Дом, где живет лето. Страница 15

Дела в «Войс» пошли неважно. Везде была политика, трудно было подняться. Стивен хотел попасть на радио. Была возможность – в «Нэшнл Паблик Радио».

Дни тянутся медленно – такое Луиза слышала о материнстве. Но годы летят.

2011 год, звонок от научного руководителя, с которым они поддерживали связь.

– Отличные новости, – сказал он. – Нет, погоди. Не стоит так говорить. Печальные новости. У исторического факультета в Нью-Йоркском университете потеря. Умер Гэри Розенталь.

– Какой ужас. – Сердце сжалось. Гэри Розенталь входил в ее диссертационную комиссию, ее работа считалась продолжением его трудов. – Грустно слышать, очень. – Она помолчала. Долго помолчала.

У Гэри Розенталя случился сердечный приступ прямо в кабинете. Когда его нашел аспирант, он лежал, уронив голову на книгу «Команда соперников» Дорис Кернс Гудвин, которую перечитывал в шестой раз. Наверное, думала Луиза, это самый подходящий конец для такой легенды, как Гэри.

Будучи единственным ребенком в семье, Луиза сразу сказала Стивену, что не хочет одного ребенка. Так слишком одиноко! Стивен не боялся посмотреть в глаза хаосу – он в нем вырос. Один семестр работы в Нью-Йоркском университете – и к Луизе вернулась знакомая тошнота, предвещавшая Эбигейл. Поиски жилья; трехкомнатная квартира на Проспект-Парк-Уэст; про ценник лучше не думать; переезд.

Двое детей у женщины-профессора уже редкость, трое – это неслыханно. И тем не менее! В ноябре 2014 года появилась Клэр.

Услуги няни стоят каких-то астрономических денег; когда Энни и Мартин Фицджеральд предложили финансовую помощь, Луиза и Стивен долго не ломались. Дни тянутся медленно, но годы летят? Куда там. Летят и дни, и годы.

Приятель по колледжу развелся и снова женился в отеле «Чатем-Барс» на Кейп-Коде. И снова на свадьбу является Эгги. Она что, ходит на свадьбы всех, кто был в университетской команде? Похоже на то. Пока Луиза сражалась с материнством – и, кажется, проигрывала и битву, и войну, – бездетная Эгги совсем не постарела. Бенджамин Баттон среди выпускников Бостонского колледжа. Она будто помолодела!

– Позвоню, все обсудим, – сказала Эгги Стивену.

– Что обсудите? – спросила Луиза, которая нечаянно услышала этот разговор.

– Бизнес, – ответил Стивен. – У меня был вопрос к Эгги.

2015 год.

– Послушай. – Он надел на Луизу наушники и усадил за кухонный стол. – Марк Мэрон взял интервью у Барака Обамы! В своем гараже. Для этого подкаста.

Луиза не видела его таким очарованным с тех пор, как в больнице он отворачивал полосатое одеяльце новорожденного и пересчитывал пальчики рук и ног каждого из своих детей.

– А погляди, что они сделали с «Сириал»! На свете столько историй, которые только и ждут, чтобы о них поведали. Вот чем я хочу заняться. Я хочу подкастинговую компанию.

Клэр на четвереньках совершала круизы по всей квартире, нельзя было сводить с нее глаз. Эбигейл снились кошмары, Мэтти требовались очки. Луиза работала на полную ставку и писала первую книгу. Если не получить должность, вылетишь из гонки. Если не публиковаться – не получишь должность. Академический мир жесток. Их няня решила пойти учиться на физиотерапевта, нужна новая няня.

У Стивена встречи с инвесторами. Долгие часы, небольшая команда, студия в Бруклине. Контент, контент, контент.

У Луизы постоянная должность в штате, наконец-то, в 2017 году. Она думала, что давление поослабнет, но оно только усилилось. Нужно писать новую книгу. То и дело, садясь на поезд «F» от Проспект-Парка, проходя мимо пропитанного мочой бездомного, дрыхнущего возле остановки Бродвей-Лафайет, просматривая сайт частной школы, куда они хотели отправить Мэтти, и ахая от цены, Луиза не могла не думать о кампусе Рида с открытыми, ясными просторами Орегона, о том, что такая возможность в ее жизни была.

