Щит Спэрроу (ЛП). Страница 19

Меня отправляли в Туру и приказали украсть их секреты. Меня выдали замуж за принца и заставили подписать древний магический договор, своей кровью. Я сделала все, что требовалось от принцессы моего положения, почти без возражений.

И все же он не хотел делиться со мной всей правдой. Он не доверял мне полностью.

Я давным-давно научилась жить без его привязанности. Его любви. Но, черт возьми, как бы я ни старалась, я хотела его доверия. Его уверенности.

Почему он поделился своими намерениями с Мэй, а не со мной? Это потому, что у нее была порочная натура? Потому что она была смелой и хитрой? Потому что она умела владеть мечом и побеждать в бою?

Независимо от причины, он выбрал ее на роль Спэрроу. Он всегда выбирал ее.

Все, что я когда-либо делала, это служила ему. Все, что я когда-либо делала, было то, что он просил. Все, что я когда-либо делала, это пыталась заставить его увидеть меня.

Что для этого требовалось?

Возможно, единственный способ заслужить его доверие — это найти дорогу в Аллесарию.

И убить.

Будет ли он доверять мне, если я убью Стража? Волновало ли его, что я, скорее всего, умру вместо него?

— Ты можешь это сделать, — сказала Мэй, понизив голос. — Доберись до Аллесарии. Отправь весточку как можно скорее. И пока ты этим занимаешься, вырежи сердце Стража.

Это была моя любимая сестра, которую я знала.

— В твоих устах убийство звучит так просто, — пробормотал я, глядя вперед.

Я встретилась взглядом с серебряными глазами человека, стоявшего на средней палубе корабля.

Страж так пристально смотрел на меня, что у меня по спине пробежала дрожь. Он никак не мог подслушать нас с такого расстояния, но то, как он усмехнулся, как сжались его челюсти, заставило меня задуматься, что он слышал каждое слово.

Боги. Было ли это одной из его способностей?

Марго встала передо мной, закрывая от меня Стража, и положила руки мне на плечи.

— Будь осторожна.

— Я справлюсь.

Она притянула меня в объятия, шепча мне на ухо.

— Ты сильная, Одесса. Сильнее, чем думаешь.

Марго была единственной матерью, которую я когда-либо знала, но она была не из тех, кто расточает похвалы. Это было столь же чуждо, сколь и желанно, как капля дождя для умирающего растения.

Она отпустила меня так же быстро, как и обняла, затем промокнула уголки своих сухих глаз.

Может быть, все это было для виду. Сегодня я приму участие в представлении, даже если оно было фальшивым.

— Где Арти? — Я огляделась в поисках брата. Он все еще в их карете?

— Спит. — Между нами явно повисло молчание. — Еще только рассвело.

— Но я не успела попрощаться.

Она сказала мне, что приведет его. Что я смогу увидеть его, обнять перед отъездом. Если его здесь нет, я уйду, и будет очень реальный шанс, что я никогда больше его не увижу. Жжение в горле вернулось с удвоенной силой.

— Ты увидишь его снова. — Она отмахнулась.

А что, если нет? Вспомнит ли он меня вообще? Я открыла рот, но сказать было нечего. Было уже слишком поздно. Пора было уходить.

Отец занял место Марго, встав передо мной и положив свои сильные руки мне на плечи. Кивком головы он отослал Марго и Мэй прочь, оставив нас наедине.

Его карамельные глаза смотрели на меня так нежно, как я никогда не видела. Если это тоже было притворством, я отказывалась в это верить.

— Ты сможешь это сделать.

— Я попробую. — Я грустно улыбнулась ему. — Ради тебя.

Его крупная фигура расслабилась, когда он заключил меня в объятия.

— Я совершил так много ошибок, как твой отец. Прости. Твоя мать была бы так разочарована во мне.

Шок от этого заявления заглушил угрозу расплакаться. Он никогда не говорил о моей матери. Никто из них не говорил. И он извинился. Кто был этот человек, и где был мой холодный, гордый отец?

— Помни все, что я тебе сказал, — пробормотал он, его голос был едва слышен.

— Я сделаю это.

— Хорошо. — Он ослабил хватку, но прежде чем успел меня отпустить, я обняла его еще крепче.

