Бои местного значения (СИ). Страница 18
Чего там девятый-десятый?.. Запоздало понимаю, что он имеет в виду табель о рангах.
Ты, придурок, совсем берега попутал? Ты за кого меня принял, тварь нетрадиционно ориентированная?.. Оторопело смотрю на гадёныша, не в состоянии даже сказать что-либо! Охренеть, блин!!! Ты ж, сука, сейчас кровью умоешься!!!..
— Денис Анатольевич, похоже, мы тут немного задержимся. — Пётр Всеславович опускает меня на землю, за что ему большое спасибо, и обращается к нашей спецбарышне-«училке». — Анастасия Павловна, свяжитесь с нашим отделом, пусть на этот адрес вышлют дежурную следственно-оперативную группу. Надеюсь, Аделаида Сигизмундовна подскажет Вам где находится ближайший телефон.
— В кабинете господина попечителя… — Кастелянша пытается скрыть волнение в голосе. — Но… То, что он здесь про меня наговорил — неправда! Да, я состою в партии эсеров! Но ничего противозаконного ни я, ни мои товарищи не совершали!..
— Помилуйте, мадмуазель! Есть указ Регента, разрешающий в том числе и Вашей партии вести легальную деятельность. А всё остальное — от лукавого…
— Э-э-э-м… — Слащавому после фразы Воронцова что-то вдруг резко взбледнулось. — А-а… Кто Вы, господа?..
— Полковник Воронцов, Отдельный Корпус Государственной Безопасности… — Пётр Всеславович вычеканивает каждое слово.
— Так какие, говорите, высокопоставленные и титулованные особы, а также очень влиятельные лица замешаны в этом деле? — Вежливо интересуюсь у двух моментально побелевших лицом после услышанного и увиденного моральных уродов.
— Да, очень интересно, кто ещё пойдёт с вами по 996-й статье Уложения о наказаниях уголовных? — Подхватывает тему Воронцов. — Вам напомнить подробности?.. Лишение всех прав состояния и ссылка на каторжные работы сроком от десяти до двенадцати лет…
— Пётр Всеславович, я, пожалуй, позвоню в батальон, пусть готовят гауптвахту. Она у нас не хуже арестного дома, а эти мерзавцы там в кружке с чаем не утонут и на простынке не вздёрнутся от угрызений совести, пока всё нам не расскажут. Да и остальных туда же можно будет отправлять, места всем хватит. — Затем обращаюсь к эсерке-кастелянше. — Аделаида Сигизмундовна, господин Верховцев с этой минуты вряд ли сможет выполнять свои обязанности, да и сам приют вскоре перейдёт под казённое управление. Вы представляете положение дел, знаете детей… Сможете хотя бы какое-то время руководить здесь? Я так понимаю, мальчишек больше не на кого оставить…
Деле Симундовне требуется не менее полминуты, чтобы осмыслить сказанное, затем она, не в силах издать ни звука, энергично кивает головой, выражая своё согласие.
— Вот и отлично. Я оставлю Вам номер телефона, по которому можно звонить круглосуточно. Если появятся хоть малейшие проблемы… Кто-то будет спрашивать, что произошло, угрожать, не выполнять Ваших указаний по обеспечению детей всем полагающимся, в общем, вести себя неправильно — звоните немедленно, считайте, что это — приказ. Тут же приедут компетентные в разрешении подобных проблем господа, и всё образуется…
Ольга Николаевна в сопровождении Дашеньки и барышень подходит к новоявленной директрисе и начинает о чём-то негромко беседовать. А я возвращаюсь к нашим «баранам», которых надо колоть, пока не очухались…
А не очень-то они и напуганы. В наличии только лёгкая взбледнутость, ни дрожащих коленок, ни трясущихся ручонок, ни слёз-соплей-слюней на мордочках. Непорядок!
— Ну, что, гниды, продолжим разговор? Я так понимаю, никаких бумаг у тебя нет и не было. — Тычок пальцем в солнечное сплетение обозначает собеседника. — Иначе давно бы уже стоял тут с ними… А ещё я понимаю, что имею дело с преступной шайкой содомитов, насильно использующих малолетних детей для удовлетворения своей похоти. И, как уже было сказано, корячится вам 996-я статья Уложения о наказаниях.
— Вы ничего не докажете! — Самодовольно усмехается пидор-опекун. — Любой адвокат добьётся в суде оправдательного приговора. И вот тогда вы сильно пожалеете, что не согласились на мои условия… Кстати, в отличие от полковника, вы не представились!..
