Светлый пепел луны (ЛП). Страница 25

Чунь Тао рассердилась:

— Третий господин перешел черту! Даже украл драгоценный нефрит у старой госпожи! И свалил свое преступление на принца-заложника! Какое счастье, что моя госпожа всё выяснила. Иначе ваш супруг попал бы в серьёзную беду.

— Ему сломали бы руку? — Су Су вспомнила, что наложница Лянь говорила накануне.

— Не обязательно, — покачала головой Чунь Тао, — но просто так точно не отпустили бы.

Слуги прекрасно знали, что хотя тётя Лянь старается казаться милой, на самом деле она — лицемерка.

Чунь Тао спросила:

— Госпожа, что мы будем делать дальше?

— Вернёмся домой.

Едва Су Су и Чун Тао ступили на порог поместья, к ним с поклоном бросилась Си Си:

— Моя госпожа, старая госпожа обнаружила пропажу Гуань Инь и разгневалась так, что у неё разболелась сердце, а госпожа Лянь велела привести его высочество, чтоб её успокоить.

Су Су всегда знала, что домашнее происшествие не удастся утаить. Она поторопилась в главную залу, успокаивая себя тем, что теперь она знает правду и справится с ситуацией.

Сцена суда напоминала предыдущую с той только разницей, что на этот раз присутствовали второй и третий сын, а во главе сидела старая госпожа. Е Чу Фен пристроился рядом на стуле и прятал глаза, изо всех сил стараясь быть как можно менее заметным. Е Чже Юнь, напротив, чувствовал себя совершенно уверенно, поедая виноград, он, то и дело, поглядывая на Тан Тай Цзиня.

Старая дама, держась за сердце, убеждала мужа своей любимой внучки:

— Если ты не вернёшь Гуань Инь, мы не станем терпеть тебя в нашем доме.

Су Су бросилась к бабушке:

— Прошу вас, успокойтесь!

Она знала, что Гуань Инь значит для старой госпожи. Дело даже не в стоимости, а в том, что эта статуэтка была подарена бабушке самим настоятелем Тун Хуэй перед смертью. Это была большая духовная ценность.

Наложница Лянь проговорила:

— Третья госпожа, вы всё знаете, принц-заложник должен понести наказание за то, что сделал.

Су Су решила снизить напряжение и мягко улыбнулась:

— Тогда, тётушка Лянь, скажите, как мы накажем того, кто украл нефритовую Гуань Инь и приданое второй сестры.

Тётушка Лянь вздохнула.

— Как только принц-заложник выдаст нам местонахождение украденного, мы накажем его легко — тридцать ударов палками.

Тридцать ударов палками, да она сама доброта! От этого наказания Тан Тай с его слабым здоровьем полжизни потеряет.

Е Чже Юнь ехидно заметил:

— Тётушка Лянь очень милосердна, не правда ли, третья сестра? Ты же не будешь возражать?

Тан Тай Цзинь поднял голову и посмотрел на Су Су.

Она коснулась пальчиками своего подбородка и ответила:

— Конечно, нет!

Тан Тай Цзинь поджал губы и опустил глаза.

Тётушка Лянь продолжила:

— Тан Тай Цзинь, поторопись, скажи нам, где ты прячешь Гуань Инь.

Тот невозмутимо ответил:

— Я не знаю.

Е Чже Юнь, жуя виноград, принялся подстрекать:

— Все ясно, как день! Бабушка, тётушки, нужно наказать виновника со всей строгостью…

Тан Тай Цзинь пристально смотрел на Е Чже Юня. В его глазах бушевал чёрный водоворот презрения и ненависти. Третий господин поперхнулся виноградиной и не стал далее подливать масло в огонь.

Бросив взгляд на хмурое лицо старой госпожи, тётушка Лянь приказала слугам:

— Забирайте принца-заложника!

— Подождите! — остановила Су Су.

Тётушка Лянь раздражённо выгнула бровь:

— Третья госпожа, в прошлый раз, доверившись вам, мы потеряли время. Больше вам не удастся прикрывать своего супруга.

Она была страшно недовольна. Старушка души не чаяла в третьей госпоже, но не будет же она потакать ей себе во вред.

— Конечно же, я не собираюсь защищать вора, — мило улыбаясь заверила ее Су Су. — Виновный должен быть строго наказан, — и сокрушённо добавила: — Даже не знаю, выдержит ли он тридцать палок, не умрёт ли.

Наложница Лянь надулась. Вот вздорная девчонка. Может, ей лучше, чтоб он умер, и поэтому она пришла, чтобы за всем проследить?

— Третья госпожа изволит шутить? Мы уважаем законы семьи!

Су Су закивала головой.

— Поскольку тётушка Лянь объявила наказание, давайте теперь допросим третьего брата.

Присутствующие застыли в изумлении. Наложница возмутилась:

— Что ты такое говоришь? При чем здесь мой сын?!

Су Су ответила:

— Вещи украл Е Чже Юнь, чтобы расплатиться с игорным долгом. Тётя Лянь, вы же не будете прикрывать своего сына?

Чже Юнь сильно изменился в лице, он подскочил и закричал:

— Е Си У, ты мелешь вздор, всё украл этот дикарь, какое я имею к этому отношение?

— Я очень не хочу возводить напраслину, поэтому лучше тебе посидеть тут, а бабушка пошлёт кого-то проверить сведения в игорный дом. Ежемесячное пособие третьего брата составляет всего пару десятков таэлей серебра, так что мы легко узнаем правду.

Лицо старой дамы совсем сморщилось от огорчения. Она подняла руку.

— Чжао Фу, пошли кого-нибудь спросить.

Увидев, как побледнел Чже Юнь, тётушка Лянь все поняла. Самообладание покинуло её, она с глухим стуком повалилась в ноги старой госпоже.

— Госпожа, третий сын молод и неразумен, его наверняка сбили с толку! Умоляю вас, будьте снисходительны, отпустите его!

Е Чже Юнь грохнулся рядом с матерью:

— Бабушка, это сын чиновника Ли отвёл меня туда, я больше не посмею!

Старушка стукнула клюкой.

— Тётя Лянь, хорошего же сына ты воспитала!

Наложница рыдала:

— Третий сын отдаст Гуань Инь, а я возмещу приданое Лань Инь!

Су Су, невинно хлопнув ресницами, напомнила:

— А как же законы семьи? Неужели из-за того, что виновный оказался третьим сыном наказание будет более легким?

Тётушка Лянь позеленела и стала бить поклоны ещё усерднее:

— Как же можно, третий сын слаб здоровьем с самого детства, это убьёт его!

Она проклинала себя за то, что предложила наказать вора палками.

Е Чже Юнь затрясся.

— Бабушка, бабушка, я виноват!

Теперь Су Су отщипнула ягоду от виноградной кисти.

— Как же так? Значит, Тан Тай Цзинь выдержал бы тридцать палок, а третий брат не выдержит?

Тётушка Лянь со слезами на глазах строго проговорила:

— Третья госпожа, если у вас нет личных обид на третьего брата, почему вы так к нему жестоки?

— А кого обидел Тан Тай Цзинь? — не собиралась сдаваться Су Су.

Старушка не выдержала.

— Довольно! Наложница Лянь два месяца проведет в своих покоях, размышляя и молясь. Чжао Фу отправится выкупать Гуань Инь, а третий сын — этот непокорный отпрыск, двое суток простоит на коленях без воды и еды в родовом храме.

Услышав о наказании, тетя Лянь успокоилась. Стоять два дня на коленях в такую погоду, конечно, не сахар, но сильно ее сын не пострадает.

В конце концов, старая госпожа не стала строго наказывать своего внука, ограничив возмездие моральным самобичеванием.

Огласив свой весьма снисходительный приговор, старая госпожа засобиралась. Она казалось очень уставшей и попросила слуг помочь ей подняться. Су Су была потрясена. Она не верила услышанному. То есть…это всё?

Если бы вором оказался Тан Тай Цзинь, его жизнь сегодня бы сократилась вдвое. А Е Чже Юнь всего лишь простоит на коленях пару дней.

Её вера в правосудие пошатнулась. Отец всегда говорил, что справедливости в мире мало, но, если защищать её, можно добиться правды. Только оказалось, что в мире смертных она еще и распределяется по праву рождения.

Она сжала кулачки и посмотрела на Тан Тай Цзиня. Он выглядел на удивление спокойным, разве что губы скривил в усмешке. Казалось, он знал всё наперёд. И смирился.

В отличии от Су Су, он давно знал, сколько справедливости ему досталось при рождении.

Наступила ночь. Е Чже Юнь остался один в зале предков. Он лежал на одеяле, тайно присланным матерью со слугой, и ворочался, не в силах заснуть.

Как же холодно! Как вообще тут можно спать.