Хрупкое убежище (ЛП). Страница 32

— Уже поздно. Проснулись все в радиусе пяти километров, — отозвался Кай.

Лолли хихикнула:

— Извините. Зато у нас есть вафли.

Я не удержалась и улыбнулась. Боже, какая же у меня замечательная семья.

Сбросив с себя одеяло, я села и натянула тапочки. Переодеваться не стала, просто быстро забежала в ванную почистить зубы. Когда я вышла в гостиную, по коридору бежала Кили.

Она влетела в меня, глядя снизу вверх с укором в глазах:

— Ты устроила ночевку без меня?!

— Это было не запланировано. Честно.

Кили продолжала смотреть, решая, вру ли я.

— Ну тогда ты обязана устроить еще одну, чтобы я пришла.

Я усмехнулась:

— Договорились. А пока могу загладить вину вафлями.

— С нутеллой! — крикнула Лолли из кухни.

— Да! — обрадовалась Кили и умчалась туда.

— Черт, — пробормотала Лолли. — Забыла посыпку в машине.

— Нам не нужны посыпки, — возразила Нора.

— Еще как нужны! Там единороги, — не сдавалась Лолли, прошествовав мимо меня и Трейса.

Кай потянулся, вставая с дивана, татуировки мелькнули из-под футболки:

— Тебе бы диван получше, Ро. Этот — комок дерьма.

— Следи за языком! — крикнула Нора.

— Мне такой и нужен, чтобы отпугивать ночных гостей, — парировала я.

Кай ухмыльнулся:

— Хорошо, что я спал и на похуже.

— Не сомневаюсь, — буркнула Фэллон.

Сказать, что у Кая в школе был бунтарский характер — значит ничего не сказать. По словам Норы, он добавил ей седых волос больше, чем все остальные дети вместе взятые.

Кай взглянул на Фэллон, нахмурившись:

— Что случилось?

Она прикусила губу:

— Ты не отвечал на звонки. Ты всегда отвечаешь. Я волновалась.

Он всегда отвечал ей. У них с Фэллон была особая связь, какой не было ни у кого из нас. Он держал остальных на расстоянии, но для неё дверь всегда оставалась открытой.

Кай поморщился:

— Прости. Забыл, что звук был выключен.

Она долго смотрела на него, на лице скользнула тень обиды, прежде чем она отвернулась, чтобы помочь Норе с вафлями.

Рука легла мне на плечо, и я подняла глаза, встречаясь с зеленым взглядом Трейса:

— Держишься?

— Если не считать внутреннего кровоизлияния от ночи рядом с Фэллон — отлично.

Трейс хмыкнул, морщинки у глаз углубились:

— Она маленькая и тихая, но на самом деле опасная.

— И правда. — Я изучающе посмотрела на него, подбирая слова. — Что-нибудь новое?

Веселье в его лице исчезло:

— Пока рано. Нужно провести кучу тестов, а это не быстро. Но я задействовал свои связи в лаборатории — надеюсь, вас пропустят без очереди.

— Тебе не обязательно было…

Трейс сжал мне плечо:

— Ро. Ты важна. Ты была важна еще тогда, когда была просто приставучей подружкой Фэллон. Но ты моя сестра во всех смыслах. Я для тебя что угодно сделаю.

У меня перехватило горло. Я обняла его, крепко прижавшись:

— Если ты доведешь меня до слез перед завтраком — я обижусь.

Трейс сдержал смех:

— Бережемся от голодной ярости.

— Кто-нибудь, накормите ее срочно! — крикнул Шеп, передавая тарелки Кили и Арден. — А то без глаза останусь.

— Замолчи, — заорала я.

— Смотрите, кого я привела, — раздался голос Лолли у двери с озорными нотками.

Я выглянула из-за Трейса и увидела Энсона, которого моя восьмидесятитрехлетняя бабушка тащила за собой как на поводке. Глаза у него были комично расширены, он окинул взглядом всю эту толпу.

Кили взобралась на табурет у стойки, чтобы разглядеть его получше:

— Ты новый парень моей супербабушки?

Кай поперхнулся апельсиновым соком, Нора издала сдавленный звук. Фэллон прикрыла рот, чтобы не расхохотаться, а Шеп фыркнул, глядя на них:

— Вот это улов, Э.

Щеки Энсона залились краской, а Лолли захохотала и похлопала его по груди:

— Не уверена, что справлюсь с таким. — Она подмигнула. — Но попробовала бы с удовольствием.

— Кто-нибудь, отбелите мой мозг, — простонал Трейс.

Лолли шлепнула его по голове:

— Не умничай, мальчик.

Мы выстроились в хаотичную очередь за завтраком. Братья и сестры вовсю подкалывали Энсона, но вскоре увлеклись угощением, которое приготовили Нора и Лолли: вафли со всеми возможными добавками — черникой, малиной, клубникой, нутеллой, взбитыми сливками, посыпками, кленовым и ежевичным сиропом. А еще — бекон и сосиски.

Мы расселись по всему пространству, занимая каждый уголок. В комнате гудели сразу несколько разговоров, полных смеха и суеты. Но я все время ловила взглядом одного человека.

Энсон стоял в сторонке, поставив тарелку на край кухонного острова. Он наблюдал за происходящим, как за фильмом. Но с каждой минутой в его глазах сгущались тени.

В голове эхом звучали слова Шепа: «То, через что прошел Энсон… Это тьма. Темнее всего, что мы видели».

Энсон бесшумно поставил свою тарелку в раковину и скользнул по коридору. Никто, похоже, не заметил его ухода — словно он умел растворяться в воздухе. Но я видела.

Я поднялась на ноги, пошла за ним по коридору. Быстро надела обувь и вышла на улицу, в солнечное утро.

Энсон уже дошел до середины двора, и мне пришлось перейти на бег, чтобы догнать его.

— Энсон! — окликнула я.

Его плечи напряглись, но он замедлил шаг и повернулся ко мне лицом.

Я остановилась прямо перед ним. Ничего не сказала — просто вглядывалась в его лицо, пытаясь разглядеть те тайны, что он так глубоко спрятал.

Грубый голос Энсона прорезал утреннюю тишину, не вписываясь в солнечный свет:

— Тебе лучше вернуться к своей семье.

Я нахмурилась:

— Тебе больно.

Он открыл рот, будто собираясь возразить, но тут же закрыл его, переводя взгляд на горы:

— Мне всегда больно. Я привык.

Я протянула руку, мои пальцы обхватили его. Подушечки ощутили неровности мозолей, возможно — рубцов. Энсон вздрогнул от неожиданного прикосновения, но я не отпустила. Когда его в последний раз касались просто по-доброму? Я даже не хотела знать ответ.

Я подняла глаза в его бездонные, завораживающие глаза:

— Ты не должен нести это в одиночку.

У него дернулась мышца на щеке:

— В одиночестве хотя бы не пачкаешь этим других.

20

Энсон

Ее рука жгла меня. Эти длинные, тонкие пальцы, обхватившие мои, будто прожгли мне кожу. Я застыл на месте. Я так давно не чувствовал ничего похожего на утешение — это ощущение казалось чужим и странным.

Ро подняла на меня глаза, в ее ореховых зрачках плясали вихри:

— Боль не может заражать других. Это так не работает.

Она ошибалась. То, с чем столкнулся я, не было обычной болью. А события прошлой ночи снова вытащили все это на поверхность.

Ро сжала мою ладонь, возвращая меня обратно — в этот момент, сюда, к ней:

— Но кто-то может помочь тебе нести этот груз. Что бы ни случилось, я знаю — это тяжело.

Горло сжалось. Какая-то часть меня хотела выложить Роудс все. Каждую гребаную деталь. Но я не вынес бы, если бы в ее красивых глазах появилась хоть тень отвращения.

— Энсон!

Голос Шепа выдернул меня из водоворота мыслей, и я резко выдернул руку из ладони Ро. Я заметил, как мелькнула обида в ее взгляде. Вот почему я держусь в стороне. Потому что уже причиняю ей боль.

Шеп подбежал к нам:

— Все нашли?

Я коротко кивнул. Я успел с утра смотаться в единственный на сотню километров магазин электроники, который открывался в восемь. У них был хотя бы базовый комплект оборудования, которого хватит, пока Шеп не закажет себе свои любимые навороты.

— Основное есть. Остальное заказал? — спросил я.

— Привезут послезавтра. Но этого хватит, чтобы хотя бы установить базовую систему, — ответил он.

Ро переводила взгляд с одного на другого:

— О чем вы вообще говорите?

Шеп медленно повернулся к сестре:

— Я знаю, тебе не нравятся охранные системы, но…