— Мила-а-й!.. — Легонько похлопываю его по щеке, отчего голова господина Сорочинского болтается, как… цветок в проруби. — Я сильно сомневаюсь, что найдётся хоть один адвокат, который взялся бы защищать тебя и твоего дружка… Особенно после того, как мы с ним побеседуем. А насчёт представиться — пожалуйста!
Достаю из внутреннего кармана пиджака новомодные «корочки», только не красного, а чёрного цвета, и показываю хлыщу. Там с одной стороны моя фотка при полном параде, с другой — несколько строчек каллиграфическим почерком: «Полковник Гуров-Томский Денис Анатольевич является офицером для особых поручений Регента Российской империи Его Императорского Высочества Великого князя Михаила Александровича. Его указания обязательны к немедленному и беспрекословному исполнению всеми должностными лицами независимо от чина». Размашистая подпись «Михаил» и малая государственная печать также присутствуют. Во-от, теперь и ручки-ножки задёргались, завибрировали в нужном режиме. Ну, а слёзы-сопли-слюни ещё будут. Это я вам, с…ки, гарантирую!..
Почти всю обратную дорогу Княжна провела в глубокой молчаливой задумчивости. И только когда до въезда в Институт осталась пара километров, вернулась в реальность.
— Денис Анатольевич, Дарья Александровна, Пётр Всеславович, я очень благодарна вам за столь познавательную… экскурсию. Правда, вопросов у меня появилось теперь ещё больше… Я, конечно, буду настаивать на проверке всех приютов… Но вот как предотвратить… ситуации, подобные той, что мы видели в последнем месте… Ведь по чистой случайности всё вскрылось… И я, честно говоря, не знаю, что теперь делать…
— Если позволите, Ольга Николаевна. Не моё дело давать советы в подобных ситуациях, но… Есть два варианта. Первый — создать авторитетную комиссию, которая буквально частым гребнем пройдётся по всем подобным заведениям как в Москве, так и в Петрограде. А если хватит времени и денег, то и в других губернских городах. В этом очень может помочь Николай Павлович Гарин. Ныне, насколько я знаю, он числится по ведомству Петра Всеславовича. Как раз по аудиторским проверкам специализируется. По результатам работы комиссии можно будет сделать оргвыводы, широко освещённые в прессе, и на несколько лет наступит тишь да гладь.
Второй вариант… Сегодняшние дети — это завтрашняя Империя. Мысль не моя, за авторством князя Феликса Юсупова. Он недавно к такому выводу пришёл. И я его в этом полностью поддерживаю. У приютских детей Судьба отняла всё. Папу с мамой, родных и близких, свой дом. Неважно по какой причине, просто примите факт к сведению — им гораздо тяжелей, чем обычным детям. И, попав в приют, они видят, что никому, за редким исключением, до них нет дела, никому они не нужны. Власть и люди, ею поставленные, откупаются от них жалкими крохами, да и те умудряются разворовывать. Какое отношение к Власти будет у них, когда они вырастут?..
— Денис, у тебя есть конкретные предложения, или просто пар надо выпустить после такой… прогулки?.. — Даша прерывает «лирическое отступление», излишне резко открывая свою сумочку, чтобы достать платочек.
— Есть. Подвести абсолютно все заведения, где содержатся дети-сироты под централизованное подчинение. Пусть в Министерстве народного просвещения станет на один Департамент больше, не обеднеет Империя! Финансирование сделать полностью казённым, что отнюдь не исключает благотворительной помощи… Не знаю, правильным ли будет сравнение, но всё должно быть как в армии. Должны быть определённые нормы довольствия, сколько каждому ребёнку положено в день хлеба, мяса, крупы, ну и так далее, вплоть до того, как часто бельё меняется. Но не это главное…
Нужно, чтобы все эти дети видели, что о них помнят, заботятся. Очень многие, начиная от нянечек-кухарок-воспитательниц и заканчивая августейшими особами. И подбирать людей, которые будут болеть душой за своих воспитанников, которые не побоятся пойти в случае чего против всяких мерзавцев. Нужно, чтобы каждый ребёнок видел, что Императрица Ольга Николаевна помнит и заботится о нём. И через таких, как Татьяна Филлиповна и «Деля Симундовна», и сама лично. И что всяким там Верховцевым и тем более Сорочинским за одни только намёки прилетит такая плюха, что… Ну, вы понимаете, что я хотел сказать…