2019 год. Ежегодный визит Мартина и Энни в Бруклин – они приехали на долгие октябрьские выходные, когда лето в Совьем Клюве подошло к концу, и остались на три ночи. В последний вечер Мартин и Энни всегда приглашали Маклинов в местный семейный ресторанчик или, если могла няня, на изысканный ужин только для взрослых. В тот год старшеклассница, которую нанимали посидеть с детьми, была свободна, так что Луиза забронировала столик на четверых в «Фаусто». Ужин был отменный, даже неприлично роскошный. Говорил Стивен, и Луиза заметила, что отец смотрит куда-то в пространство. Это было не похоже на него – Мартин умел и любил принять участие в беседе.

Они допили эспрессо, Энни отошла в дамскую комнату. Мартин хмурился, глядя на счет.

– Пап? – позвала Луиза. – Все в порядке?

Его лоб был напряжен. Он снял очки для чтения, снова нахмурился, потер глаза и водрузил очки на место.

– Налог… – Голос Мартина стал слабым. – Что-то не могу подсчитать чаевые. Налог неправильный… Что-то я запутался. Можешь посмотреть?

Стивен и Луиза переглянулись. Мартин щелкал математические задачки как орешки. Он сам считал налоги; в колледже, как он говорил, задачки по физике его расслабляли. Луиза изучила счет. Ужин обошелся в круглую сумму – неудивительно, что они со Стивеном никогда не ходили в «Фаусто» сами! – но налог был вычислен верно, а посчитать чаевые было легко даже профессору истории, не дружившему с математикой.

– Пятьдесят два, – сказала Луиза. – Пятьдесят два доллара чаевых, папа.

– Точно, – улыбнулся он. – Ну конечно же. Пятьдесят два.

Появилась Энни со свежей помадой на губах.

– Вот она! – сказал Мартин, лоб разгладился, глаза засияли. – Моя возлюбленная невеста. Все в порядке.

Он протянул руку Энни, когда она вернулась на свое место.

– Все в порядке, – повторила Энни.

В ее взгляде читалось нечто такое, что заставило Луизу насторожиться. Беспокойство тяжестью налилось под ребрами.

Тянущиеся дни, летящие годы? Нет. Семь месяцев спустя Энни звонит Луизе, чтобы сказать, что везет Мартина на обследование к неврологу в медицинский центр штата, и перезванивает, когда они получают диагноз. Нет, неверно, что дни тянутся медленно. Они проносятся мимо.

12. Полин

Когда до июля остается одна неделя, Полин берет два контейнера – в одном ее знаменитая куриная лапша, в другом рыбный суп по новому рецепту из интернета – и идет к двоюродной сестре Мэрилин, которая живет рядом с Саут-Шор-драйв на забавной улочке с названием Крипл-Крик-лейн.

Полин впускает муж Мэрилин, Эдди. Он всегда был тихоней, но теперь, судя по тому, как он отводит взгляд, едва поздоровавшись, Полин сказала бы, что он совсем замкнулся. Он, как и Билли, занимался ловлей омаров, но в апреле этого года даже не спустил свою лодку на воду, потому что заботится о Мэрилин – рак, зародившийся в почке, захватил печень и теперь распространяется по всему телу.

Что значит для их кошелька не вышедшая на воду лодка, Полин и думать боится. Она знает, как играют желваки на лице Билли после одной неудачной недели, – чего уж говорить о целом загубленном сезоне.

Мэрилин лежит на медицинской кровати в гостиной. Такую кровать пациент может поднимать и опускать когда вздумается, и Мэрилин приводит ее в полусидячее положение. Полин сидит на стуле с прямой спинкой, поставленном возле кровати так, чтобы Мэрилин не приходилось поворачивать голову.

– Я принесла суп, – говорит Полин. – Два разных, я подписала. Поставлю в холодильник. Но могу сейчас разогреть. Хочешь попробовать, Линни?

– Ох, Полин, – отвечает Мэрилин. – Спасибо тебе. Спасибо тебе большое. – Ее маленькие серые глаза на мокром месте. – Я почти ничего не ем. Но для Эдди это будет спасение. Я знаю, он скучает по моей стряпне.

– Хотя бы одну ложечку? – предлагает Полин, поднимаясь со стула.

Мэрилин старше Полин на три года, но теперь их будто разделяет десяток лет, если не больше. Лицо Мэрилин, всегда маленькое, гладкое, загорелое, как желудь, сморщилось и состарилось и теперь, в новых складках и трещинках, больше похоже на грецкий орех.