Сладострастие. Книга 2 (ЛП). Страница 94

Она замолкает, не в силах продолжать, и я продолжаю ехать, позволяя тишине затянуться, часам проходить и ночи наступать.

Я въезжаю на мощеные улицы, уже поздно, и на улице мало людей. Я останавливаю машину, ноги онемели, а в животе урчит от голода. Я паркуюсь у небольшого отделения банка в поисках банкомата, мысленно моля, чтобы Сара не заблокировала мои карты. Это мой единственный вариант, зная Алекса, он наверняка оставил меня без гроша.

Облегчение приходит, когда банкомат выдает мне пачку евро, достаточно для билетов на самолет, еды, гостиниц и бензина. Я продолжаю ехать в Флоренцию с включенным радио, и сообщение о пропаже Эмили Маскерано заставляет меня нажать на газ. Я останавливаюсь на заправке и, пока заправляют машину, проверяю Palm, который показывает мне последние новости; сообщения от Алекса появляются первыми.

Я просматриваю новости FEMF.

Кристофер Морган творит свои делишки в Италии. Источники подтверждают, что он нажил себе врагов в клане Маскерано.

Генерал Алекс Морган развернул интенсивные поиски по Италии. Похоже, уважаемый генерал готов найти своего сына любой ценой.

Отключаю ноутбук. Алекс в Италии, значит, я могу заставить его найти меня одним нажатием кнопки.

Возобновляю путь и наконец добираюсь до Флоренции. Я измотан, начиная с того, что мне пришлось драться за новую машину, поскольку пикап, на котором мы ехали, сломался по дороге.

Мы поели, помылись и переоделись в гостинице. Теперь мы блуждаем по улицам в поисках места, где можно спрятаться, так как мы главная новость во всех средствах массовой информации: станции, вокзалы и улицы завешаны плакатами с объявлением об исчезновении итальянки.

Я должен найти место, я уже часами хожу кругами, а моя спутница не очень хорошо знает свою родную страну. Я должен быть осторожен, место, которое я ищу, должно быть незаметным, так как я не могу показать свои документы и отвечать на вопросы.

Я выезжаю из городской черты, улицы, которые открываются перед нами, узкие и сырые. Продавцы предлагают фрукты, хлеб и мясо на небольших прилавках на тротуаре. В конце переулка висит маленькая красная вывеска с надписью «хостел.

—Добро пожаловать, —приветствует нас пожилой мужчина, который, судя по всему, находится на излечении.

Окружение вполне мне подходит, вряд ли этот человек смотрит новости или читает газеты, поскольку он даже не может на нас сфокусировать взгляд.

—Номер на двоих. —Я кладу деньги на стол, он подносит их к глазам и сразу же встает. Не знаю, переплатил я или недоплатил, в данный момент мне не до этого, чтобы считать иностранную валюту.

Он проводит меня в комнату, прежде чем дать мне ключ.

—Уходите...

—Завтрак...

—Уходите! —перебиваю я, закрывая дверь на засов.

До шести осталось четверть часа, солнце начинает садиться, и торговцы начинают собираться. - Все готово, - я не могу больше об этом думать, поэтому достаю мобильный и включаю геолокацию.

—Я приму ванну, —говорит итальянка. — Думаю, я засну, как только коснусь подушки.

Я соглашаюсь, на самом деле я тоже умираю от усталости, но, в отличие от нее, я должен остаться на страже.

Что-то падает в ванной, я поднимаюсь и замечаю, что дверь не закрыта полностью, а есть небольшая щель, через которую я вижу ее перед зеркалом, и то, что она делает, оставляет меня без слов: белые повязки обернуты вокруг ее спины, и она снимает их перед зеркалом. „Завязанная, — говорю я себе. Она скрывает продвижение беременности повязками вокруг живота.

Я перехожу на диван, когда она выходит. Ночь проходит в раздумьях о том, что меня ждет, ведь мне придется подвергнуться куче допросов и приказов со стороны Алекса.

У меня есть два варианта: спрятаться от Маскерано или противостоять им и сражаться с ними до конца. Первый вариант исключен, потому что я не буду прятаться, как крыса в канализации; второй, напротив, имеет основания: кто-то должен их уничтожить, и этим кем-то буду я.

