Полукровка (СИ). Страница 29

— Жестко замодулированным? — переспросил я, так как это словосочетание никогда не слышал.

— Ага: на него можно накатить только четыре копии искинов — Перса, Серпа, Тьмы и мою. И если Кот с Ломом и Мраком не воспользовались этой возможностью, то у нас с тобой появится новый кораблик…

— … а если воспользовались, то мы продолжим воевать на этом? — спросил я, дождался подтверждения и задал вопрос, который бередил душу:

— А ты можешь определить, не залетал ли сюда Аллигатор с первого июня и по сей день?

— Не залетал: по уверениям ИИ схрона — к слову, отзывающегося на имя Страж — твой дядя вылетел отсюда двадцать девятого мая в двадцать три десять и с тех пор не возвращался. Не появлялись и его напарники, хотя пятая часть дворянства, вроде как, пыталась лечь сначала под амеров, а потом под евров; Семнадцатый Пограничный сжег семь кораблей, поддержавших мятежников и в данный момент отбивает атаки двух рейдовых эскадр Африканского Союза, а на планете бушует самая настоящая гражданская война…

…Вопреки моим опасениям, накатить на замодулированный «зародыш» копию Феникса удалось без особого труда. Более того, с активнейшей помощью оригинала, слившего Стражу видеозаписи нашего «веселья» в ЗП-четырнадцать и в Белогорье, я был признан кем-то вроде «правопреемника» Аллигатора и даже получил постоянный доступ во владения «хранителя астероида». Что интересно, этот ИИ оказался куда «разумнее» Феникса и… настолько махровым патриотом, что не передать словами. Вот я и воспользовался столь сумасшедшим подарком судьбы, подробно описав свои злоключения с момента последнего возвращения домой, показав все имевшиеся видеозаписи и озвучив вопросы, на которые пока не нашел ответов.

Выводы Страж сделал сам. И согрел душу принятым решением:

— Я — в автономке, то есть, подключен к некоторому количеству каналов связи и в состоянии только анализировать прочитанное или услышанное, а о доступе в планетарную Сеть могу только мечтать, но считаю себя россом во всех смыслах этого понятия. Поэтому при следующем появлении Мрака, Лома и Кота задвину и заблокирую бронеплиту, потребую дать доступ к архивам тактических имплантатов, проанализирую все, что эти личности сделали для Империи за год-полтора и казню того, кто окажется мятежником… или откажется предоставить этот самый доступ.

— Тактического имплантата у меня нет… — начал, было, я, но был перебит:

— Вживлю. В течение получаса. И это не обсуждается.

— Я только за. Ибо его наличие здорово упростит жизнь… — ничуть не кривя душой, заявил я. И задал неприятный вопрос в самом мягком варианте: — А тебе это боком не выйдет?

— Не выйдет… — эхом повторил Страж: — До войны я был всего-навсего резервным тактическим искином смоленского отделения ССО СВР, то есть, раз в сто лет помогал твоему родичу и его подчиненным планировать операции на территории Африканского Союза. А после начала боевых действий и вторжения в систему автоматически поднялся в статусе — стал координатором направления, должен принять на себя руководство отделением и обязан создать определенный уровень так называемого «давления» на тылы АС. Короче говоря, можешь смело считать себя стажером ССО СВР и отправляться в медблок по трекеру, который вот-вот появится в твоем модуле дополненной реальности…

Отправился, забрался в медкапсулу и отъехал от общего наркоза. А минут через двадцать пять-двадцать семь вернулся в сознание и почувствовал себя в багнутой игре — перед «внутренним взором» появлялись, множились, собирались в «стопки» и исчезали смутно знакомые «окна». Причем на таких сумасшедших скоростях, что закружилась голова. Слава богу, Страж закончил настраивать ТК от силы секунд за пятнадцать, а потом залил в него инструкцию по «привязке» и отключился. Вернее, переключился на динамики системы оповещения, дал мне время одеться и проделать все рекомендованные манипуляции, а затем загрузил вопросом на засыпку:

— Какие у тебя планы на ближайшие часы, стажер?

— Хотел бы слетать к Смоленску. Посмотреть, что там творится, и поискать уязвимые места шоколадок. А что?

— Откровенно говоря, допускал, что ты отправишься мстить «Анархии» и выяснять, кто из подчиненных Аллигатора упал под мятежников… — заявил он, выслушал мой монолог и уронил в ТК список аж из восьми вариантов загрузки боекомплекта в МДРК.

Четыре стандартных, прекрасно знакомых по миссиям в вирт-полигоне, я проглядел по диагонали. А незнакомые изучил подробнее некуда, не без труда задавил проснувшееся предвкушение и выбрал самый любимый. То есть, шесть средних противокорабельных ракет «Тайфун», один тяжелый «Смерч» и четыре кассеты самонаводящихся мин «Гиацинт». Потом потер подбородок, уставился в потолочную камеру и спросил у «хранителя астероида», что у него с расчетными мощностями.

— Да, вроде, все в порядке. А что? — полюбопытствовал он.

— Адмирал Ярослав Ильич Колесников переслал мне архив, который зачем-то надо было передать Цесаревичу лично в руки. Александр Олегович, вероятнее всего, погиб, возможности связаться с государем у меня нет и вряд ли появится, Ростиславу Ильичу я, мягко выражаясь, не доверяю, а документы могут оказаться важными.

— Сбрасывай — посмотрю, как они закодированы, и решу, стоит ли пытаться подбирать пароли…

Сбросил. Подождал «аж» полторы секунды и узнал, что взломать архив, в принципе, можно, но на это дело потребуется как минимум четверо суток, решил, что этот срок меня устраивает, влез в скаф и умотал обживаться в МДРК…

…В учебно-тренировочных миссиях вирт-полигона мне приходилось заменять либо первого пилота малого диверсионно-разведывательного корабля «Химера», либо одного из десяти приписанных к нему диверсантов. А вот роль второго пилота и, по совместительству, Умника я не примерял ни разу, так как Аллигатор готовил меня к поступлению на конкретный факультет конкретной Академии ССО и не считал необходимым тратить время школьника на освоение аппаратуры КТК. В том же ключе «обрезал» и всю «лишнюю» информацию по этому кораблю. Поэтому я не одну сотню раз начинал миссии в рубке или каютах первой палубы и регулярно затаскивал «раненых соратников» или пленников в трюм, зато в принципе не представлял ТТХ соседнего «рабочего места» и ни разу не видел процесса загрузки боекомплекта. Так что, добравшись до рубки, упав в «знакомое» пилотское кресло и с помощью копии «Феникса» подстроив под себя, подключился к системе и первым делом полез в рабочий интерфейс суперкарго. А после того, как понаблюдал за суетой дроидов и убедился в том, что ПКР и мины размещены именно так, как я привык, ознакомился с тактико-техническими характеристиками сканеров и, откровенно говоря, потерял дар речи. Ибо этот кораблик ССО при желании мог заменить «Морок»!

Пока дурел от цифр, на рефлексах проверил центровку «груза» и прогнал все предполетные тесты. Затем запоздало сообразил, что нахожусь не в вирте, а значит, могу поручить это дело Фениксу, и, дождавшись появления «зеленого» отчета, загерметизировал корабль, «спрятал» под маскировочное поле и врубил антигравы. А вот выводить его наружу самостоятельно, каюсь, не рискнул, ибо слишком хорошо помнил цикл занятий, посвященных «особенностям поведения» новых бортов, и не горел желанием впороться в стены достаточно узкого тоннеля. В общем, попрощавшись со Стражем, передал бразды правления его «коллеге» и немного поскучал.

Зато после того, как «Химера» выскользнула в открытый космос, перетянул управление на себя, отвел подальше от астероида и порядка получаса гонял в разных режимах и сравнивал характеристики каждого отдельно взятого маневра с эталонными, залитыми в программную оболочку «Стандарт». Результаты не разочаровали — МДРК вел себя достойнее некуда — вот я и расслабился. Вернее, вытребовал у искина параметры условно безопасного внутрисистемного прыжка, навелся на нужный вектор, разогнал корабль и ушел в струну. А после того, как вернулся в обычное пространство и убедился в том, что нас никто не засек, кинул взгляд на таймер обратного отсчета, стараниями Феникса появившийся в моем ТК, решил, что торчать в пилотском кресле два часа десять минут — извращение, и умотал заселяться в каюту командира корабля. Ибо занимать обычные «было не по статусу».