Прачка. История попаданки (СИ). Страница 6

Я замерла. Его губы были горячими, вкус горьковатым, как вино, а дыхание обжигающим. Все внутри сжалось от странного чувства. Это был не поцелуй, а вторжение, захват территории. Мужчина целовал меня, будто пытался доказать – что я не права. Что я лишь слабая женщина в его руках.

Но я не собиралась так легко сдаваться. Еще чего!

Оттолкнув его, я со всей силы, на инстинктах влепила ему звонкую пощечина, звук от которой разрезал воздух. Голова аристократа дернулась, а щека мгновенно покраснела. Он глянул на меня растерянно, будто не думал, что я посмею его ударить. А может, сам от себя не ожидал такого – что станет целовать какую-то чернь.

Но уже спустя пару мгновений, Эшер выпрямился, и в его глазах проступила злость.

– Ты не знаешь, с кем играешь, Линн, – процедил он с яростью, выплевывая каждое слово прямо мне в лицо. – И однажды ты за это поплатишься!

– Может быть, – выдохнула я, чувствуя, как дрожат колени. – Но я больше не позволю вам творить, что вздумается. Я вам не игрушка, а живой человек! И ваш титул и богатство не дают вам права вести себя как законченный ублюдок.

Из груди мужчины вырвалось рычание, и я невольно поджала голову – столько ненависти было в его глазах. А потом он развернулся и ушел, громко хлопнув дверью. В воздухе осталось только эхо его шагов и запах парфюма.

Я прижала ладонь к губам, все еще чувствуя его поцелуй. Кажется, это начало войны.

Глава 10

Я читала ночами. Под одеялом, при дрожащем свете свечи, стараясь не разбудить Миру. Страницы книги были желтыми, пахли пылью и чем-то пряным. Слова же были написаны отрывисто, будто автор сам боялся того, что пишет.

«Магия разума – древний дар, и не случайно он запрещен. Это не просто чтение мыслей. Не просто извлечение правды. Это влияние на волю. На чувства. На желания.

Настоящий маг разума способен внушить человеку, что он любит врага. Что он боится друга. Что должен убить. Или – простить.

Он меняет саму суть личности. И потому – опаснее любой другой магии».

С каждой новой страницей мне становилось все страшней.

Я думала, что мой дар – просто способ слышать чужие откровения. Просто инструмент для выживания. Но если развивать его… если идти дальше… я могу ломать людей. Подчинять себе, заставлять делать то, что мне требуется – быть настоящим кукловодом, спрятавшимся в тени.

И ведь я могу даже не заметить, как начну это делать, потому что магия мне неподконтрольна.

Они будут любить меня – потому что я так решу. Будут бояться – потому что я внушу.

Будут говорить мне «да» – потому что им не оставлю выбора.

Я закрыла книгу, и повела плечами, чувствуя, как душу охватил липкий страх.

Я не хотела быть таким существом. Не хотела становиться монстром. И если для этого нужно отказаться от дара, если придется постоянно контролировать себя, так тому и быть.

***

На следующее утро я убрала книгу в мешковину, закопала ее под одной из досок пола в подсобке прачечной. Пусть лежит. Пусть будет – но я больше не прикоснусь.

Я снова буду просто Линн Эдвайр, прачкой, до которой никому нет дела.

Каждый день был как предыдущий. Кипяток. Грязное белье. Руки в щелоке. Боль в пояснице. Пахнущий потом барак. Каша на воде. Мира по-прежнему молчала, но иногда оставляла для меня кусок хлеба – знак того, что я для нее все же не пустое место.

Я перестала шептать советы. Больше не передавала писем. Ни одной записки. Пусть аристократы разбираются со своими проблемами сами. А я – буду стирать их сорочки.

Вечером, вымыв руки и накинув плащ, я вышла. Хотелось свежего воздуха и одиночества, чтобы подумать. А стены барака давили на меня, вызывая тоску.

Солнце уже почти село, и город начал затихать, прячась под крышами: лавочники закрывали ставни, загорались уличные фонари, мерцая, будто звезды, и торопились домой редкие прохожие. Город был прекрасен в своей вечерней усталости: пахло хлебом, дымом и мокрой после дождя мостовой. Мне нравилась эта тишина – она казалась безопасной.