— Ты действительно можешь спасти нас от беды? Ты расторгнешь «Щит Спэрроу»? — Это был мой единственный шанс спросить. Я сомневалась, что он мне ответит, но я должна была попытаться.

— Я попытаюсь. Но я должен попасть в Аллесарию до начала миграции.

— Почему? Что ты ищешь в этом городе? Если ты скажешь мне, возможно, я смогу помочь найти это.

— Это бремя не для тебя.

Нет, он отдал его Мэй.

— Как это вообще возможно? Я читала договор. Если ты вторгнешься, ты нарушишь его условия. — В нем было не так много подробностей, но это было главное правило. — Ты король Куэнтиса. Ты умрешь.

— Я не собираюсь умирать. По крайней мере, не в ближайшее время.

— Но…

— Никаких больше вопросов. — Он отпустил меня и отступил назад. — Я прошу твоего доверия, Одесса. Есть ли оно у меня?

Я отдала ему свое, но не получила его взамен. Это было нечестно. Но я сказала без колебаний.

— Да.

Он закрыл глаза, облегчение исказило его черты.

— Хорошо.

Может быть, я не знала всех подробностей. Но он был моим отцом. Моим королем. За всю свою жизнь я видела, как он делал только то, что считал лучшим для своего народа. И я все равно оставалась одним из его людей, как бы далеко я ни была.

Он обхватил мое лицо ладонью, проводя большим пальцем по моей щеке. Его взгляд переместился на мои волосы, на макушку.

— Я не должен был позволять Марго красить твои волосы. Рыжий цвет — это цвет твоей матери.

— Ты говорил мне. — Давным-давно. Когда я была маленькой девочкой, а он еще не забыл маму.

— Как бы то ни было, коричневый тебе идет. — Он поцеловал меня в лоб, затем отошел в сторону и протянул локоть, чтобы проводить меня к центральному кораблю.

Деревянный проход соединял лодку с причалом.

Отец ослабил хватку и, положив руку мне на поясницу, подтолкнул меня вперед.

Одна.

Туранец с узкими серыми глазами ждал меня с другой стороны, протянув руку, чтобы помочь мне подняться по единственной ступеньке на палубу. В тот момент, когда обе мои ноги твердо встали на борт, он протянул руку мимо меня и втянул трап.

Дерево стукнуло о дерево, когда он прикрепил его к стене корабля, затем закрыл дверь у меня за спиной, щелкнув металлической защелкой. Затем он ушел, присоединившись к остальным, которые перекрикивались друг с другом, каждый человек на корабле был готов покинуть Росло.

Мои колени задрожали, то ли от качки корабля, то ли от осознания того, что это конец. Без этого прохода я больше не была привязана к Куэнтису. К дому.

— Ваше высочество. — Бриэль бросилась ко мне, ее щеки пылали, а прямые каштановые волосы выбились из пучка на затылке. Коротко кивнув, она указала на заднюю часть корабля. — Пойдемте со мной. Джоселин ждет. Мне сказали, чтобы мы не путались под ногами.

Это значит, что ей было сказано, чтобы я не путалась под ногами.

У меня не было желания общаться с туранцами, поэтому я позволила ей провести меня вверх по лестнице на квартердек, мимо поста капитана, к дальнему поручню на корме.

Когда подняли паруса, шум, издаваемый матросами, стих. Вода плескалась о корпус корабля, когда мы раскачивались из стороны в сторону.

Джоселин присела в реверансе, когда мы приблизились.

— Ваше высочество.

На ее щеках виднелись дорожки от слез, и румянец отхлынул от ее лица. Ее волнистые светлые волосы были такими же, как у Бриэль, собранными в беспорядочный узел.

Прислонившись к деревянным перилам, я устроилась между ними. Они обе были выше меня ростом и обладали соблазнительными формами. Я всегда завидовала их фигурам. Наверное, я выглядела как девушка среди женщин со своей стройной фигурой и костлявыми руками.

Я не была похожа на Марго или Мэй. Когда мы были детьми, даже несмотря на то, что Мэй была младше, если возникала ссора с другим ребенком, я позволяла ей бороться с ними за меня. Я позволяла ей самой толкать и бить.