Когда звезды спускаются на землю. Страница 8

Глава 9

Несколько дней слились в череду одинаковых ночей. Арсея проводила их в объятиях прекрасных юношей, но ее душа оставалась холодной. Каждый избранник был искусен, их тела – совершенны, ласки – отточены до автоматизма. Но за этим техническим мастерством не стояло ничего, кроме желания угодить и выполнить долг. Они не зажигали в ней огня, не будили того безумного, животного трепета, который она мельком ощутила в ту первую, роковую ночь. Все их прикосновения, хоть и приятные, были лишены сердца, и Арсея начала тосковать от этого бесстрастного совершенства. В ее голове уже зрела мысль о новом, дополнительном отборе, когда мать посоветовала ей провести ночь с двумя оставшимися претендентами – братьями Люденом и Заримом.

Братья вошли в ее покои, и контраст между ними заставил Арсею на мгновение забыть о скуке. Люден был воплощением ночи: жгуче-черные волосы, ниспадавшие на высокий лоб, густые брови и пронзительные голубые глаза, сиявшие, как полярные звезды. Его брат, Зарим, казался его солнечным отражением: золотистые волосы, доходившие до лопаток, и яркие, изумрудные глаза на удивительно красивом лице. Оба были высоки, мускулисты и полны скрытой силы.

– Не стойте как статуи, – проговорила Арсея, откидываясь на ложе и сбрасывая тунику. Ей вдруг захотелось сломать их церемонную почтительность, увидеть настоящую страсть. – Покажите, на что вы способны.

Это был вызов. И братья приняли его. Скинув плащи, они предстали перед ней во всей своей первозданной красоте. Но сейчас ее интересовала не красота, а жар, исходивший от их тел, огонь в их глазах. Они подошли к ней, и их руки, теплые и уверенные, коснулись ее кожи. И это было не похоже на предыдущие ласки. В их прикосновениях не было подобострастия – в них было желание.

Зарим приник к ее губам в поцелуе, который был не ритуалом, а захватом, полным властной нежности. В то же время Люден, стоя сзади, опускал свои губы на ее шею и плечи, и его горячее дыхание смешивалось с ароматом ее волос. Руки братьев скользили по ее телу, не следуя заученному сценарию, а словно читая ее тайные желания. Одна ладонь сжимала ее грудь, вторая скользила по внутренней стороне бедра, третья обнимала ее за талию, прижимая к сильному телу Людена. Арсея почувствовала, как знакомое возбуждение накрывает ее, но на этот раз оно было глубже, острее, иррациональнее. Она застонала, уже не сдерживаясь, отдаваясь потоку ощущений.

Она ощущала себя центром бури, вокруг которого кружились две стихии – ночь и день. Их губы, руки, тела сливались в едином порыве, целью которого было не выполнение долга, а ее наслаждение. И когда волна, наконец, накрыла ее, заставив выгнуться и вскрикнуть, это был не просто физический оргазм. Это было чувство полного растворения, потери контроля, того самого страстного самоозабвения, которого она так жаждала.

Всю ночь они предавались страсти, и Арсея, наконец, почувствовала себя утоленной не только телом, но и душой. Братья, Люден и Зарим, остались в ее гареме.

Утром за завтраком Метера смотрела на дочь с удовлетворением. По раскрасневшимся щекам и сияющим глазам Арсеи она все поняла.

– Арсея! Я вижу, наконец-то ты выбрала себе достойных мужчин.

–Да, мама, – ответила девушка, и в ее голосе звучали непривычные для нее теплые ноты. – Это два брата. Они… другие. В их ласках есть не только умение, но и огонь.

–Я рада, что этот отбор не прошел даром. Кстати, твоя сестра Клеопатра прислала письмо. Я еще не открывала. Прочти его вслух.

Арсея взяла протянутый пергаментный свиток и развернула его. Буквы были выведены уверенной, царственной рукой:

«Привет тебе, сестра моей матери, тетя и царица Кабоса Метера! А также приветствую свою любимую сестру Арсею!

Став царицей Египта и наконец избавившись от притязаний на власть моего брата Птолемея и всех других претендентов, я сосредоточила в своих руках всю государственную власть. Хочу поздравить свою сестру с посвящением в женщину. Наверное, сейчас она как раз занимается пополнением своего гарема. Я помню свое посвящение, когда гостила у вас. Арсея была тогда еще маленькой прелестной крошкой.

