21 день. Страница 32

Инстинктивно тянусь к приборной доске и выключаю радио. Хотя все еще слышны звуки мотора и дождь по-прежнему льет как из ведра, в машине вдруг делается удушающе тихо.

В свете следующего фонаря вижу, что другая машина приблизилась ко мне на несколько метров. Он выглядит намного мощнее, чем мой маленький «фиат».

— Дерьмо, — бормочу я, крепче сжимая руль.

Какова вероятность того, что машина без фар случайно следует за мной?

Исчезающе мала.

На ум приходят слова, которыми сталкер заканчивает каждое письмо:

Нужно сохранять спокойствие. Нельзя терять самообладание, иначе я буду лежать в канаве совершенно беспомощная.

Не преувеличивай. Не слишком остро реагируй. Оставайся сфокусированной.

Изо всех сил пытаюсь вспомнить местность. Раньше, когда я ездила по этой трассе, было светлее и, кроме того, привычнее. Справа от меня — густой лес и аварийный барьер, весь в пробоинах. Слева — всего несколько деревьев и открытое пространство полей. Вроде бы там еще есть эта невесть зачем вырытая ливневка. И куда податься? Что за черт! Как жаль, что я больше обращала внимания на то, что сказать Бекки, чем на окрестности.

Как далеко до следующего населенного пункта? Семь километров? Восемь?

Кажется, из всех маршрутов я выбрала тот, где по минимуму интенсивного трафика. Только теперь понимаю, насколько это была плохая идея. На пустой дороге я, увы, не могу выписать неожиданный поворот, чтобы оторваться от машины преследователя.

Вжимаюсь в спинку и крепко сдавливаю руль обеими руками. Затем делаю вдох и давлю педаль в пол. Двигатель «фиата» раздраженно воет, но машина набирает скорость. Слишком медленно, как по мне.

Слишком медленно. Мой «фиат» слишком медлительный.

К черту! Надо хотя бы попробовать!

В этот момент врубаются фары преследующей меня машины и заливают мой салон галогеновым светом. Я моргаю несколько раз, но настолько ослеплена, что лишь смутно разбираю дорогу впереди. Надо бы притормозить, иначе…

Неохотно сбрасываю газ, чем безжалостно пользуется преследователь — сокращает разрыв между нами настолько, что бампер почти «целует» задок «фиата».

Мне удается продохнуть лишь на долю секунды — перед глазами хотя бы не прыгают пятна лихорадочного света, — а потом я понимаю, что вот-вот произойдет. Понимаю — и во всю глотку кричу, когда «фиат» весь сотрясается от удара и буквально катапультируется вперед. Ремень безопасности натягивается, и ребра поперек пронзает вспышка боли.

Каким-то чудом я удерживаю хватку на руле, хотя все мое существо сжимается в надежде защититься от, казалось бы, неизбежного удара. Мне удается удержать машину на дороге, и этим самым я хоть как-то спасаю свое шаткое положение.

Бросив взгляд в зеркало, вижу, что другая машина немного отстала. Сразу же понимаю зачем, и я снова нажимаю на педаль газа с такой силой, как будто от этого зависит моя жизнь. Да что там «как будто» — так оно и есть!

Мой старый «фиат» набирает скорость, издавая скулящие звуки, словно мобилизуя последние силы, чтобы спасти меня от машины позади нас. Но он недостаточно быстр. Преследователь почти без усилий нагоняет.

Его автомобиль жестоко таранит меня слева. Визг мнущегося металла смешивается с моими истерическими криками. Столкновение такое сильное, что я теряю-таки контроль над управлением. Видя, как частокол деревьев мчится ко мне, я в отчаянии выворачиваю руль и одновременно ударяю по тормозам. Ремень безопасности снова перехватывает меня, а шины на несколько секунд теряют сцепление с дорогой.

«Фиат» скользит по мокрому от дождя асфальту, со скрипом царапает защитный барьер и наконец останавливается. Двигатель глохнет, постукивая. Там, на дороге, кто-то неизвестный разгоняет свою чудовищную тачку. Фары гаснут, и вскоре она растворяется во тьме.

И все замолкает. Я одна.

Абсолютную тишину нарушают только мои панические вздохи, смешанные с тихими всхлипами. Ужас опустошил меня изнутри. Я чуть не врезалась в дерево на максимальной скорости. Мне несказанно повезло, что именно в этом месте дорога была-таки ограждена целым отбойником.

Стоит выйти и проверить машину на наличие повреждений, но не хочется терять это ложное чувство безопасности. Хотя преследователь в машине скрылся в темноте, кто знает, что ждет меня снаружи. Делаю быстрый массаж висков, за которыми разлилась мучительная колющая боль, запускаю двигатель и маневрирую, чтобы вывести машину в правый ряд.

Одновременно пытаюсь навести порядок в своем внутреннем хаосе. Одно только знание о смерти Ника от передозировки снотворного должно было доказать мне, что мое предположение о том, что у меня еще есть время, ошибочно. Незнакомец, похоже, готов рискнуть и позволить мне умереть вследствие одной из своих жестоких проделок. Я уже не уверена, что стоит ждать нулевого дня. Нисколько не уверена.

В конце концов, именно эта мысль подталкивает мое следующее решение. Уйдет не один час на то, чтобы добраться до пансиона, а чтобы вернуться в квартиру Бекки, потребуется меньше тридцати минут. Она предложила мне переночевать у нее, и сейчас я понятия не имею, как мне выжить в этом, казалось бы, бесконечном кошмаре, тем более не исключено, что незнакомец нанесет новый удар.

— Луиза?.. — удивляется Бекки, когда через полчаса открывает дверь.

Я отмечаю с облегчением, что она еще не переоделась. Если бы я застала ее в пижаме, мои угрызения совести возросли бы стократ.

— Что случилось? — встревоженно спрашивает она, заглянув мне в лицо.

Все еще дрожа, я рассказываю ей о нападении, после чего она ведет меня в гостиную, усаживает на диван и накидывает мне на плечи одеяло.

— Тебе следовало вызвать полицию, — нерешительно говорит она, сев на стул напротив меня. — Выдвинуть обвинения… и все такое…

— Следовало, — безропотно подтверждаю я. — Но неужто ты думаешь, что это в моей ситуации что-то изменит? Да, машина вся покорежена, но…

— Ладно, не все сразу, — мягко отвечает Бекки, сочувственно глядя на меня. — Утро все-таки мудренее вечера. Давай ты сперва придешь в себя.

Я киваю, измученная. Пока что я не на карандаше у местной полиции, и это увеличивает шанс, что меня не заклеймят сразу как сумасшедшую.

— Позвонишь в страховую? — уточняет Бекки.

— Да плевать, — горько отмахиваюсь я. — Все равно, наверное, через неделю для меня все будет кончено.

— Лу…

Последние мои слова явно прозвучали слишком громко и резко, раз она вздрагивает.

— Извини, — сразу говорю я, хватаясь за голову. — Извини, если кажется, будто я на тебя срываюсь. Просто… — Тут я надолго замолкаю.

— Просто скажи, о чем сейчас думаешь. — Бекки слегка подается вперед.

Я выдыхаю. Рано или поздно мне придется обратить ее внимание на этот непростой факт. Но пусть видит, что я доверяю ей во всем. Даже в таких вопросах.

— Я борюсь со своей нечистой совестью, — признаюсь я. — Мое присутствие здесь для тебя может быть, ну… опасно.

Бекки вздыхает.

— Да, у тебя и так есть связь с этим делом через Ника, — развиваю мысль я, — но это было так давно, и…

— Думаешь, я не понимаю? Не осознаю, что, если я защищаю тебя, этот тип и меня будет считать мишенью? Я не дура. А про «давно» даже не заикайся. Для меня уже давно не существует никаких «давно». Я подвела его. И обязана помочь хотя бы тебе. Обязана, если мне хоть сколько-нибудь дорога его память.

Сжимаю губы и смотрю на маленькую вазу с цветами на кофейном столике. С одной стороны, я нашла поддержку вдали от друзей и мне не нужно беспокоиться об их безопасности. Но с другой — Бекки автоматически становится целью незнакомца из-за ее близости ко мне. Сомнительно, переживет ли она контакт с жертвой, которую маньяк выбрал для своего второго захода.

— Ложись на кресло-кровать в гостиной, — тихо говорит она. — После того как умер Ник, у меня не хватило духу искать нового соседа. Черт с ней, с арендной платой. — Она серьезно смотрит на меня. — Мне не нравится мысль, что ты останешься одна после нападения.