Легенда о Белом Тигре (СИ). Страница 10
Знатоки этикета
В тот же вечер, когда я сидел на заднем дворе и растирал травы в ступке, почувствовал чужие взгляды. Обострённое обоняние уловило запахи — свежей земли, сосновой смолы, речной воды и чего-то сладкого… Дети. Не меньше пяти, прячущихся за изгородью.
Я сделал вид, что не замечаю их, продолжая работу. Но через несколько минут тишину нарушил сдавленный смешок. Обернувшись, я увидел несколько пар любопытных глаз, выглядывающих из-за забора.
— Эй, белоголовый! — донёсся звонкий детский голос. — Правда, что ты не умеешь есть палочками? Тебя что, в лесу волки вырастили?
Я замер. Значит, история уже разнеслась по деревне. Кто-то из взрослых, приходивших за лекарствами, видимо, подслушал наш разговор за обедом. Выходит, мне не почудилась та тень.
— Может, он вообще дикарь? — подхватил другой голос. — Смотрите, как он сидит! Как зверь какой-то!
Я глянул на свою позу и понял, что действительно сидел на корточках — привычка, оставшаяся от жизни в пещере. Люди так не сидят, они используют стулья или скамьи, а если уж и садятся на пол, то скрещивают ноги.
Дети, видя, что я их заметил, не разбежались, а наоборот, осмелели. Они высыпали из своего укрытия — пятеро мальчишек и две девочки, все не старше десяти лет. Самый бойкий, лохматый мальчуган лет восьми, выступил вперёд:
— А вот я умею управляться с палочками! — заявил он и, схватив две веточки, принялся изображать, как неумело я пытался есть. — Вот так, да? «Почему у тебя получается, а у меня нет?» — он спародировал мой голос, делая его нарочито грубым.
Остальные дети расхохотались. Кто-то начал тыкать пальцами, кто-то корчил рожицы. Один мальчик даже изобразил, будто у него когти и клыки, рыча и делая вид, что охотится.
Внутри меня поднялась волна раздражения. Зверь требовал показать этим малолеткам, кто здесь главный. Они дети, им можно многое позволить, но они должны знать, что нельзя переходить черту. Одного рыка хватило бы, чтобы они разбежались в ужасе. Я почувствовал, как напрягаются мышцы, готовые к прыжку.
Но я сдержался. Медленно выдохнул, сжал кулаки, чтобы не было видно моих кривых когтей. Дети. Просто дети, не понимающие, с чем играют.
В этот момент из дома вышла Сяо Юй с корзиной новых трав для того, чтобы я их растёр. Увидев детей и выражение моего лица, она мгновенно оценила ситуацию:
— Что здесь происходит? — её голос был ровным, но в нём звенела сталь. — Ли Сяо-бо, Чен Мин, Ань Цзы — разве ваши родители не учили вас уважению к старшим? А ты, Мэй Лин, — я думала, ты мудрее своих братьев.
Дети притихли. Сяо Юй поставила корзину и подошла ближе:
— Вы смеётесь над человеком, который не знает ваших обычаев? А вы сами знаете все обычаи? — Она скрестила руки на груди. — Ну-ка, Сяо-бо, расскажи мне, как правильно кланяться императорскому чиновнику? Он скоро прибудет в деревню, давай ты его поприветствуешь! А ты, Мин, знаешь, какой рукой подавать чай гостю и в какую сторону должно смотреть изображение на чашке?
Дети переминались с ноги на ногу, глядя себе под ноги.
— Не знаете? — продолжала Сяо Юй. — Но ведь вы родились здесь, среди людей. А господин Бай Ли долго жил один, в горах. Он многого не знает, но учится. И уже умеет то, чего не умеете вы — находить целебные травы и готовить лекарства, которые спасают жизни.
Я с удивлением смотрел на девушку. В этот момент она казалась выше ростом, осанка прямая, голос твёрдый — совсем не похожа на тихую внучку травника, какой я её знал.
— А теперь слушайте внимательно, — она наклонилась к детям. — Если хотите посмотреть, как работает лекарь, приходите завтра утром. Господин Бай Ли покажет вам, как растирать травы, и даже даст попробовать самим. Но только если придёте и попросите с уважением. А сейчас — марш по домам, пока я не рассказала вашим матерям, как вы себя вели!
Дети быстро переглянулись и разбежались. Только лохматый мальчишка задержался на мгновение, смущённо глядя на меня:
— Извините, господин. Мы не хотели обидеть, — пробормотал он и тоже убежал.
