Сладострастие. Книга 2 (ЛП). Страница 23

—Я принесу. —Патрик встает и направляется к кофемашине, и я не знаю, как ему благодарен за этот жест.

Ей приносят напиток, и женщина, вместо того чтобы расслабиться, встает, чтобы подойти поближе.

—Это твоя невеста? —спрашивает Мари. —Ты не представлял ее мне, с тех пор как Кристофер сказал, что вы собираетесь пожениться, я очень хотела с ней познакомиться.

Братт следует за ней.

—Давай удовлетворим любопытство. —Он кладет руку ей на спину, приглашая подойти, а я отворачиваюсь от нее. Я не хочу иметь дело со своей проклятой кармой сейчас.

В такие моменты хочется быть Человеком-пауком, чтобы выпрыгнуть из окна.

—Дорогая, это Мари Ланкастер, —представляет ее Братт, а я остаюсь в прежней позе. —Дорогая? Ты в порядке?

Мне все по фигу, мне ничего не остается, как только смотреть ей в лицо. Я поворачиваюсь к ней и...

—Мари, это... —продолжает Братт, но не заканчивает, потому что женщине становится еще хуже, и она роняет стакан с напитком. Она открывает глаза, прижимая руку ко рту, и Патрик должен поддержать ее сзади, чтобы она не упала.

—Рэйчел! —восклицает женщина. — Это твоя невеста?

Внимание Льюисов и нескольких гостей приковано к нам.

—Да. Я не знал, что ты ее знаешь, няня.

Ложь всегда имеет такие кульминационные моменты, и время от времени приходится смотреть правде в глаза, и у меня больше нет выбора, кроме как принять на себя ответственность за свои ошибки.

—Эти стаканы из автоматов отвратительны, —вмешивается Патрик, кладя руку на спину женщины. — Позовите уборщиков, чтобы они убрали этот беспорядок.

—Откуда вы знакомы? —с нахмуренными бровями спрашивает Братт.

Я не настолько умна, чтобы придумывать оправдания и ложь, когда Мари смотрит на меня, как на серийную убийцу. За ее спиной Сабрина вырывается из объятий матери и медленно приближается.

— Откуда ты ее знаешь, Рэйчел? — спрашивает она. — Я не помню, чтобы Мари была в команде в последние месяцы.

Братт смотрит на меня в ожидании ответа.

— Мы познакомились в офисе Кристофера, — отвечает Мари, не отрывая от меня взгляда. — Однажды я пришла, чтобы оставить важные документы моему сыну, а тебя, Сабрина, не было, поэтому ты меня не видела.

—Почему ты так удивлена? —настаивает блондинка.

—Крис не говорил мне, что она невеста Братта.

—Наверное, потому что мы обручились недавно, но мы вместе уже пять лет.

—Понятно.

Алекс и его бывшая жена возвращаются в гостиную, она рыдает и бросается в объятия Мари. Они все еще в синих халатах, выданных медицинским персоналом. Он выглядит так, будто хочет кого-то убить, резко снимает маску и направляется к Пеньяльверу.

—Ты вне строя, —гонит генерал, —собирай свои вещи и убирайся из армии, ты уволен.

—Министр, позвольте...

— Ты исключен из FEMF! — повторяет он, и мужчина делает последний военный поклон, прежде чем уйти.

— Как он? — спрашивает отчаянно Сабрина. — Я буду следующей, кто его увидит?

— Нет, никто не сможет увидеть его, пока врачи не разрешат, — строго отвечает министр.

— Но я его жена, я слышала, что в таком состоянии разговор — отличная терапия, слушать голоса тех, кто хочет помочь, помогает прийти в себя.

— Нет.

— Но у меня есть право, как у Сабрины де Морган...

— Я сказал нет! — повышает голос. — Не потому, что я лишаю вас прав жены, а потому, что я уверен, что последний голос, который хотел бы услышать Кристофер, — это мой.

—Алекс! —с упреком говорит Мари. —Сейчас не время для споров.

Он уходит к последнему дивану, отвернувшись от всех. Он выглядит авторитетным, и только его бывшая жена осмеливается подойти к нему.

Часы идут, близняшки прощаются вместе с Александрой, Мари не перестает смотреть на меня, а Сабрина, когда не плачет, шепчется с матерью. Уставшая, я снова опускаюсь на диван: стресс снова давит на меня, и от этого у меня затрудняется дыхание, а из-за астмы каждое выдох болезненно. Мысли повторяются, и потребность увидеть его становится все сильнее, не давая мне покоя.

