Хрупкое убежище (ЛП). Страница 15

Я уставилась на него, будто он стал совершенно другим человеком:

— Это что сейчас было?

Энсон молча смотрел на меня.

— С момента нашей встречи ты был сплошным угрюмым засранцем. А тут…

— С людьми — да. С собаками — нет. — И с этими словами он направился обратно на стройплощадку.

Я опустила взгляд на своего нового друга:

— Что это вообще было?

Пес глядел на меня, высунув язык.

Я покачала головой:

— Ладно, пойдем в дом. Надеюсь, тебя не стошнит после всего этого.

Я показала псу весь гостевой коттедж, дала обнюхать каждый уголок. Потом, когда он развалился на лежанке у камина, занялась переноской его корма и прочих принадлежностей. Часть вещей у меня всегда была в запасе, но у каждого подопечного — свои корма, лекарства и мелочи.

К тому моменту, как я закончила, пес уже храпел так, что диву давалась, как стены не дрожат. Раз он уснул, я вышла наружу, нажала кнопку брелока и открыла багажник внедорожника.

Когда крышка приподнялась, перед глазами расцвели яркие пятна цветов. Хоть я и не декорировала свой дом так, как мечтала Нора, сад, веранда и крыльцо — всегда были моей территорией. Запускать руки в землю, создавать буйство красок и текстур — так я ощущала связь с мамой, даже после её ухода.

Пустые клумбы и голые террасы у гостевого домика вызывали у меня нервный зуд. Решение было одно — заполнить их.

Я потащила мешки с землей к разноцветным горшкам. Потом перетащила ящики с цветами и крупные декоративные растения. К моменту, когда все было выгружено, волосы уже прилипли к затылку — весна вступила в свои права.

Наклонившись, я собрала волосы в хаотичный пучок, закрепив резинкой. Обычные для моих кудрей не подходили — ломались.

Выпрямившись, я увидела сверкающий серебристый седан, летящий ко мне слишком быстро. Эмблема BMW поблескивала на капоте, а знакомый номерной знак бросался в глаза.

Все внутри сжалось.

— Вот черт.

9

Энсон

Блик серебристого металла в ярком дневном солнце привлек мое внимание, когда я обернулся и увидел, как BMW несется слишком быстро в сторону гостевого коттеджа. В сторону Роудс. От этого в животе неприятно скрутило.

Кого я обманываю? Все в ней выворачивало меня наизнанку. Слишком красивая. Слишком светлая. Слишком добрая. Даже чертовых собак к себе берет.

— Мудак, — пробормотал Саул рядом, делая пометку в своем планшете и протягивая его мне для подписи.

Я расписался, даже не вчитываясь. Саул вел все наши контейнеры на стройках, ему я доверял.

— Знаешь эту блестящую рожу? — спросил я.

Саул хмыкнул:

— Он тут вырос. Всегда был немного заносчивым козлом, а потом уехал в Силиконовую долину. Сколотил несколько миллионов. Вернулся, думая, что теперь он божий дар. Мудак.

Я наблюдал, как из седана выбрался высокий худощавый мужчина. Автоматически начал его «сканировать». Коштановые волосы уложены так, что ни один волосок не выбился. Та же история с идеально выглаженными брюками и рубашкой. Все под контролем. Он должен был контролировать все вокруг.

Марка машины, лакированные гуччи-лоферы и золотые часы — наверняка Rolex — говорили об одном: для него важен образ. Только самое лучшее. Все остальное — не годится.

Думаю, Саул прав. Полный мудак.

Пока этот тип приближался к Роудс, по коже пробежал неприятный холодок. Что-то в том, как он смотрел на нее, как целенаправленно двигался к ней… Роудс обычно расслаблена, движения мягкие. А сейчас — плечи подняты, мышцы напряжены. Сжатая челюсть — зубы скрипят. Она не хотела его здесь видеть.

— Они знакомы? — спросил я, передавая планшет Саулу.

Он удивленно приподнял брови. Я никогда раньше у него ничего не спрашивал, кроме времени поставки.

— В таком городке все друг друга знают, если давно тут живут. Кроме одиночек, что прячутся в горах и ни с кем не разговаривают.

Я не ответил на укол, продолжая смотреть на них.

Саул усмехнулся:

— Слышал, они встречались какое-то время. Ро недавно его бросила. Дэвис остался недоволен.