Когда детские шаги затихли вдали, Сяо Юй повернулась ко мне:
— Прости их. Они не со зла, просто любопытные и неразумные.
— Спасибо, — я посмотрел на неё с уважением. — Я чуть не… потерял контроль.
Она слегка улыбнулась:
— Я заметила. Но ты сдержался, и это главное. — Она села рядом, осматривая мою работу и похвалила. — Отлично получается! Кстати, я серьёзно насчёт завтрашнего урока. Дети должны научиться уважать чужие знания. И тебе будет полезно научиться общаться с ними — они самые честные судьи.
— Но я не знаю, как учить детей, — растерялся я.
— Просто покажи им то, что умеешь сам, — пожала плечами Сяо Юй. — Остальное придёт с опытом.
И действительно, на следующее утро на заднем дворе собрались те же дети — умытые, причёсанные, непривычно тихие. Я показал им, как растирать сушёные корни в порошок, как определять готовность по текстуре и запаху. К моему удивлению, они слушали внимательно, а когда пришла их очередь попробовать, со смущением брали ступку и пестик из моих рук.
Конечно, получилось у них не очень — сил не хватало, да и терпения тоже. Но когда лохматый Сяо-бо после получаса усердного растирания показал мне свой первый, пусть и неидеальный порошок, его глаза сияли гордостью.
— Хорошо, — сказал я, принюхиваясь к результату. — Пахнет правильно. Лао Вэнь говорит, что из такого можно сделать мазь от ушибов.
И в глазах мальчишки я увидел то же, что чувствовал сам, когда наставник впервые похвалил мою работу — радость признания. Мы оба учились — он травничеству, я — быть человеком среди людей.
…
Люди. Ха!
Я учусь быть человеком. И иногда учителями становятся дети, которые смеются над твоими ошибками, но готовы восхищаться твоими умениями.
Какая ирония. Иногда мне кажется, что надо мной смеётся само Небо.
Через две недели обучения Лао Вэнь решил, что пора применить мои знания на практике. Вечером, когда я снова растирал в ступке сушёные корни, он подозвал меня к своей кровати:
— Бай Ли, нужно пополнить запасы трав до осенних дождей. Я бы сам пошёл, но… — он с досадой посмотрел на свою перевязанную ногу, уложенную на подушку.
Несмотря на все лечебные отвары и умения культиватора, заживала она медленно. Лао Вэнь качал головой и вздыхал, что время берёт своё.
— Я могу сходить, — предложил я. — Вы только скажите, что и где собирать.
Лао Вэнь покачал головой:
— Одному нельзя. Многие травы выглядят похоже — можно перепутать лекарство с ядом. Сяо Юй пойдёт с тобой. Она знает все нужные места на склонах, а ты защитишь её… если вам встретится в горах что-то странное…
Я серьёзно посмотрел на него и кивнул. Наставник был прав, не стоит отправлять девушку одну. Я смогу её защитить.
Утром я проснулся с первыми лучами солнца. Сяо Юй уже хлопотала у очага, собирая всё необходимое: плетёные корзины, маленькие ножи для растений, свёртки с едой. Она была одета по-походному — простые штаны вместо привычного платья, волосы собраны в тугой узел и спрятаны под соломенной шляпой.
— Доброе утро, Бай Ли, — она протянула мне свёрток. — Возьми, это рисовые лепёшки. Понадобятся для ритуала.
— Ритуала? — я удивлённо приподнял бровь.
Лао Вэнь, который сидел на кровати, опираясь на подушки, пояснил:
— Прежде чем брать дары горы, нужно попросить разрешения у духов. Это древний обычай. Сяо Юй знает, как всё сделать.
Девушка кивнула:
— Дедушка научил меня всем обрядам ещё в детстве. Не волнуйся.
Она подошла к Лао Вэню, заботливо поправила подушку под его ногой:
— Мы вернёмся до заката. Ты ведь примешь отвар в полдень?
Старик ласково погладил её по руке:
— Конечно. Идите спокойно и будьте осторожны. Особенно у восточного склона — там тропа часто осыпается после дождей.
Мы вышли из дома, когда деревня только просыпалась. Запах свежей еды и дыма от очагов смешивался с ароматом утренней росы. Несколько крестьян, шедших на поля, с любопытством оглядели нас. Я заметил, как один старик что-то прошептал своему спутнику, кивая в мою сторону. Сяо Юй, видимо, тоже это услышала — её щёки слегка порозовели.