Следующий (СИ). Страница 10

— Твоя одежда в порядке…

К внешнему виду сына, и правда, было не придраться. Брюхи тщательно отутюжены, о стрелку можно было «пораниться». Легкий пиджак тщательно вычищен, и без единой складки. Все выдержано в светлых, домашних тонах, никакой казенщины.

— Поведение безупречно.

Именно это и было особенно странным, если не сказать подозрительным. Последние годы барон уже привык, что их семейные обеды превратились в тягостные мероприятия, на которых его старший сын с траурной физиономией ковырялся в тарелке, вызывающе сопел и старался ни на кого не смотреть. Сейчас же его, словно подменили. За столом сидел светский денди — раскованный веселый юноша, душа компании, способный и поддержать серьезную беседу, и в то же время отвесить приятную шутку или непринужденно сделать даме комплимент. Честно говоря, именно о таком сыне мужчина всегда и мечтал.

— Весьма похвально, весьма… Неужели тебя так задели мои слова?– барон прищурился, ожидая ответа. Он никогда не любил загадки, а сегодняшнее поведение его сына представлялось ему самой что ни на есть загадкой. — Ты же не переносишь Катерину. Насколько помню, ты еще ни разу не произнес ее имени и ни раз не обратился к ней напрямую. Сейчас же все иначе — ты первым заговорил с ней.

Барон прекрасно помнил, что и как он ему сказал сегодня днем. И честно говоря, в тот момент он нисколько не сомневался, что Марк поведет себя, как и всегда — насупится, замкнется и совсем ничего не сделает. Разговоры, увещевания никогда раньше на него не действовали.

— Что же изменилось?

Было во всем этом еще кое-что, что мужчина понял только сейчас, когда остался с сыном наедине. У него складывалось полной ощущение, что он разговаривает со взрослым человеком, а не как не с ребенком. Внешне ничего не изменилось. Мужчина смотрел и видел перед собой своего сына — родные черты лица, знакомые фигура и голос. Но внутреннее ощущение ему говорило совсем другое. Воображение рисовало взрослого уверенного в себе мужчину, который не боится высказать своё мнение и готов ответить за свои поступки. Казалась, кто-то незнакомый просто оказался в личине его сына. Но ведь такое невозможно даже для магов старого времени.

— Что скажешь, сын?

Но тот не спешил отвечать, точно таким же оценивающим взглядом разглядывая отца. Словно ровня. Тот прежний Марк не любил смотреть в глаза, обычно смотрел исподлобья, сразу же прятал взгляд.

— Я жду, — в голове мужчины послышалось нетерпение.

— Извини, отец, я думал, как тебе ответить. Ведь, ты хочешь услышать правду, а не просто детский лепет.

Барон кивнул.

— В двух словах на твой вопрос не ответить, отец. Скажу так, твои сегодняшние слова сначала показались мне очень обидными, даже злыми. Но когда ты ушёл, я много думал о них, вспомнил маму, вспомнил, как себя вел после её смерти. И сейчас я хочу извиниться перед тобой, извиниться за все — за баранье упрямство, детские обиды. Чего тут говорить, глупый я был…

И тут впервые за долгое время барону изменила выдержка. Ведь, такого он никак не ожидал. Ни разу еще его старший сын не извинялся, не признавал своих ошибок. Мужчине вдруг стало жарко, душно, словно в комнате не осталось воздуха. Он рванул шейный платок, открывая ворот сорочки.

— Прости, отец. Я понял, что не оправдал твоих надежд, но…

Марк выдержал паузу и продолжил:

— … Но я хочу все исправить, хочу начать все с начала.

Барон несколько раз моргнул, почему-то в глазах защипало. Он пальцем коснулся глаза, и к своему удивлению почувствовал влагу. Слеза⁈

— Хочу, чтобы ты мною гордился, отец.

Нужно было что-то сказать в ответ, но мужчина застыл. Горло, словно свело, он не мог ни слова из себя выдавить, что, собственно, и не удивительно. Разве не эти слова мечтает услышать каждый отец от своего сына? Конечно, именно эти слова — слова не сопливого мальчишки, а настоящего мужчины, готового признавать свои ошибки и нести за них ответственность.

— Ты стал совсем взрослым, — наконец, смог ответить барон. Его голос был хриплым, а сам он чересчур хмурился, словно пытался скрыть свои чувства. — Анна, она… твоя мама была бы рада это услышать.

Немного помолчав, чтобы прийти в себя, барон продолжил:

— Но… Марк, я не изменю своего решения. Закончив этот учебный год, ты поступишь в Николаевское военное училище, где и продолжишь свое обучение. Я дал слово барона. Надеюсь, сын, мне не придется за тебя краснеть.

5. Вот тебе и слабосилок

Дом барона Воронцов

Марк зашел в свою комнату, плотно прикрыл дверь и сел в кресло. Взглядом уставился за окно и задумался.

— Первый раунд за мной, –пробормотал он, вспоминая только что случившееся в столовой. — С отцом вроде нашел общий язык, а вот с мачехой…

Перед глазами встало ее искаженное лицо, на котором стремительно менялись эмоции — от растерянности к удивлению, от удивления к злости, а потом и к откровенной ненависти. Правда, через какое-то время она приходила в себя, и вновь на ее лице не отражалось ничего.

— Откровенная стерва, и, походу, истеричка, — машинально кивнул Марк, понимая, что с ней нужно точно «держать ухо востро». — Такая с легкостью может яду в стакан накапать или… столкнуть с лестницы. Походу, я так и свалился. Жаль, не помню ничего.

Получалось, что дома у него был самый настоящий враг, и держаться нужно было так, словно идешь по минному полю. По крайней мере, если хочешь жить.

— Ладно, разберемся. Нечего заранее трястись, — парень махнул рукой. — Буду решать проблемы по мере их наступления. А пока…

Он задумался, определяясь, чем сейчас думал заняться. В комнате был полный порядок, гимназический костюм и белье на завтрашний день он уже приготовил, учебники и тетради давно лежали в сумке. Значит, можно было снова открыть его дневник и немного «поработать» с ним. Ведь, у него, по-прежнему, было много вопросов, на которые так и не было ответов. К примеру, что у него с магией творится? Что это за зверь такой? И, в конце концов, почему он слабосилок? Ущербный, получается? А какого черта?

— Поглядим, поглядим…

Марк вскочил с места, и, остановившись у книжной полки, потянулся за дневником, но не тут-то было.

Без всякого стука дверь вдруг резко открылась, и на пороге его комнаты появилась горничная с недовольным, откровенно злым выражением лица. Довольно молодая, лет двадцати пяти не больше, платье из хорошей ткани, в ушах крошечные золотые сережки, а на пальце колечко. Кожа белая, ладони ухоженные, явно, тяжелого труда не знавшие. Сразу видно, что не простая служанка.

Она встала на середине комнаты, уперев руки в бока, и презрительно оглядела комнату. Оглядев комнату, и явно отметив наведенный порядок, она скривилась.

— Неужели, наш мальчик напужался господина барона? — глумливо рассмеялась она. — Испужался, что его накажут, — ее красивый ротик кривился, лоб морщился при каждой ухмылке, делая лицо неприятным. — А это что такое? Почему это не убрано?

К удивлению Марка, горничная вдруг схватила с кровати аккуратно сложенный плед и бросила его на пол. Еще с откровенным удовольствием прошлась по нему ногами.

— И на столе беспорядок!

Подошла к письменному столу и одним движением руки смела стопку книги и тетрадей.

— Сейчас про все это расскажу господину барону, и он тебе задаст, как следует. Чего вылупился? Захныкать хочешь? –издевалась она, прохаживаясь по комнате и пиная валявшиеся учебники с тетрадями. — Иди, иди, похныкай! Ну? — девушка откровенно заглядывала ему в глаза. похоже, и правда, ждала, когда он заплачет. — Ты же чертов, никому не нужный тюфяк, размазня, тряпка. Стоишь и трясешь, что я все расскажу…

А Марк все это время, и в самом деле, стоял столбом, натуральным образом охреневая от происходящей наглости. Получается, его тут, вообще, ни во что не ставили не только отец с мачехой, но и слуги. Об него просто ноги вытирали. Неудивительно, что пацан собрался наложить на себя руки. Иначе просто и быть не могло.