Полукровка (СИ). Страница 25

Я поиграл желваками, развернул кораблик носом к точке старта, дал малую тягу на антигравы и подключился к системе оповещения:

— Дамы и господа, в системе, в которой мы сейчас находимся, обнаружился флот ССНА, прячущийся под маскировочными полями. Эти корабли висят рядом с зоной перехода первой категории, а мы вот-вот начнем разгон к «двоечке». Тем не менее, я не исключаю возможности попытки нашего перехвата, поэтому у вас пять минут на облачение в скафы и их мертвую фиксацию к переборкам. Время пошло…

Флотские включились в работу без раскачки: в темпе облачились в скафы сами, затем упаковали в них пленника и арестанта, добросовестно закрепили на передней переборке трюма, помогли медикам перевести МРК в нужные режимы и правильно занайтовать, спустились «к себе» и тоже «повисли» на переборке. Так что ровно через пять минут я со спокойным сердцем перевел борт в красный режим, откачал воздух из всех отсеков и врубил маршевые движки.

Пока разгонялся, жил в картинке со сканеров. Одновременно с активацией гиперпривода вырубил искин. И первые четыре секунды «накачки» рабочего тела не сводил взгляда с картинки в левом окне пилотского интерфейса. Поэтому при появлении «из ниоткуда» фрегата «Гурон»,

постановщика помех «Миссури»

и четырех пар «Awl»-ов дал полную тягу, сбросил «обманку» и активировал все средства активного противодействия захвату цели.

Да, по космическим меркам эта группа висела на расстоянии пистолетного выстрела. Но обнаружила мою сигнатуру за одну целую и семьдесят шесть сотых секунды до ухода «Морока» на струну, поэтому успела только вскрыться. Вот я и расплылся в довольной улыбке, а через мгновение взвыл от мощности первой же наводки от флуктуаций Ершова! Да, компенсировал ее вовремя, но с легкой «шероховатостью», поэтому вторая… хм… просто усилилась, а третья ушла в оранжевую зону! Будь у меня время испугаться — умер бы от страха. А так каким-то образом «сбил» усиливающийся резонанс, загнал процесс в нормальное русло и все девятнадцать минут «веселья» держал его в норме. Зато после того, как корабль прорвался в гипер, почувствовал дичайшее опустошение. Из-за чего не сразу среагировал на «возвращение» Феникса, а к «пассажирам» обратился аж минут через десять:

— Дамы и господа, нас попытались остановить, но не успели. В гипере мы пробудем четыре часа и семнадцать минут, а в Белогорье выйдем по-боевому, так как появление амеров в центре Империи ни разу не случайность. На этом пока все. Спасибо за внимание…

…В Белогорье вывалились между орбитами четвертой и пятой планеты, в темпе «огляделись», выпали в осадок от количества сигнатур военных кораблей, обнаруженных сканерами, и «слили» во все доступные каналы связи заранее подготовленные информационные пакеты. В двух нас попытались заткнуть, но без толку: уже через минуту и две секунды эскадра, болтавшаяся в двух световых минутах от нас, «раздула» сигнатуры как бы не втрое и начала перестраиваться в походный ордер, а через две десять ко мне «постучался» оперативный дежурный по системе, представился и потребовал подробностей.

Я их, конечно же, предоставил. То есть, слил логи сканирования «смежной» системы и видеозапись, демонстрирующую вскрывшиеся корабли. Само собой, воспользовавшись так называемым «режимом подтверждения», чтобы упростить анализ данных тактическим искинам ВКС. Выходить из режима «инкогнито» и не подумал — был уверен, что айдишки корабля, приписанного к ССО, хватит за глаза. И не ошибся — приняв информационный пакет, флотский рассыпался в благодарностях и отключился. А еще через две с небольшим минуты система словно проснулась — военные корабли получили боевые приказы, пассажирские начали спешно менять курс, а в гражданских каналах связи прозвучало первое уведомление о возможном вторжении.