Дождь закончился к вечеру, оставив после себя лужи с тонкой пленкой масла, отражающей свет фонарей. Я шла узкой улицей, уставшая, с натертыми ногами и ноющей спиной. В прачечной выдался тяжелый день, и хотелось просто пройтись, выветрить из себя запах щелока и влажного белья.

Я шла, не думая, просто куда ноги несли – мимо мостиков, вывесок, пустых телег. Остановилась на узком перекрестке, где раньше слышала музыку уличных скрипачей. Сейчас же здесь царила тишина.

Я свернула в переулок между домами – не самый светлый, зато короче. Стены тут были облупленные, пахло сыростью, где-то капала вода.

Позади послышались чьи-то шаги, и я, вздрогнув, стремительно обернулась.

Сердце пропустило удар, когда на меня из тени вышли трое мужчин.

Укутанные в старые, потрепанные плащи, лица не разобрать, но это точно были не случайные прохожие. Шли вразвалку, не спеша, словно были тут хозяевами.

Я чувствовала исходящую от них угрозу. И когда один из них заговорил ленивым, полным предвкушения и самодовольства голосом, я окончательно убедилась, что передо мной бандиты.

– Эй, красотка. Вечером по таким улицам не гуляют. Разве что ищут… неприятностей.

– Или компанию, – добавил второй, подмигивая.

Третий промолчал, но шагнул ближе, загородив мне путь.

Я замерла, вздрогнув от страха и порыва холодного ветра, что вдруг налетел на меня.

Ох, черт, кажется, я серьезно влипла…

Глава 11

Я дернулась в сторону, но мне снова перекрыли пути отступления, беря меня в кольцо.

– Куда ж ты, красавица? – тягуче произнес первый, откидывая капюшон.

Под ним, как я и думала, обнаружилась совершенно уголовная физиономия: покрытое оспинами лицо, шрам над бровью и гнилая ухмылка заставили меня содрогнуться.

– Уже поздно, знаешь ли, – сказал второй, кривобокий и низкий, тоже являя мне себя во всей красе. – Тут всякое, знаешь ли, случается. Особенно с такими… симпатичными.

– Я просто иду домой, – тихо сказала я тонким, будто не своим голосом. – Пропустите, прошу.

– Домой? Ну так мы и проводим. – засмеялся третий, довольно скалясь. – Видишь, как тебе повезло?

Тот, что слева, достал нож. Не угрожающе – просто показал, как бы между делом.

Я сделала шаг назад и уперлась спиной в кирпич. Стена была мокрая, холодная, и дрожь, что сотрясала меня, лишь усилилась. Грудь сдавило от ужаса, и я беспомощно огляделась, ища глазами хоть кого-то, кто сможет помочь. Но в это место редко кто забредал. Кроме бандитов, да вот таких же дурочек, как я.

Отчаяние поглотило меня с головой, и я решилась на то, от чего недавно сама отказалась.

Магия разума. Может получится не только разговорить их, но и подчинить себе, пусть и ненадолго?

– Стойте, – выдохнула я нерешительно. – Не подходите.

В переулке повисла тишина. А потом бандиты разразились нехорошим смехом.

– Я сказала, стоять! – крикнула я громче.

– Боюсь-боюсь. – Шутливо поднял руки первый с притворным испугом. – Какая грозная девица.

Его же подельник, что стоял по правую руку, усмехнувшись, подошел ближе. Я отшатнулась, но он ловко поймал меня за плечо, а второй рукой прижал к стене. От него несло потом, перегаром и чем-то кисло-горьким, от чего меня чуть не стошнило.

– Тихо. Будь хорошей девочкой, и мы тебя не убьем, – прошептал он довольно, и кинжал коснулся моей шеи, а его пальцы сжались на моей талии.

Я охнула, и глаза защипало от слез. Холодный металл вдавился в кожу, едва не ранив ее, и я боялась шелохнуться, даже дыша через раз.

«Помогите...» - прошептала я мысленно, прекрасно понимая, что помощи ждать неоткуда. И что на этом моя история, похоже, закончится.

А потом я услышала еще шаги. Мир на миг замер. А следом воздух вздрогнул, и невидимая сила отшвырнула бандита от меня, как тряпичную куклу. Нож с глухим стуком упал на землю, и мой обидчик со всей силы ударился о стену. Да там и затих.