Дикий принц (ЛП). Страница 9

Слёзы стекают по моему лицу и подбородку, когда я подчиняюсь, провожу языком по упругой морщинистой плоти и чувствую, как Дин замедляет движения, каждый толчок становится неожиданно долгим и глубоким. Я должна ненавидеть это, я должна чувствовать себя униженной, что я и делаю. В то же время я так близка к тому, чтобы кончить снова, всё моё тело горит от вожделения, истекает возбуждением, и часть меня ничего так не хочет, как почувствовать, как Кейд снова проникает мне в глотку, пока Дин трахает меня, чтобы я могла кричать от оргазма вокруг их обоих членов.

И вот тогда я осознаю, на этот раз более полно, что это и есть та сила, которой я обладаю. Мне это нравится. И это будет совсем не так весело, если я захочу этого. Я не буду просить об этом, я буду требовать.

Поэтому я поднимаю глаза на Кейда, всё ещё проводя языком по его тяжёлым яйцам, и улыбаюсь:

— Ещё, — стону я. — Я хочу большего.

Глаза Кейда чуть не вылезают из орбит.

— О? — Рычит он, и внезапно его рука обхватывает моё горло. — Хочешь ещё? Что ж, держи, малышка Сейнт. Забирай, чёрт возьми, всё.

Когда его член снова проникает в моё горло, я кончаю. Я кончаю сильно. Я кричу, звук заглушается его толстой длиной, растягивающей мои губы. Дин просто продолжает двигаться, вбиваясь в меня, пока я сжимаюсь вокруг него, как влитая, мои ноги раздвинуты, а задница выгибается, мои руки сжимают край стола, пока я переживаю оргазм, постанывая и вскрикивая от удовольствия.

— Чёрт возьми, она кончает жёстко, — произносит Дин почти благоговейным голосом, а затем, мгновение спустя, добавляет: — Блядь, братан, я тоже вот-вот кончу. Кончи со мной, чувак, прямо на неё, блядь...

Мне хочется рассмеяться, потому что никогда ещё его голос не звучал так поражённо, как в этот момент. Его высокомерный вид аристократа, который лучше тебя, пропал в тот момент, когда он обдумывал, как излить сперму на девушку, которую он трахается со своим лучшим другом, ставшим соперником. Но затем я чувствую, как он выходит из меня, и Кейд делает то же самое, они оба яростно сжимают свои члены в кулаках. Я чувствую, как первые горячие всплески оргазма Дина покрывают заднюю поверхность моих бёдер и разбрызгиваются по моей киске, в то же мгновение сперма Кейда попадает мне на лицо, на нос и щёки и стекает по губам. Я держу глаза закрытыми, пока он кончает на меня, но я открываю рот, высовываю язык, ожидая его спермы, и слышу его отчаянный, восторженный стон.

— Срань господня, чувак, она хочет моей гребаной спермы, чёрт возьми... — последнее слово он произносит с трудом, когда ещё одна струя попадает на мой язык и губы, и я стону, прижимаясь бёдрами к столу, чувствуя, как дрожь третьего, небольшого оргазма пробегает по моему телу от этого ощущения. от их спермы на мне, от её вкуса на моих губах, но более того, от силы, которой, я знаю, я обладаю прямо сейчас.

Когда я борюсь с тем фактом, что хочу их, они обретают надо мной власть. Они могут сломить меня, использовать, принудить. Они могут унизить меня всеми возможными способами. