его взгляде читалась прямо таки крупным шрифтом. Мы же с Петром Всеславовичем разошлись по своим номерам, чтобы привести себя в порядок после дня скитаний. Тем более, что и разнообразием гардероб не отличался — условно-цивильный пропылённый походный костюм, в котором всё это время мотался по деревням и весям и уставная, в смысле безо всяких модно-гвардейских прип… мягко говоря, особенностей, полковничья форма, вычищенная и отглаженная усердными горничными в моё отсутствие…
На Большую Конюшенную мы с Воронцовым подоспели вовремя, громадного медведя с серебряным подносом на входе миновали за три минуты до назначенного времени, но Бессонов уже поджидал нас, коротая время в обществе сыра из дичи в качестве разминки.
— Что ж, господа, снова рад Вас видеть. Прошу присаживайтесь, как говорил один древний римлянин Utile cum dulci (утиле кум дульци) — соединим приятное с полезным. Милейший, будьте любезны!.. — Последняя фраза относилась к официанту, беззвучно возникшему из ниоткуда с двумя папочками меню в руках.
После недолгого размышления чувство солидарности одержало верх над индивидуальностью и «кормилец» почти мгновенно телепортировался на кухню добывать три консомэ «Демидофф» с шариками морковки, репы, трюфелей и куриными кнелями, а также тушёных в сметане рябчиков с брусничным вареньем. А чтобы мы не скучали, пока повара, лихорадочно суетясь, будут создавать данные шедевры, пообещал буквально через минуту доставить на стол графинчик Смирновской и заливную утку с буше а-ля Рэн…
— Ну, знаете ли, Денис Анатольевич, задали Вы мне задачку своим поведением. — Улыбается Бессонов после того, как первая порция хорошо охлаждённой водочки жарким шариком подтвердила закон всемирного тяготения и пропутешествовала вниз по пищеводу. — Пришлось пересмотреть и Кодекс чести ротмистра Кульчицкого, и Уложение о наказаниях в части касающейся господ офицеров. И не нашлось ни одного подходящего пункта! Нельзя же быть таким образцово-показательным!
— Ну, извините, Алексей Алексеевич! В ближайшее время постараюсь исправиться. Только вот подскажите в каком именно вопросе. — Поддерживаю шутку.
— Так в этом-то и вся трудность. К уголовному Вас никак не притянешь, карточных и иных долгов нет, за дамами не волочитесь, актрисок-балеринок разных не содержите, мальчиками тоже не интересуетесь… Что Вы так на меня смотрите? Это был один из вариантов. — Бессонов становится серьёзным. — На мой взгляд остаётся только одно — громкий скандал с пьяным дебошем в ресторане, широко разрекламированный в газетах.
— Актрисками-балеринками и мальчиками бомонд давно уже не удивишь. Сколько Великих князей эти привязанности демонстрировали?
— Что положено Юпитеру… — Парирует полковник.
— Значит, остаётся пьяный дебош… Вы из-за этого позвали в «Медведь»? — Задаю вопрос, ехидно улыбаясь. Господин Судаков, хозяин ресторана по аналогии со своим московским «Яром» ввёл услугу предоплаченной шалости. То есть пришёл, заплатил и хулигань на всю сумму.
— Нет, что Вы! Здесь просто очень приятная атмосфера. — Бессонов возвращает мне улыбку. — И газетчики частенько ужинают…
Он поднимается из-за стола, приоткрывает двери в кабинет, обводит взглядом общий зал о возвращается на место.
— Коль на то имеется желание — полюбуйтесь. В трёх столиках влево от нас главный редактор «Петроградского голоса» с присными ужинает. Обычно они в подвальном этаже собираются на свои «редакционные обеды», а сегодня вот решили иначе.
