Ненужная жена. Хозяйка лавки сладостей (СИ). Страница 3

Вот блин! Сейчас придумает, что я тут мужиков вожу, и будет только хуже!

— Про… Я не знаю!

— Ты была с другими мужчинами? — он делает маленький шаг ко мне, а я чувствую такую угрозу, будто стою на склоне горы, а на меня несётся снежная лавина.

— Разумеется, нет! — я пытаюсь увеличить дистанцию, но он не пускает и резко дёргает меня к себе.

— Значит это очередная твоя глупость? Я мог бы очень разозлиться, Айрис, если бы не знал, что сюда не ходят посторонние и сама ты никуда не ездишь. Но всё же не исключаю женское безрассудство. К тому же, вся ценность, что есть в тебе, связана с моим именем.

Вот хам… Теперь меня же в чувство вины окунуть пытается?!

— Может, если бы вы ждали от меня не только задирания подола, то что-то и разглядели бы? — фыркаю я, прежде чем обдумываю, хорошая ли это мысль — спорить с мужиком, которому я даже до плеча не достаю.

Секундная пауза, за которую перед моими глазами будто перед смертью проносится вся недолгая жизнь и он неожиданно отступает.

Мужчина собирает сброшенные до этого на пол вещи, небрежно надевает рубашку и прямо так, не застёгивая направляется к выходу. Туда, где у двери, зажимая травмированное его хваткой запястье, стою я. Нависает надо мной грозной скалой и сквозь зубы выдаёт:

— Кашу маслом не испортишь, а солью вполне. Сегодня ты пересолила, жена. Я больше не намерен смаковать безвкусный кусок пресного переваренного мяса.

У него настолько жуткое лицо, что я оставляю без внимания гастрономическую насыщенность его реплики и просто стою, боясь вдохнуть лишний раз.

Грубо оттолкнув меня, он выходит, а в воздухе повисает такое напряжение, что его можно ножом порезать.

Фух. Пронесло? Мой подол остался в приличном положении, я до сих пор не умерла, но всё же не покидает ощущение, что мой новоиспечённый муж ещё найдёт способ, как мне насолить.

Пресное переваренное мясо, пф. Он голодный что ли?

Голова начинает болеть, и я медленно плетусь к постели, чтобы рухнуть на неё и укрыться подушкой. Я точно не в себе. Упала в переходе и приложилась головой о ступени? Почему так плохо? И, главное, что за видения такие и когда они прекратятся? Может, я умерла?

— Не умерла, — констатирую, открывая глаза всё в той же спальне поутру.

За окном ярко светит солнце, дверь распахивается и в помещение довольно нагло заваливается незнакомая девица в простом сером платье и переднике с рюшами. Служанка?

— Проснулись? — интересуется, смиряя меня надменным взглядом. — Господин велел вам одеться и спускаться. Карету уже запрягают.

Эм... Он решил прикончить меня в более подходящем месте?

Брюнетка с собранными в тугой пучок волосами бросает на постель платье и по-хозяйски скрещивает руки на груди.

— Говорила я вам, что вы тут ненадолго. Что к хозяину подход нужен, а вы… нос от моих советов воротили. Думали, что одной только постели довольно. А к нему без щепотки специй можно не соваться. Вот и езжайте теперь подобру-поздорову, — кивает на одежду. Мол, давай, собирайся.

— Какой господин, такие и слуги, видимо, — бурчу я, глядя на неё исподлобья. — На еде помешанные.

— Эх, госпожа, госпожа! Жалко вас было, помочь хотела. Видать, зря, — машет рукой, будто потратила на меня своё драгоценное время впустую, и уходит.

Нервно сглатываю, бросая взгляд на зеркало. В нём на постели сидит уже знакомая мне, только теперь растрёпанная и бледная девушка. Я?

Странно так, смотреть в зеркало, а видеть не себя. Поднимаю руку, двигаю ей перед собой. Отражение повторяет, но… это точно не я. Бред.

И тут меня посещает мысль на миллион. Нужно просто ущипнуть себя посильнее, чтобы проверить сон это или нет. Если будет…

— Ш-ш-ш-ш! — шиплю, потому что боль вполне себе настоящая.