Да, я «видел» далеко не все. Из-за того, что в какой-то момент увел борт во внутрисистемный прыжок и «выпал» из реальности. Зато после схода со струны в семи световых минутах от Белогорья-два увидел самый настоящий «звездопад» — плазменные «шары» вокруг сотен мелких кораблей, врывающихся в атмосферу, выхлопы маршевых движков военных и отблески светила на корпусах десятков транспортников, поднимающих дополнительный боекомплект к орбитальным крепостям.

Не успел порадоваться оперативности флотских, как искин, мониторивший все доступные каналы связи, сбил меня с мысли гневным восклицанием:

— Все, началось: флоты амеров вторгаются в систему как минимум через девять зон перехода!

— С-суки… — процедил я и как-то резко передумал подлетать к планете. Ибо допер, что сеть высокочувствительных масс-детекторов на высоких орбитах сто процентов переведена в параноидальный режим работы, и решил, что ломиться сквозь нее под «шапкой» чревато не самыми приятными последствиями.

Пришлось использовать план «Б». То есть, открывать «Контакт», забивать в соответствующее поле личный контакт старшего брата адмирала Колесникова, наговаривать сообщение, приаттачивать рекомендательное письмо и видеозапись последнего боя «Сварога», активировать флаг «Исключительная важность» и отправлять.

Следующие двенадцать минут я наблюдал за суетой вокруг Белогорья, тихо дурел от паники, начавшейся в большинстве гражданских каналов, и злился от неразберихи в одном из военных. А потом Феникс доложил о запросе на прямое подключение по спецпротоколу МС-связи от начальника особого отдела Первого Ударного флота ИР, и я, коротко кивнув, прикипел взглядом к развернувшейся голограмме.

— Контр-адмирал Колесников. Ростислав Ильич… — в стиле младшего брата представился особист, усиленно пытавшийся задавить отчаяние и жажду мести, оглядел мою аватарку и заставил себя перейди к делу: — Соваться на Белогорье вам не вариант — если я правильно понял объяснения Ярослава, то вы не сможете подтвердить право управления «Мороком» ССО, и вас, вероятнее всего, собьют. Тем же самым закончится и попытка подойти к орбитальным крепостям. Поэтому через сорок минут вот в эту точку подойдет госпитальное судно проекта «Ведун», впустит ваш «Морок» на летную палубу и примет раненых. А штатный особист борта — лейтенант Светлов — заберет военнопленного. Далее, рекомендательное письмо брата — однозначно не подделка. Но вызвало слишком много вопросов, требующих тщательной проверки, а мы, по сути, уже вступили в войну. Так что к ним я смогу вернуться… нескоро. И последнее: задерживать вас и отбирать корабль не стану, ибо он принадлежит другому ведомству. Но летать на нем в зоне боевых действий не позволю. Соответственно, уже отдал приказ повесить на него полевую метку и начать отслеживать перемещения. На этом, пожалуй, все. А у вас?

Последнее утверждение монолога было логичным, но могло слишком уж серьезно осложнить жизнь, поэтому я скрипнул зубами и криво усмехнулся:

— А у меня — нет. Примите, пожалуйста, еще две видеозаписи и ознакомьтесь с ними в приватном режиме.

Принял. Ознакомился. Потемнел взглядом, секунды три-четыре обдумывал новую проблему, а затем испытующе уставился на меня:

— Судя по тому, что вы перекладываете бремя принятия решения по этому вопросу на мои плечи…

— Вы угадали… — буркнул я, устав от витиеватости вступления. — Я знаю, что Его Императорское Высочество пропал без вести, и продолжаю считать, что трусость лейтенанта Меншикова позволит всяким уродам «аргументированно» поливать грязью личный состав эскадры вашего брата. Да, вопрос можно решить радикально — выбросив Алексея Андреевича за борт и забыв о его существовании — но это могут вменить в вину мне. Ибо это нарушение Закона — в отличие от всех остальных — нельзя объяснить государственной необходимостью.

Особист согласно кивнул и распорядился передать дворянчика все тому же лейтенанту Светлову. Потом скосил взгляд в сторону, счел, что может потратить на общение со мной еще какое-то время, и дал волю чувствам. Вернее, какой-то их части: