"Фантастика 2025-171". Компиляция. Книги 1-18 (СИ). Страница 116

Единственное, о чем оставалось мечтать, чтобы это воплощение поскорее завершилось и у нас появился шанс начать жизнь сначала.

Но сейчас я не имела права уйти вслед за моей девочкой. Впервые после ее кончины было то, что удерживало меня здесь, на земле: любимое дело, клиенты, а главное – внучка, которая нуждалась в заботе. Я не могла оставить Лизоньку на произвол судьбы.

Тем более после того, как судьба обошлась с Алей.

Никто даже представить не может, сколько понадобилось силы для того, чтобы заставить себя переключиться и по кирпичику выстроить новый мир. Я поставила цель: сделать его если не счастливым, то хотя бы приемлемым для существования – ради внучки.

Это не значит, что горе прошло: образ Али был навсегда запечатлен в памяти, иногда – чаще, чем можно себе представить, я тихонько плакала по ночам.

Но продолжала вести прием, заботиться о Лизоньке, пить чай с людьми, которые забегали, чтобы поблагодарить за помощь. От их отзывов на душе становилось немного теплее, и мое существование уже не казалось унылым и беспросветным.

Думаю, я смогла бы вести жизнь почтенной старушки-целительницы до самой смерти, если бы убийца моей Али однажды не заявилась к нам в гости. Эту девушку привела Лизонька. Внучка мне все уши прожужжала, рассказывая, что в их «ковене» – компании подростков, которые пытались заниматься ворожбой, – появилась новая, невероятно талантливая девочка.

Если верить восторженному описанию Лизы, ведьмочка была чуть ли не чудотворцем: и порчи-то она снимает руками без предварительной подготовки, и считывает вероятности событий во время обычного разговора.

– А еще, – доверительно сообщила внучка, – кажется, этой девушке помогают некие силы… Я точно не могу сказать, что они из себя представляют. Может быть, боги или, – неуверенно добавила Лиза, – мощные духи. Бабуль, ты просто обязана познакомиться с моей новой подружкой! Тебе будет интересно, вот увидишь!

Я отнеслась к щебету внучки с долей скепсиса и, конечно, ни на секунду не допускала, что «дар» ее подружки действительно существует.

Скорее всего, «гениальная ведьма» – либо фантазерка, которая старается произвести впечатление на новых друзей, либо Лиза в силу впечатлительности и неопытности сильно преувеличивает ее заслуги.

Только один человек обладал такими способностями. Но в живых ее уже нет. Каково же было мое изумление, когда я вновь увидела дочку перед своим порогом!

Конечно, она выглядела иначе – глаза стали зеленые, а не голубые, и волосы – черные, будто ночь. Но дочке не раз доводилось менять внешность и перерождаться в разных телах. Я смотрела вглубь: цвета ауры и духи, что окружали девушку, – все было до боли знакомо! Лиза представила подружку – я едва смогла устоять на ногах. Даже имя совпадало!

Нет, наверное, это какая-то злая шутка! Но Аля стояла передо мной. Живая.

Дочка смогла найти путь домой. В грудь будто поместили маленькое солнце. Первые несколько секунд я не могла пошевелиться – пальцы подрагивали от внезапно возникшего тремора, у основания горла замер крик ликования. Губы сами по себе расплылись в счастливой улыбке.

– Девочка моя, – заметив смущение на лице гостьи, я поняла: Аля меня не помнит. Нужно быть осторожной, чтобы не шокировать ее и не оттолкнуть от себя… – Лизонька столько о тебе рассказывала. А я как раз заглянула с утра в хрустальный шар – увидела, ты к нам зайдешь! Проходи, милая! Я плюшек да пирожков напекла.

Спасибо практике: как выяснилось, после пятидесяти с лишним лет работы с людьми я научилась поддерживать диалог, практически не приходя в сознание, даже если собеседник – моя воскресшая дочь.

Я на автомате болтала о всякой чепухе: урожае, созревшем летом на даче, окотившейся в деревне кошке Фроське, а сама судорожно соображала: как Аля могла оказаться здесь?

