Невеста темного генерала. В объятиях дракона (СИ). Страница 17

В этот самый момент дверь комнаты распахнулась без предварительного стука, и на пороге появился Валмор. Он остановился, изучая меня с головы до ног, и на его губах появилась удовлетворенная улыбка, будто он лично придумал каждый элемент моего образа.

— Превосходно, — произнес он почти ласково, подходя ближе и пристально разглядывая мое лицо. — Именно так ты и должна выглядеть. Император непременно будет впечатлен.

— Для чего этот визит? — уточнила я, стараясь придать голосу покорную интонацию и не выдать всей степени своего любопытства.

Герцог сделал еще шаг вперед и наклонился так близко, что его голос превратился в едва различимый шепот, предназначенный только для моих ушей:

— Сегодня очень важный день, Эмилия, — произнес он, и у меня по коже пробежали неприятные мурашки. — Ты все узнаешь там. Перед императором ты должна быть осторожной. Внимательно слушай мои подсказки и помни, что каждое твое слово и каждое движение будут иметь последствия.

Я кивнула, не отводя взгляда, но не позволяя себе смотреть прямо в глаза герцога. Пальцы непроизвольно сжались так сильно, что ногти впились в ладони, заставляя меня сосредоточиться на боли, чтобы не выдать тревогу.

— Я понимаю, — ответила я, сохраняя на лице идеально выверенное спокойствие.

— Отлично, — Валмор улыбнулся, хотя его глаза остались холодными и расчетливыми. Он галантно протянул руку, изображая заботу, которой на самом деле никогда не чувствовал. — Ты умная девочка, Эмилия. Уверен, ты прекрасно справишься.

Слуга накинул на меня теплый плащ. Я положила ладонь на руку Валмора, подавив острое желание тут же ее выдернуть. Мы вышли во двор, где воздух был наполнен утренней свежестью, а солнце ярко освещало замерзший сад, превращая его в картину невероятной красоты.

Охрана и слуги склоняли головы, когда мы подходили к карете, украшенной гербом Валмора. Я поднялась по ступенькам и устроилась на мягком сиденье, обитым темным бархатом. Валмор занял место напротив, не отводя от меня пристального взгляда.

Когда карета плавно тронулась с места, я кинула последний взгляд на поместье. Оно выглядело таким мирным и безопасным, что невольно захотелось вернуться и спрятаться там навсегда. Но возможность эта была упущена — мы уже направлялись к воротам дворца, который обещал лишь опасность.

Путь показался странным — одновременно долгим и слишком коротким. Пейзаж за окном терял ясность, превращаясь в однообразную картинку. Валмор не произнес ни слова, но его пристальное внимание чувствовалось почти физически, давило на плечи тяжестью и заставляло сильнее нервничать.

Когда карета наконец въехала в огромные дворцовые ворота, я выпрямилась и глубоко вдохнула, пытаясь придать себе хоть немного уверенности и собранности. Отныне требовалась абсолютная точность каждого моего слова, жеста и даже взгляда. Малейшая оплошность могла дорого обойтись.

Лакеи распахнули дверцы кареты. Валмор вышел первым, а затем с той же показной галантностью помог мне ступень за ступенью спуститься вниз, чтобы никто из наблюдающих даже не заподозрил в нем безжалостного манипулятора, которым он был на самом деле.

Я остановилась перед великолепным дворцовым входом, поправляя складки платья и мысленно собираясь с силами, чтобы сделать первый шаг внутрь.

Глава 24

Я замерла у подножия ступеней императорского дворца, ощущая, как от торжественной тишины, воцарившейся вокруг, начинают покалывать кончики пальцев. Все здесь казалось одновременно великолепным и пугающим — высокие башни, уходящие в небо, сияли на солнце золотыми гербами и изысканной лепниной, поражая своей безупречной и холодной красотой. Свет отражался от стен так ярко, что приходилось невольно прищуриваться.

Вокруг дворца простирались сады, настолько идеально ухоженные, словно за ними следил кто-то очень дотошный. Даже зима не испортила вид. Безупречно ровные дорожки, аккуратно подстриженные вечнозеленые кусты, изящные статуи, расставленные с продуманной симметрией — все это напоминало не живой сад, а искусную картину, нарисованную мастером, помешанном на порядке и совершенстве. Даже воздух казался здесь прозрачнее и прохладнее.