Наступает ночь, доктор снова звонит министру наедине, и тот возвращается с мрачным выражением лица, разговаривает с бывшей женой, которая пытается сдержать слезы рядом с Мари.

Луиза входит и подходит к своему парню, который стоит у столика, они целуются, и она подходит ко мне, бросая рюкзак у моих ног.

— Как ты себя чувствуешь? — Она обнимает меня.

— Плохо, все идет от плохого к худшему.

— Успокойся, любовь моя. — Она целует меня в лоб. — Все кажется темнее перед рассветом, мы должны быть позитивными и верить, что все будет хорошо.

Я киваю, позволяя ему обнять меня.

— Я принесла еду. — Она открывает чемодан. — Лайла и Бренда помогли приготовить бутерброды для всех.

— Я не голодна.

—Рэйчел, ты выглядишь ужасно, тебе нужно поесть...

Я качаю головой.

—Тебе не следует здесь находиться, тебе нужно дома отдыхать, —настаивает она. —Стресс имеет последствия, если не обращать на него внимания.

—Лу права, —поддерживает ее Патрик. —Иди домой, мы будем держать тебя в курсе.

—Что она здесь делает? —спрашивает Сабрина, поддерживаемая матерью. —Ты имеешь наглость прийти после того, что ты со мной сделала? Ты не знаешь слова «стыд»?

—Я пришла не за тобой, я пришла за полковником, —отвечает моя подруга, доставая бутерброды. —Не считай себя центром вселенной, блондинка.

—Убирайся! —требует Марта. —Или я вызову охрану.

—Никто не будет вызывать охрану. —Патрик встает. —Ничего страшного не происходит, давайте успокоимся и пообедаем в мире.

—Сабрина, мама! —зовет их Братт.

—Спасибо за еду. —Патрик берет сэндвич, когда они уходят.

Он ест молча рядом с Саймоном, а я кладу голову на колени подруги. Я закрываю глаза и пытаюсь отключиться, успокоить хаос, который вызвала вся эта ситуация. Я засыпаю, не знаю, на сколько, но когда просыпаюсь, перед мной стоит Братт.

—Пойдем со мной, пожалуйста. —Он протягивает мне руку, чтобы помочь встать.

Я встаю, уже полночь, и мой парень ведет меня на балкон больницы. По дороге я не вижу ни Мари, ни мать полковника.

- Луиза должна уйти, — говорит Братт, когда мы остаемся наедине. - Скажи ей это деликатно, я не хочу, чтобы Саймон обиделся или расстроился.

- Она не сделала ничего плохого, она просто пришла, чтобы составить мне компанию.

- Она ударила Сабрину, вела себя как дикая, необразованная девчонка.

- Она ударила ее, потому что Сабрина ее спровоцировала, — защищаю я подругу.

—Я не хочу, чтобы она здесь была, она влияет на твое поведение.

—Мне не десять лет, чтобы что-то влияло на мое поведение.

—Ты ссоришься из-за всего, не слушаешь меня, не уважаешь всех... Ты даже снова начала курить, врач подтвердил мне это сегодня днем.

—Луиза не имеет к этому никакого отношения.

—Конечно, имеет! Ты думаешь, что можешь помыкать всеми, когда она рядом! —Он отворачивается от меня, сжимая кулаки. —Привыкай к тому, что она будет далеко от тебя. Одно из условий, которые поставила моя мать, чтобы принять тебя в качестве моей жены, — чтобы она уехала от тебя.

Я не верю, не могу понять, что он только что сказал.

—Условия?

—Да, условия, Рэйчел. Я не хочу углубляться в эту тему, я плохо себя чувствую, последние дни были ужасными. Мой лучший друг находится на грани смерти, и его состояние не улучшается; в довершение ко всему, у меня идет ожесточенная борьба с мамой и сестрой из-за нашей помолвки. Я устал, отчаялся и хочу броситься под поезд, так что я прошу тебя не усложнять мне жизнь.

—Какие условия тебе выдвинули?

—Об этом поговорим позже.

—Нет, — я указываю на него пальцем, — поговорим сейчас. Если вы выдвигаете условия, я хотя бы должна знать, какие.

— Тебе не нужно их знать, потому что мы будем их выполнять без возражений. Отношения — это жертвы, и если ты меня любишь, ты сделаешь то, что должна. А пока привыкай к мысли, что мы будем жить в особняке моих родителей, что твои подруги, танцы, вечеринки и алкоголь уйдут из твоей жизни, а твоя вражда с Сабриной должна исчезнуть.