— Алексей Алексеевич, Вы просто ещё не в курсе всех новостей! Наш друг уже имеет все шансы быть изгнанным из рядов Русского офицерского корпуса. С формулировкой «Отправлен в отставку без мундира, за упущения по службе и пререкания с непосредственным начальником». Я имею в виду Ваш последний спор с генералом Келлером, Денис Анатольевич. — Доселе молчавший Воронцов обращает на себя внимание. — Если делу будет дан ход, штабные «крысюки» по Вашей же терминологии, господин полковник, с преогромным удовольствием выведут каллиграфическим почерком эти две строчки в Вашем служебном формуляре. Что, кстати, автоматически ведёт за собой и увольнение из флигель-адъютантов…
Опаньки, а вот под таким углом наши бодания с Фёдором Артурычем я и не рассматривал!.. Это что получается? Любой ротный, или комбат, действительно радеющий за боевую подготовку вверенного ему подразделения в ущерб пустопорожнему бумагомаранию, если только попробует активно отстаивать перед вышестоящим начальством свою точку зрения, рискует, как два пальца об асфальт, получить такой вот «диагноз»?.. Нет слов, одни маты!.. И даже не трёхэтажные, а поболее!..
— … Награды, полковничья и кабинетская пенсии, скорее всего, будут сохранены, но права входа за кавалергардов Вы лишитесь. Что с великосветской точки зрения означает окончательный крах карьеры…
Угу-м, на приёмах не смогу приветствовать царскую семью среди избранных. Ну, это как-то можно пережить. И не смогу испрашивать личной аудиенции. Это уже хуже, но тоже терпимо. Но в глазах аристократии это будет выглядеть, как закономерное возвращение слишком много возомнившего о себе парвеню в уготованную ему судьбой навозную кучу. Самое то, что нужно!..
— Денис Анатольевич! Пётр Всеславович! Я собирался предложить совсем другое! — Бессонов, многозначительно улыбаясь, озвучивает свою версию. — Дуэльный кодекс! Денис Анатольевич должен нарушить правила проведения дуэли.
— Кого отдадите на заклание, Алексей Алексеевич?
— Возможно кого-то из ненужных нам людей. А возможно и кого-то из Ваших знакомых.
— То есть я должен докопаться к какому-нибудь придурку дворянского происхождения и грохнуть его⁈ А как всё это обставить? И причём тут мои знакомые? Драться с ними⁈..
— Во-первых, не факт, что, как тут прозвучало, грохнете Вы, а не грохнут Вас… Я знаю, Денис Анатольевич, про Ваши успехи в фланкировке и практической стрельбе. Но в данном случае это несущественно. Шашкой Вы владеете виртуозно, а как насчёт шпаги, прописанной в дуэльном кодексе? Да и с пистолетами не всё так гладко. Вы же знаете, что обычно используются не трофейные люгеры, коих у Вас целая коллекция, а специальные дуэльные пистолеты. Кучность которых не стоит ни единого доброго слова. И у Вас, насколько я знаю, нет своего личного комплекта. Значит, придётся и Вам, и Вашему противнику брать лепажи в залог в ломбарде. Стопроцентно гарантировать попадание из незнакомого ствола неизвестного состояния можете?..
Ну да, тут я как-то погорячился. Каждый ведь привозит свой комплект, и потом кидают жребий. Да и прав Бессонов, своих пистолетов нет, а в залог дадут стволы тысяча восемьсот лохматого года, расстрелянные до невозможности и хорошо, если капсюльные, а не кремневые. Да, точно погорячился… Стоп! А что там про знакомых было сказано⁈..
— А можно и не доводить дело до стрельбы. — Невозмутимо продолжает Алексей Алексеевич. — Находите хорошего знакомого, которому всецело доверяете, вместе с ним измышляете причину дуэли, разыгрываете спектакль с вызовом…
— И отправляете своего друга в мир иной! Или он вас туда!..
— Не торопитесь, Денис Анатольевич. Во-первых, дуэль допускается только с разрешения полкового суда чести. И если Вы не поставите в известность офицерское собрание Первого Полка бригады, это уже будет считаться нарушением, порочащим честь мундира. Во-вторых, поводы к поединкам бывают лёгкие, это жесты, слова, или намёки, демонстрирующие презрение, или пренебрежение. Затем средние — грубые ругательства, или издевательские высказывания. И тяжёлые. Это — пощёчина, удар, или обесчещение супруги, сестры, дочери. Несоответствие повода и поступка, его вызвавшего тоже считается нарушением дуэльного кодекса.