Мгновения вечности. Страница 12

– Мистер Новак, что вы себе позволяете?

На угловатых плечах пиджака профессора Фокс будто зажглось самое настоящее праведное пламя.

– Помогите! Помогите! – продолжал безудержно кричать Джим.

– Мисс Остин, что там происходит?

Милая девушка рядом с Джимом с ужасом уставилась на его брюки.

– Он весь в чернилах, мэм, – ответила она профессору.

Вся аудитория разразилась хохотом, но Кайросу было не до смеха. Блэквуд знал, что больше не спал, тогда какого черта Джим облился именно так, как подстроил он? А если это не сон, то что? Почему часы отца стали такими горячими? Разве можно взять и повлиять на время?

От паники перед глазами возникла пелена, и Кайрос попытался успокоиться. Он опустил глаза на бланк с вопросами, но текст тут же превратился в одно большое серое пятно, а потом поверх него появились новые, ярко-красные. Еще и еще.

– Брат, что с тобой? – обратился к нему Джерри. – У тебя кровь из носа.

Кайрос попытался закрыть нос, однако рука сразу же заскользила по коже: это было бесполезно, крови оказалось слишком много. Он судорожно вскочил на ноги и побежал вниз, на выход, игнорируя бесконечные возгласы профессора Фокс. Ему надо было выйти отсюда немедленно. Облиться холодной водой, проснуться по-настоящему.

Это все ван дер Берг и его психологические штучки. Наверняка он ввел Кайроса в транс или гипноз. Невозможно. Все, что только что произошло в аудитории, просто не могло быть реальностью.

Блэквуд бежал по мраморным плитам и видел, что оставляет за собой заметный кровавый след. Какая разница, если это все неправда? Все это неправда. Господи, как же достали эти кошмары, и с каких пор их невозможно было выключить? Почему он до сих пор не проснулся в холодном поту в своей кровати? Почему Джерри не будит его, если обычно он, Кайрос, во сне кричит?

– Проклятье, – чертыхнулся он, вбежав в мужской туалет и схватившись за первый попавшийся кран. – Проклятье! – рявкнул он громче. – Шарп, разбуди меня! Разбуди меня!

Он сходил с ума. Вот что бывает, если связаться с психологом.

Кайрос опрыскивал себя холодной водой, пока не перестал чувствовать рук. Кровь, кажется, остановилась… или нет. По правде говоря, ему было все равно. Он прислонил лоб к холодному зеркалу и устало прикрыл веки.

Долбаный Джим мог все испортить. Он почти сделал это, почти вылил на Кейт банку с чернилами целиком, но потом все вдруг отмоталось назад. Каким-то чудом Кайрос попал именно в тот застывший момент, когда все еще можно было исправить.

Кайрос не верил в магию, не верил в призраков, да он даже не мог назвать себя религиозным. В его семье все были католиками, но они несильно следовали традициям. К черту традиции… А все эти передачи по телевизору о домах с привидениями? Они вызывали у него лишь улыбку. И тем более у людей не бывает сверхспособностей, это самая очевидная выдумка. Да, существовало миллион комиксов – про того же Человека-паука, – но каким надо быть кретином, чтобы верить в пауков, которые одним укусом могут заставить тебя плеваться паутиной?

Тогда оставался один логически верный ответ. Если он не спит и не умеет управлять временем, тогда он действительно тронулся умом. Боги, единственный наследник Блэквудов – шизофреник. Блестяще, мать его. Отец назвал его в честь древнегреческого бога, думая, что это будет оригинально, но в итоге он получил идеальное имя для пациента психушки.

От безысходности Кайрос рассмеялся над самим собой.

– Ты как?

О, класс. Теперь ему мерещились женские голоса. И не просто голоса, а голос Кейт. Ну конечно, его мозг оказался очень талантлив в пытках.

– Кайрос, – тише, чем прежде, произнесла она.

Ну все.

Он уперся рукой в кафель и выпрямился. Ему было даже любопытно, как его больное сознание нарисовало Кейт. Если достаточно натурально, то он мог бы ради забавы поцеловать видение. Ну а что? Блэквуды всегда извлекают выгоду. Это, кстати, еще один девиз. Записывайте, их будет много.

– Ну естественно, это ты, – убедился он, разглядывая ее с ног до головы.

Она аж покраснела, пока бежала.

– Профессор Фокс спросила, кто закончил контрольную. Я подняла руку, и она велела проведать тебя.

– Очень благородно с твоей стороны, мышка.

Кайрос вздохнул и привалился к раковине, опираясь на ее край бедром.

Кейт мялась всего несколько секунд на пороге мужской уборной, прежде чем подойти к нему.

– Тебе больно? – осторожно спросила она.

– Что произошло?

«Скажи мне, Кейти, насколько я спятил».

– Новак облил себя чернилами, а у тебя пошла кровь из носа, и ты выбежал из класса.

– А ты? Чернила на тебя не попали?

Он и сам видел ее накрахмаленную белую рубашку без единого пятнышка, но не верил сейчас ничему, даже своим глазам.

– Нет, каким образом?

В другой реальности жирные черные капли уже упали ей на плечи и лицо.

– Я не знаю. – Кайрос сжал края раковины.

– Ты весь в крови, тебе помочь?

А если предположить, что у него просто было какое-то смазанное дежавю? Может, все не так плохо? Блэквуд и раньше видел, на какие пакости они шли, чтобы задеть Кейт, так что его фантазия могла спокойно нарисовать нужную картинку в нужный момент.

Он посмотрел в ее растерянные карие глаза, в которых даже сквозь линзы очков вспыхивали теплые янтарные отблески. Больше этого не случится, никакой Джим не встанет у него на пути.

– Да. Спасибо.

Глава 5

Полное погружение

Она просто не могла поверить, что правда это делает. Ее всегда поражало, как люди дрессировали диких животных, как прикасались к ним, зная, что могут в любой момент стать ужином. И вот Кейт здесь, добровольно трогает лицо Кайроса Блэквуда и наивно убеждает себя в том, что он больше не кусается.

Кайрос задрал голову, чтобы ей было комфортнее помочь ему убрать кровь с лица и шеи, и вел себя очень тихо. На самом деле, она не понимала, как он до сих пор стоял на ногах, с учетом, сколько раз она выжала бедное полотенце для рук и сколько его красной – на удивление человеческой – крови утекло по трубам замка.

– У тебя точно не кружится голова? – рискнула спросить Кейт.

Любой, даже маленький диалог с ним – это своего рода вызов, но она добровольно его принимала. Глупо было не остерегаться его падения, ведь Блэквуд был выше ее как минимум сантиметров на двадцать и наверняка весил больше семидесяти килограммов. Если он вдруг начнет клониться в ее сторону, Кейт не удержит его ни за что на свете.

– Мне лучше, – уверил ее Кайрос и вдруг опустил глаза обратно к ее лицу.

Кейт сжала крепче влажное от ледяной воды полотенце и неловко сглотнула. Она не могла назвать себя трусихой – трусихи не сдавали сложнейшие тесты, чтобы поступить в самую закрытую и привилегированную академию мира, – но, когда он смотрел на нее своим нечитаемым серым, как утренний туман, взглядом, она чувствовала себя именно той, кем он ее считал, – мышкой. Крошечной, безобидной и тихой мышкой, которая вдруг решила, что может чувствовать себя безопасно, бегая вокруг лап кота.

– Почему ты так сильно меня боишься?

Класс, теперь он читал ее мысли.

Кейт бросила полотенце в раковину и поспешила отвлечь себя мытьем рук. Лицо Кайроса выглядело прилично, да и с головой тоже, судя по всему, все было в порядке. Теперь он мог спокойно дойти до башни в одиночестве и подняться к себе комнату, чтобы переодеться. Больше он в ее помощи не нуждался.

– Я тебя не боюсь, – неумело соврала она, стараясь даже не оглядываться на него в зеркало.

– Когда занята делом, нет, – принялся рассуждать Кайрос. – Ты спокойно согласилась заниматься со мной французским, но сейчас я отчетливо видел страх.

– Тебе показалось.

– Я очень внимателен.

– Поздравляю тебя, – вздохнула Кейт и потянулась к последнему сухому полотенцу в уборной. – Мне пора идти.

– Ты сказала, что уже написала контрольную. У тебя всего несколько несданных дисциплин, куда ты так торопишься?