Если дочь нашла способ вернуться с того света – хоть подобное и невозможно, – то почему не помнит меня? Или передо мной уже следующая ее инкарнация… А может, это я, выжившая из ума бабка, выдаю желаемое за реальность?

Надо мыслить логически: нечасто, но мне приходилось сталкиваться с людьми, чьи ауры похожи между собой. А имя, пусть и не самое распространенное, но все же используется. Нет ничего удивительного в том, чтобы встретить дочкину тезку – чего я, дура старая, так переполошилась?

Но каждый взгляд на девочку говорил: таких случайностей не бывает. Новая подруга Лизы напоминала дочь всем: мимикой, безупречной вежливостью, манерой слушать собеседника, будто пробуя на вкус каждое его слово.

Даже запах – и тот был похож! Только, вместо пугающей отстраненности, у Алики сохранялся интерес к миру и жажда жизни. Девушка наслаждалась юностью, первой влюбленностью, даже опасностями, которые в силу молодости воспринимала как захватывающие приключения.

Магия казалась ей неизведанной и пленительной сферой, люди – полными загадок и тайн существами. В общем, я встретила свою дочь, только с юной душой.

Наконец-то мы вновь были вместе и – быть может, впервые – мою девочку интересовало то, что я говорю. Алика боялась упустить хоть слово, а главное – она была здесь, на расстоянии вытянутой руки, так, что можно было дотронуться, поправить растрепавшиеся волосы.

Или обнять. Закрадывалась мысль: может, я сама умерла или попала в сказку? Настолько неправдоподобно счастливой чувствовала себя в то время – едва сдерживалась, чтобы не заплакать.

Конечно же, я предложила девушке стать своей ученицей, чтобы быть к ней поближе – кто бы удержался от подобного искушения? Каждое занятие с Ликой было маленьким праздником, вознаграждением за страдания.

Прежние наработки возвращались стремительно – всего пару месяцев занятий, и ученица уже умела видеть ауры, неосознанно общаться с духами, пользоваться заговорами и заклинаниями.

По сути, я даже ее не учила, лишь напоминала то, что моя дочь уже играючи делала когда-то. Больше всего я хотела отринуть сомнения и поверить: передо мной сидит Аля!

Но все же маленький червячок сомнений все время грыз изнутри. Слишком большой энтузиазм, у моей малышки он был только в самых первых воплощениях, и аура сидела, будто… костюм с чужого плеча.

Я гнала от себя неприятные подозрения, но порой казалось, что Лика ведет себя как обычная школьница, на которую внезапно свалились чужие способности. Она с радостью баловалось ими, будто новым гаджетом, не понимая ни сути навыков, ни труда, который пришлось когда-то приложить, чтобы их получить.

Наверняка девочка чувствовала себя супергероем после укуса радиоактивного паука или инъекции, которая делала его неуязвимым. Неудивительно, что я до последнего откладывала диагностику, игнорируя навязчивый зов карт.

Правда могла отнять у меня дочь. Снова. В конце концов, Аля и в прошлый раз пришла ко мне изменившейся, почему бы ей не измениться опять – на этот раз в несколько иную сторону? – уговаривала я себя.

И каждый день находила уважительные причины, для того чтобы оставить все так, как есть. Но я не могла тянуть вечно. Неопределенность – самое губительное состояние для психики. Каждый раз, бросая взгляд на беспечную фигурку девочки, я изнывала от неизвестности. Чувствовала – если не найду ответ, точно сойду с ума.

Однажды вечером я дождалась, пока внучка умчится на очередное собрание «ковена», достала потрепанную колоду Таро и для подстраховки хрустальный шар.

Если знание – свет, то сведения, которые я получила тогда, были сиянием атомного гриба. Думаю, именно в тот момент столпы, что поддерживали меня, помогая пережить и потерю Славки, и даже смерть Али, рухнули окончательно.

Конечно, подружка внучки не была моей дочерью. Она оказалась воровкой, которая присвоила себе все, что осталось от судьбы Али, – тридцать, а может быть, даже сорок с лишним лет жизни.

Ученица влюблялась в мальчиков, развлекалась, изучая колдовство, и наслаждалась способностями, которые дочь нарабатывала из воплощения в воплощение.