После посвящения богиня любви, видимо, щедро одарила меня властью над мужскими сердцами. Мне удалось очаровать одного из величайших людей Ойкумены – правителя Рима, самого Юлия Цезаря. Надеюсь, слухи о его могуществе долетели и до вашего острова. Именно он помог мне стать единоличной правительницей Египта. Надеюсь, вскоре состоится наше бракосочетание, и я хочу видеть свою сестру на этой церемонии. Мне не терпится увидеть, какой ты стала.

Можешь взять с собой любимых мужчин, хотя сомневаюсь, что у тебя найдется на них время в вихре придворных увеселений. Да и мужчин здесь, поверь, всегда в избытке! Отговорок не принимаю. Жду! Царица Верхнего и Нижнего Египта, Клеопатра.»

Арсея свернула свиток. Мысль о далеком, блистательном Египте и могущественной сестре зажгла в ее глазах огонек азарта и любопытства.

– Поезжай, – мягко сказала Метера, угадав ее настроение. – Увидишься с сестрой, повидаешь мир. Возьми с собой своих братьев. А я буду ждать твоего возвращения, чтобы по прибытии передать тебе власть. Я сейчас же пошлю гонца к Клеопатре с вестью о твоем скором приезде.

–Хорошо, мама! Я с удовольствием поеду! – воскликнула Арсея, и ее сердце забилось от предвкушения нового, неизведанного.

Через неделю у причала качался на волнах готовый к отплытию корабль. Вместе с Арсеей на борт поднялись Люден и Зарим. Они были ее защитниками, любовниками и спутниками в этом путешествии. Дорога предстояла долгая, а будущее, туманное и манящее, звало ее вперед, прочь от родных берегов, навстречу ветру перемен.

Глава 10 Египет

Индийский океан был на редкость спокоен, словно затаив дыхание перед величием предстоящих перемен. Глубокого сине-зеленого цвета вода у горизонта сливалась с небом в единую, необъятную ширь, поражавшую воображение. Знойное солнце безжалостно палило, покрывая блестящим потом тела рабов-гребцов. Мерные, ритмичные удары их весел задавали мелодию этому путешествию – гипнотизирующий ритм покоя и вечности. Арсее предстояло проплыть по бескрайнему океану в Красное море, чтобы навестить мать Клеопатры, Новкатрису, которая управляла Египтом в отсутствие дочери.

Арсея стояла на носу корабля, подставив лицо соленому ветру, который трепал ее длинные черные волосы. Рядом, как тени, находились Люден и Зарим. Плавание заняло несколько долгих месяцев, и когда на горизонте наконец показался багровый от водорослей берег Красного моря, а затем и величественные очертания Египта – Черной Страны Кимет, – ее сердце забилось чаще. Страна пирамид, сфинксов и вечности манила к себе.

Ранним утром корабль пристал к берегу. Далее предстоял недельный путь по знойной пустыне. Караван, посланный Новкатрисой, уже ждал их. Вскоре Арсея, измученная жарой, устроилась в закрытые носилки-лектику, которые рабы понесли к далекому Гелиополю, Городу Солнца. Ее спутники предпочли сопровождать караван верхом.

Когда же запыленный караван достиг цели, и перед Арсеей возникли алебастровые стены Гелиополя, ее усталость сменилась изумлением. Белоснежные здания, расписанные яркими фресками, величественные храмы с бесчисленными колоннами и дворец, ослепляющий золотом и слоновой костью – все это было потрясающе.

На ступенях дворца, окруженная свитой, стояла стройная женщина с оливковой кожей, облаченная в белоснежные одежды. На ее сложном черном парике сияла золотая диадема – урей, символ власти, из двух переплетенных змей. Это была Новкатриса.

– Приветствую тебя, моя дорогая племянница! – проговорила она, широко раскрыв объятия. – Твой путь был долог, ты, наверное, измучена?

– Да, – искренне призналась Арсея, прижимаясь к ней. – Ужасно устала от этой жары и палящего солнца.

– В городе бога Ра не принято жаловаться на солнце, – мягко, но твердо заметила Новкатриса, сделав отстраняющий жест, дабы отвести возможную гневную волю божества. – Это не страх, дитя мое, а глубокое уважение. Уверена, после посещения нашего храма ты поймешь это.