Наступает утро, и Эмили Маскерано встает, чтобы найти немного еды, которую мы взяли с собой в рюкзаке.

— Ничего нет, — говорю я, — я съел все, что было.

— Понимаю. — Ложись обратно в постель.

— Я принесу что-нибудь.

— Не нужно, я могу подождать до завтрака.

—Нужно, — отвечаю я и иду в ванную. Мы не ели ничего приличного уже более суток. —Переоденься, скоро нужно выходить.

—Выходить? Мы же не можем выехать из страны, нас поймают, если мы подойдем к аэропорту.

—Мы не будем уезжать через аэропорт.

Я принимаю душ и выхожу купить еды. На улице все так же, как и вчера, полно людей из низших слоев общества, торгующихся за еду. Без лишних слов я захожу в первый попавшийся ресторан, женщина дольше обычного подает мне то, что я заказал, но я молчу, так как не могу привлекать к себе внимание.

Выйдя на улицу, я замедляю шаг, приближаясь к гостинице. Торговцев нет, а перед входом стоят два фургона. Я роняю все, что держу в руках, и кровь течет по ногам, когда я наступаю в лужу алого цвета, а управляющий лежит на полу с пулевым отверстием в голове. Я готовлю оружие, бегу наверх и сталкиваюсь с очевидным.

—Кристофер, —приветствует Антони Маскерано, обнимая сестру за шею.

Брэндон, Изабель и Браулио сопровождают его, охраняемые четырьмя мужчинами, и все они твердо нацелены на меня. Я тоже поднимаю оружие: если я умру, то унесу с собой хотя бы двоих.

—Нет! —плачет Эмили. —Не делайте ему больно, он взял меня с собой, потому что я его попросила.

—Не защищай его, sorella, — говорит Антони.

—Я открыл тебе двери своего дома, а ты украл мою дочь! —восклицает Браулио. —Что ты за мразь?

—Я не крал ее, —отвечаю я. —Я вытащил ее из ада, в котором она жила.

—Он лжет! —вмешивается Брэндон.

—Объясни ей, Антони. —Я смотрю на него. —Объясни ей, почему твоя сестра так от тебя убегает.

—Не пытайся навредить моему сыну, —перебивает Браулио.

—Он не лжет, папа, —говорит Эмили. —Меня никто не похищал, я сбежала, потому что не могу терпеть, что ты не видишь реальность.

— Заткнись! — требует Брэндон. — Не оправдывай свое поведение выдуманными историями. Ты хочешь уйти с этим, и все.

Брэндон готовит свое оружие, а я не опускаю свое. Ни один из них меня не пугает, я кладу палец на курок, но Браулио встает между нами, глядя на меня с яростью.

—Уходи, — приказывает он.

—Но отец! — возражает Антони.

—Я не собираюсь начинать войну из-за глупой влюбленности.

—Он нас оскорбил! — кричит Брэндон.

—Я не буду объяснять это FEMF, — поясняет Браулио. — Я не скажу им, что убил сына генерала, потому что моя дочь решила сбежать с ним, как отчаявшаяся подросток.

—Он воспользовался ею! —возражает Антони. —Хотя я предупреждал его держаться подальше.

—Мы уходим! —приказывает Браулио.

Я не опускаю оружие, потому что ужас на лице Эмили Маскерано не позволяет мне этого сделать.

—Опусти оружие! —требуют они.

Я отказываюсь, не отрывая от нее взгляда.

—Опусти! —рыдает она. —Ничего не поделаешь.

Мои руки дрожат, прежде чем я сдаюсь. Мне хочется разнести в щепки этого кусок дерьма, который бросает мне вызов взглядом, когда Браулио вырывает Эмили из моих рук.

—Спасибо, —шепчет она, проходя мимо меня.

Они выходят в ряд, все, кроме Антони.

— Я отвлекся на секунду, а ты забрался в кровать моей сестры. — Он смотрит на меня. — Хоть мой отец и говорит, что нет, я найду тебя и убью, как животное, которым ты и являешься.

— Это будет задачей обеих сторон. Я испытываю отвращение к таким мерзким подонкам, как ты.

Он хватает свое оружие, и я готовлюсь сделать то же самое со своим.

—Не ищи меня. —Он толкает меня, и я направляю на него оружие.

—Антони, —останавливает его Браулио, — пора уходить!