Так, без паники. Ирина Батьковна, соберись! Всему должно быть разумное объяснение, и мы (то бишь я и моё рациональное мышление) его непременно отыщем. А пока…одеться, умыться и на выход. Не хватало ещё, чтобы помешанный на еде хозяин этого места меня отсюда выволакивал.

Наспех привожу себя в порядок, обнаружив возле зеркала оброненную на пол расчёску. Натягиваю простое платье, с довольно откровенным, правда, вырезом, принесённое служанкой, и настороженно выхожу из комнаты.

Коридор, большая каменная лестница, ведущая на нижний этаж, и я оказываюсь в просторном холле, где меня и впрямь уже дожидается тот самый вчерашний «муж».

При свете дня он кажется ещё более мужественным и представительным. Должна признать, что дорогой камзол идёт ему куда больше, чем простая рубашка. Тем не менее лишний раз я стараюсь на него не смотреть, потому что прекрасно вижу, что скрывается под его одеждой. Воображение то и дело подбрасывало мне не самые скромные картинки.

— Явилась? Хватит мяться. Полезай в экипаж и поехали.

Может сейчас и не самое подходящее время, но я предполагаю, что лучше спросить поздно, чем никогда.

— Куда мы едем?

По лицу мужчины проносится тень злорадства.

— Вчера ты сказала, что мне нужно увидеть тебя с новой стороны? Прекрасно. Вот и покажешь себя во всей красе. Ты покидаешь мой дом. И у меня как раз есть подходящее место, где твои фантазии и выдумки могут пригодиться.

Глава 4

В экипаж я забираюсь, чувствуя себя так, будто я под дулом пистолета, хотя ничего такого у моего муженька не было. Во всяком случае, я не видела. Но угроза всё равно чувствуется.

На самом деле я вообще не против убраться от него подальше. Мне нужно время, чтобы понять, что случилось, как я тут оказалась и кто я теперь, а если рядом будет бегать страшно красивый муж, требующий задирать подол, ничего толкового я не пойму.

Старинный транспорт двигается с места. Признать честно, ждала, что он будет скрипеть и греметь, но всё кажется одновременно и старым и очень новым. Где-то подсознательно, я воспринимаю всё окружение не как новую реальность, а как дорогие декорации музея и вот-вот жду громкого окрика смотрительницы, угрожающий, что и моим правнукам придётся отдать душу, чтобы расплатиться за порчу такой красоты.

Стараюсь не смотреть на сопровождающего. Его присутствие и так ощущается почти физически: тяжёлое, давящее, как грозовая туча. Он вот не стесняется на меня смотреть, будто ждёт чего-то.

Надеюсь, не извинений и не предложений сделать всё по-быстрому и здесь.

Куда мы едем? Зачем? Вопросы вертятся на языке, но я прикусываю губу, решив хранить гордое молчание.

Чтобы отвлечься от гнетущей атмосферы, рассматриваю город за окном. Я, кажется, только сейчас начинаю осознавать реальность происходящего.

Волшебное место, словно сошедшее со страниц старинной книги сказок. Мы выезжаем с территории поместья. Нас тут же подхватывают мощёные булыжником улочки. Кажется, здесь конец зимы. Немногочисленные деревья стоят без листьев, но снега нигде не видно. А ещё тут на удивление чисто.

Экипаж вьётся между домами с остроконечными крышами, украшенными причудливыми флюгерами. Окна-витражи играют всеми цветами радуги в лучах солнца и напоминая о приближающейся весне. На балконах, увитых плющом и диковинными цветами, развеваются разноцветные флаги.

Я на время забываю про мужа, имени которого даже не знаю, и прилипая к окну, любуясь городом. Никогда не была за границей, но примерно как-то так я и представляла себе старый европейский город. Историческую его часть, только сейчас она не выглядит пустой и покинутой, а кипит жизнью. В этих домах не «когда-то жили», в них живут прямо сейчас.

Торговцы, стоя у своих прилавков, согреваются, потягивая горячие напитки из больших, похожих на пивные кружек. Когда подходят покупатели, они прячут их куда-то под прилавок. Закончив, делают глоток и перекрикиваются, расхваливая товары.

Запах свежей выпечки из пекарни смешивается с ароматом специй из лавки напротив. Невольно радуюсь, что понимаю местную речь. Наверное, это часть той магии, что перенесла меня сюда и превратила в Айрис.