Сладкий уголок в другом мире (СИ). Страница 8
— "Почему?" — её голос дрогнул. — "Боялся, что я воспользуюсь?"
Он резко поднял голову, и в его глазах вспыхнул настоящий гнев — впервые за всё их знакомство.
— "Боялся, что ты посмотришь на меня так, как смотришь сейчас!" — он сделал шаг вперёд, и лунный свет выхватил из темноты его лицо. — "Как на призрака. Как на часть этого проклятого замка с его интригами и ядами!"
Он подошёл к окну, его профиль чётко вырисовывался на фоне розовеющего неба.
— "Моя мать была младшей сестрой королевы. После её смерти..." — его голос сорвался, — "после её смерти я поклялся никогда больше не ступать на королевскую кухню. Пока не встретил тебя."
Глава 9. "Тайна королевской кухни"
Утро застало Алису за тем же столом, где она провела бессонную ночь. Перед ней лежал пергамент с королевской печатью — официальное предложение стать придворной кондитершей. Чернила блестели на пергаменте, как свежая глазурь.
Когда новость достигла пекарни, реакция была предсказуемой. Гаррет, узнав, только хмыкнул и швырнул в печь очередную охапку дров:
— "Ну что, пекарша, теперь будешь золотыми ложками месить тесто? Или в короне печь?"
Но Лора прыгала от восторга, рассыпая муку по всему полу:
— "Ты будешь жить в замке! И печь для королевы! И..." — она внезапно замолчала, увидев выражение лица Алисы. — "Что-то не так?"
Алиса взглянула на вишнёвый росток, стоявший на подоконнике. Его первые листочки уже начали разворачиваться, жадно ловя утреннее солнце.
— "Я не знаю, смогу ли..." — она провела пальцем по краю горшка. — "Это ведь навсегда изменит всё."
***
Эдриан нашёл её у дворцового фонтана на рассвете второго дня. Она сидела на краю мраморной чаши, запустив пальцы в прохладную воду. Отражение утреннего неба в воде делало её лицо призрачно-бледным.
— "Ты отказываешься," — констатировал он, опускаясь рядом на каменную скамью. Это не было вопросом.
— "Я не знаю, кто я теперь," — прошептала она. — "Простая пекарша с Рыбного переулка или..."
— "Или?"
— "Или та, кто готовит для королевской семьи." — Она наконец подняла на него глаза. — "Ты же понимаешь, что это изменит всё? Между нами?"
Вода фонтана играла солнечными бликами на его лице, когда он задумчиво провёл пальцем по мраморному краю.
— "Знаешь, почему я принёс тебе тот вишнёвый росток?" — спросил он неожиданно.
Алиса покачала головой.
— "Потому что вишни в нашем саду всегда цвели, даже в самые холодные зимы." — Он повернулся к ней, и в его глазах было что-то неуловимо тёплое. — "Мать говорила, что это потому, что их посадили с любовью. Не по долгу, не по приказу... а просто потому, что не могли иначе."
***
Тронный зал встретил Алису ослепительным блеском сотен свечей. Их свет отражался в полированном мраморе пола, создавая иллюзию, будто она идёт по звёздному небу. За спиной шептались придворные, но их голоса тонули в гулком эхе её собственного сердца.
— "Ну что, мастерица, твой ответ?" — королева сидела на троне, но в её голосе не было привычной повелительной ноты.
Алиса сделала глубокий вдох, чувствуя, как дрожь в коленях сменяется странной уверенностью:
— "Я согласна, Ваше Величество. Но с одним условием."
В зале воцарилась такая тишина, что было слышно, как где-то за окном кричит ворона.
— "Я хочу работать в своей пекарне. И печь там для ваших балов, а также хотя бы раз в неделю для... для обычных людей." — Её голос окреп. — "Для тех, кто никогда не попадёт на королевский бал."
Королева задумалась, её пальцы постукивали по ручкам трона. Затем она кивнула — один резкий, решительный жест.
— "Пусть будет, по-твоему. Но помни..." — её взгляд скользнул к Эдриану, стоявшему у колонны, — "теперь ты отвечаешь не только за торты, но и за сердце моего племянника. А это ответственность куда большая, чем любая королевская печать."
Эдриан, обычно такой сдержанный, покраснел, как мальчишка, пойманный на краже конфет. Алиса почувствовала, как жар разливается по её щекам, но не отвела взгляда.
***
Когда Алиса вернулась в пекарню, её ждал сюрприз. Гаррет и Лора украсили помещение гирляндами из сушёных яблок и корицы, а на центральном столе стоял маленький трёхъярусный торт — точная копия королевского, только в миниатюре. На нём алым вишнёвым джемом было выведено: "Нашей королевской пекарше".
— "Ты всё ещё наша," — сказал Гаррет неожиданно мягко, отворачиваясь к печи. — "Даже если теперь у тебя есть целый замок и..." — он бросил взгляд в окно, — "и прочие аристократические радости."
Лора вручила ей свёрток, перевязанный той самой голубой лентой:
— "Это от всех нас. Даже сестра Марфа из Приюта ниточку подбросила."
Внутри оказался новый фартук — из тончайшего льна, с вышитым кренделем, точь-в-точь как шрам на её ладони. Но самое удивительное ждало её за дверью пекарни.
Под окном, в свежевскопанной земле, уже виднелись три аккуратных холмика. Эдриан, сбросивший дорогой камзол и закатавший рукава, стоял с лопатой в руках. Его руки были в земле, а на лице — та самая улыбка, которую она видела только в их ночные встречи у печи.
— "Говорил же — сажать будем вместе," — он вытер лоб тыльной стороной ладони, оставив грязную полосу. — "Это первое обещание, которое я намерен сдержать."
Алиса рассмеялась и, не обращая внимания на удивлённые взгляды прохожих, выбежала к нему, чувствуя, как счастье переполняет её, как тесто, поднимающееся в тёплой печи. В этом странном мире, между королевским замком и скромной пекарней, между долгом и желанием, она наконец-то нашла своё место.
И три маленьких вишнёвых ростка, посаженных с любовью, были тому доказательством.
Глава 10. "Сон в муке"
После королевского бала жизнь Алисы превратилась в непрерывный водоворот. Слава о "волшебной пекарше" разнеслась по всему герцогству, и теперь заказы поступали не только от придворных, но и из соседних провинций. Каждое утро начиналось с очереди у дверей пекарни — купцы, мелкие дворяне, зажиточные горожане — все хотели попробовать десерты, которые понравились самой королеве.
На третий день бесконечной работы Алиса едва держалась на ногах. Руки дрожали так, что она трижды роняла ложку с глазурью, а перед глазами плясали черные точки. Гаррет, заметив её состояние, хмуро пробормотал:
— "Иди поспи, девка, а то упадёшь в тесто, и придётся тебя печь."
Но отказать важному заказчику из графства Валмор она не могла — торт к свадьбе дочери местного управителя.
— "Ещё немного," — прошептала она себе, протирая глаза ладонью.
Последнее, что она помнила — как тянется за ванилью на верхнюю полку...
Алиса открыла глаза от странного ощущения. Вместо привычного запаха муки и дыма её обволакивал лёгкий аромат лаванды и чего-то древесного — знакомого, но неуловимого. Она лежала на импровизированной постели из сложенных мешков с мукой, укрытая тем самым синим плащом, который Эдриан оставил ей в дождь.
— "Наконец-то," — раздался тихий голос.
Она резко повернула голову. В углу пекарни, на её обычном рабочем табурете, сидел Эдриан. Его обычно безупречный камзол был покрыт белыми отпечатками муки, а в руках он держал раскрытую книгу рецептов. На полу у его ног лежала груда исписанных пергаментов — судя по всему, королевские отчеты.
— "Сколько я спала?" — прошептала Алиса, с трудом приподнимаясь. Голова гудела, как улей.
Эдриан отложил перо и поднял на неё глаза. В свете единственной оставшейся свечи его лицо казалось усталым, но спокойным.