Валмор едва заметно улыбнулся и подставил мне руку, без сомнений ожидая, что я возьмусь за нее. Этот жест был настолько демонстративным, что я едва удержалась от того, чтобы отдернуть свою. Но вместо этого мне пришлось лишь покорно шагнуть вперед, держась за его предплечье.

Когда мы пересекли порог дворца, двери которого бесшумно распахнулись перед нами, я снова невольно замедлила шаг, пораженная роскошью и великолепием внутреннего убранства. Высокие сводчатые потолки, украшенные сложными фресками и позолоченными узорами, словно растворялись в мягком сиянии сотен свечей, горевших в огромных хрустальных люстрах. Свет их отражался от высоких зеркал в тяжелых, искусно резных рамах, создавая завораживающую игру бликов и теней.

Стены были увешаны роскошными гобеленами, что изображали славные победы и подвиги героев империи. Казалось, они внимательно наблюдали за каждым вошедшим, оценивая, достоин ли он находиться здесь. Между гобеленами стояли изящные мраморные статуи, настолько реалистичные, что казались готовыми вот-вот ожить.

Каждый мой шаг по толстому, мягкому ковру был медленным и напряженным из-за бесчисленных взглядов придворных, которые словно специально собрались в коридорах, чтобы рассмотреть и оценить меня. Их лица выражали смесь интереса, высокомерия и легкой неприязни, словно я была незваной гостьей, внезапно ворвавшейся в их тщательно выстроенный мир.

Идя вслед за Валмором по длинному коридору, я заметила знакомую фигуру, неподвижно стоящую чуть в стороне, в тени массивной колонны. Сердце затрепетало, когда я узнала Кайдена. Он стоял с видом мужчины, знающего свое место и цель. Наши взгляды пересеклись всего на мгновение, но и этого хватило, чтобы я почувствовала его поддержку, такую важную для меня сейчас. Он кивнул, незаметно для окружающих, но так ясно для меня: «Я здесь, рядом». Это простое знание наполнило меня силами.

Наконец мы вошли в огромный тронный зал. Он был пуст — здесь не было никого, кроме неподвижной и молчаливой стражи у дверей. От этой пустоты и безмолвия я ощутила еще большее напряжение, чем от взглядов придворных ранее. Высокие потолки зала были украшены фресками с изображением исторических битв и триумфов, подчеркивающих мощь и превосходство империи. Стены, отделанные полированным мрамором, поблескивали в свете множества свечей, расположенных вдоль стен в изящных канделябрах. Огромные окна были закрыты тяжелыми бархатными шторами, будто хозяин этого места презирал дневной свет.

В центре зала возвышался массивный, роскошно украшенный трон, установленный на широком мраморном подиуме. Сейчас он пустовал, но именно в своем безмолвном ожидании владельца он выглядел наиболее значительным, словно напоминая всем о том, что скоро сюда войдет тот, перед кем склоняются народы.

Валмор приблизился ко мне вплотную и наклонился чуть ближе, его голос звучал тихо и жестко, с едва уловимой угрозой в каждом слове:

— Сейчас появится император. Запомни все, что я тебе говорил. Любая ошибка дорого обойдется нам обоим.

— Помню, — ответила я, опуская взгляд и изображая покорность.

Герцог удовлетворенно улыбнулся, отступил на полшага назад и застыл рядом.

Последовало мучительно долгое ожидание, и, наконец, тяжелые двери в дальнем конце зала медленно раскрылись, пропуская внутрь того, кого мы ждали. В тишине раздались ровные, неторопливые шаги, и в зал вошел император в сопровождении двух высоких стражников в темных доспехах. Его появление казалось таким естественным и привычным здесь, словно он был не просто правителем, а самим сердцем и душой дворца.

Его лицо выглядело почти неживым, выточенным из мрамора, а глаза бесстрастно скользили по залу, оценивая и взвешивая каждого присутствующего. Вся его фигура излучала власть и абсолютную уверенность того, кто привык управлять миром и не знает сомнений.