Я снова посмотрел на них. Этот тип явно не был тем, кого я ожидал бы рядом с Роудс. Я бы подумал, что она выберет либо добряка-альтруиста, какого-нибудь волонтёра из «Корпуса мира», либо очередного сломанного парня, которого она будет пытаться починить. Но никак не самовлюблённого нарцисса. Видимо, я уже отвык разбираться в таких вещах.

Этот тип осклабился к Роудс, сверкнув выбеленными зубами. Она поморщилась. Он подошел ближе, вторгся в ее личное пространство. Роудс сделала шаг назад, но отступать было некуда.

Блядь.

Я уже шел к ним, не успев осознать этого. Гравий хрустел под ботинками. Я приблизился достаточно, чтобы расслышать их разговор.

— Дай моему дизайнеру взглянуть на проект. Я оплачу. С таким домом важно сделать правильные стилистические решения, — говорил тип.

— Мне не нужен дизайнер, — нахмурилась Роудс. — Шеп помогает мне со всем.

— Шеп хорошо ведет бизнес, тут спору нет. Но у него нет должного уровня вкуса, — снисходительно заявил он.

— Роудс, — перебил я, — нужен твой взгляд на один момент.

Дэвис резко обернулся:

— Это еще кто?

Чуть-чуть напряжение ушло с плеч Роудс, она шагнула ко мне:

— Энсон работает с Шепом. Он ведет восстановление после пожара.

Глаза Дэвиса сузились:

— Разве не стоит снести все к черту? Глупо пытаться восстановить такое поврежденное здание.

У Роудс нервно дернулась скула, но она промолчала.

— Это исторический дом, — спокойно ответил я. — У него своя ценность, не измеряемая деньгами. Просто некоторые слепы к красоте под слоем разрушений.

Роудс вскинула на меня взгляд, глаза чуть округлились, губы приоткрылись.

— Пустая трата времени и денег, — фыркнул Дэвис.

Я проигнорировал его и повернулся к Роудс:

— У тебя есть минутка?

— Конечно, — быстро ответила она, стряхивая грязь с шорт. А уж эти ее длинные загорелые ноги с рельефными мышцами... Нет, не надо было на них смотреть.

— Мы разговариваем, — отрезал Дэвис.

Роудс повернулась к нему:

— Нет, ты читал мне лекцию.

Его челюсть сжалась, взгляд потемнел.

Она вздохнула:

— Спасибо за предложение помощи, но оно мне не нужно. Хорошего дня.

Дэвис сжал зубы:

— Ты влезла не в свое дело. — И, развернувшись, запрыгнул обратно в BMW, шины забросали гравием, пока он не исчез в облаке пыли.

Плечи Роудс опустились.

— Прости за это, — пробормотала она.

— Тебе не за что извиняться.

Она подняла голову, ее зелено-золотистые глаза встретились с моими:

— Ты что-то хотел?

— Нет. Просто видел, что тебе некомфортно. Дал возможность вырулить.

Роудс продолжала смотреть на меня с легким недоумением:

— Ты никогда не бываешь предсказуем, Энсон.

Как она произнесла мое имя… Все внутри напряглось. Мне хотелось наклониться ближе, но мозг орал — отрежь, закрой, держись подальше.

— Просто не люблю, когда женщин пытаются подавить. Вот и все. — Я резко развернулся, не давая ей больше ничего сказать, не позволяя ее голосу обвиться вокруг моего имени, словно прикосновение.

Я должен был держаться от Роудс подальше. Она умела пробивать тот лёд, что я строил в себе два года. А это было опасно. Опаснее, чем она сама.

— Ты прогнал козла? — раздался голос от импровизированного стола у дома.

Я глянул на парня из бригады — Сайласа. Работяга, надежный на любом объекте. Хороший мужик, если не считать того, как он с молниеносной скоростью перебегал от одной женщины к другой.

— Скорее он сам себя прогнал, — буркнул я.

К нам подошел еще один из нашей бригады, держа в руке бутылку с водой. Оуэн работал не с той самоотдачей, как Сайлас. Его перекуры уже стали легендой, а характер — сначала бьет, потом задает вопросы.

— Он еще вернется, — хмыкнул Оуэн. — Такие деньги не любят слышать «нет».

— Придется привыкать, — процедил я сквозь зубы.