Прикладная рунология (СИ). Страница 5

Да, с этой точки зрения, договор уже не выглядел таким отталкивающим. И всего год… Никто ведь не заставит меня остаться здесь дольше? Да и зачем? Что такого может изучать бастард императора? Его самоходные повозки произвели фурор десять лет назад, но с тех пор я не слышала, чтобы он изобрел что-то еще. Кажется, на кафедре говорили, что он работает над какими-то секретными проектами для военных, но я не особенно прислушивалась к сплетням. Кто же знал, что придется с ним работать…

Однако, прежде чем соглашаться окончательно, нужно уточнить некоторые моменты.

— А я смогу покидать особняк в рабочие дни или должна находиться здесь постоянно?

Герцог прищурился и скрестил руки на груди.

— Позвольте узнать, зачем?

Выдавать ему правду я не собиралась, но и врать тоже нельзя… Все же родственник императора.

— Я бы хотела в свободное время наведываться на кафедру. Мы с профессорами привыкли пить чай по вторникам, обсуждая последние новости в рунологии и смежных областях. К тому же, одна моя научная работа еще не дописана, поэтому требуется корректура наставника.

Корректура последний раз мне требовалась на первом курсе, когда оставалась еще какая-то вера в знания преподавателей, с годами обучения полностью пропавшая. Стало ясно, что Академия давно перестала быть тем, чем задумывалась. Как и говорил дедушка. Просто сборник пафосных фамилий, передающих места по наследству. Не больше, не меньше.

— Думаю, данный вопрос мы легко решим.

Поверил или нет? По лицу и не поймешь, все-таки учили его явно лучше меня. Особенно прятать эмоции. Ладно, если Его Любопытная Светлость не будет совать нос в мою личную жизнь, мы поладим.

— Хорошо. А над каким проектом вы собираетесь работать?

Ради чего, в конце концов, мы вообще здесь собрались?

Теперь герцог снова широко и искренне улыбнулся:

— Мы создадим Универсум.

Глава 3

Его Высочество Министр

Кристиан-Альберт, Великий герцог Сантамэльский, предпочитал завтракать рано даже в выходной. По устоявшейся традиции перед ним на столике высился кофейник с отменным черным кофе, сваренным по восточной традиции на песке, а в дополнение к нему: бекон, тосты с маслом, вареное яйцо и тарелка с сырами. Кристиан рассеянно подносил крохотную для его крупных пальцев чашечку к губам, не отрывая взгляд от свежей газеты.

— В Варении опять беспорядки. И снова газетчики разнюхали больше, чем требуется.

— Тайная канцелярия не справляется? — поинтересовалась Ульрике, устроившаяся у окна за своим любимым рабочим столом, на котором были установлены лупы и несколько шкатулок с драгоценными камнями. Сейчас она как раз изучала алмаз, вытащенный из принесенного им вчера мешочка.

— Глава провинции не справляется. Если герцог больше следит за тем, что вытворяет его жена, чем за поданными, остается только намекнуть ему, что титула можно и лишиться.

— Или сменить жену…

Ульрике бросила на него короткий насмешливый взгляд поверх стекол.

— Не начинай, — как можно мягче пророкотал Кристиан, перелистывая страницу.

— Я и не начинаю, — в тон ему ответило рыжее счастье, нежданно негаданно подобранное на улице двадцать лет назад. Сейчас мало кто узнал бы в деловой, ухоженной женщине уличную воровку, пытавшуюся стянуть у него кошелек. И ведь почти получилось…

— Соседи снова пытаются влезть в наши дела через заднее крыльцо, — продолжил мысль министр иностранных дел, рассеянно пробегая взглядом остальные статьи. Все самое интересное печатали на первых страницах, но на последние порой попадали такие сплетни, что в пору разогнать всех шпионов. Радовало только то, что им мало кто верил. — Божена пять лет назад им было мало, теперь пытаются взбунтовать Аринию.

— Ты же говорил о Варении, — нахмурилась Ульрике.

— Там и пытаться не надо, твоя родная провинция всегда готова восстать. Нет, там как раз-таки довольно спокойно, учитывая общую обстановку на континенте. А вот Ариния начинает меня волновать.

Две забастовки рабочих за неполный месяц. И это при том, что император лично одобрил создание профсоюзов и сокращение рабочего дня до десяти часов с сохранением одного выходного. Нет, без подстрекательств тут не обошлось.

— Поедешь туда?

— Нет. Пусть разбирается наместник. Но несколько человек придется отправить. Надо разузнать, кто там воду мутит, иначе моргнуть не успеем, останемся без четверти территории. — Кристиан дочитал газету до конца, сделав себе мысленную пометку обязательно обсудить поведение наместника в Варении с императором, отложил прессу в сторонку и взглянул на хозяйку дома в упор. — На следующей неделе будет встреча в доках. Возвращается один из моих агентов, твой знакомый. Пойдешь со мной?

На нее такие взгляды давно не действовали, зато он мог беззастенчиво разглядывать небрежно запахнутый домашний халат из мягкого бархата, отделку сорочки в просторном вырезе и острые носки домашних тапочек. Пальцы Ульрике ловко отправили алмаз в правую шкатулку и извлекли из мешочка рубин размером с перепелиное яйцо. Ювелир уверял, что чище камень найти сложно, но бывшей воровке герцог доверял больше. Она обладала особым чутьем на камни, не говоря уже об остром глазе и многолетнем специфическом опыте.

Он не удивился, когда после недолгого осмотра камень отправился в левую, более полную, шкатулку. Сама же хозяйка дома откинулась в кресле и потерла глаза.

— В доки? Нет, извини, меня начинает раздражать их шум. Но если потребуется твоего друга где-то спрятать…

Она многозначительно замолчала, давая ему самому закончить фразу.

— Я всегда знал, что на тебя можно положиться. Что не так с камнем?

— Микротрещина, — Ульрике сразу же собралась и села, положив руки на стол. — Для украшения подойдет, хороший кулон может получиться, но в артефакт не годится. Не выдержит напряжения. Или даст сбой. Лучше взять что-то помельче, но без изъянов.

— Обязательно передам твои рекомендации мастеру.

— Лучше передай ювелиру, чтобы не пытался тебя обмануть.

— Он думает, что я хочу заказать подарок женщине, а не отбираю камни для одной из секретных разработок министерства.

Ответом стал насмешливый взгляд прозрачно-голубых глаз. Как и многие уроженки Варении, Ульрике была носительницей веснушек и рыжины в волосах. Курчавые волосы только усиливали ее экзотичность. Одно время она пыталась выпрямить их какими-то патентованными средствами, в итоге едва не сожгла, коротко постриглась и после этого с внешностью больше не экспериментировала, позволяя волосам жить своей жизнью. Кристиану нравился естественный беспорядок у нее на голове, который при необходимости превращался в искусно уложенную корону.

— Ты слишком многое пытаешься контролировать лично. Пусть твои инженеры сами ищут материал. Они за это жалование получают.

— Они получают жалование, чтобы придумывать и творить невероятное, а не для того, чтобы бегать по ювелирным салонам, — герцог снова наполнил опустевшую чашечку и вдохнул горьковатый аромат напитка, который хорошо вписывался в комнату, обставленную в восточном стиле. Ульрике нравились мягкие ковры и обилие подушек, как и возможность сидеть прямо на полу. — К тому же, часть камней находят помощники, но они имеют доступ не во все мастерские.

— У тебя уже есть гениальный изобретатель, который может создать, что угодно. Почему просто не поручить разработку ему?

— Герхард работает только над тем, что ему интересно. Его нельзя заставить совершать открытия насильно.

— И поэтому десяток посредственных инженеров вынужден трудиться сверх всякой меры, чтобы превзойти себя и принести благо для страны. Тебе не кажется, что пора объяснить твоему племяннику не только права, но и обязанности?

Кристиан вздохнул, понимая, что так просто от разговора не отделается. Эту тему они поднимали уже не первый раз, и Ульрике прекрасно знала его позицию, но продолжала упрямо гнуть свою линию.

— Инженеров куда больше, чем десяток. Благодаря Императорскому Университету мы каждый год получаем вполне приличных специалистов.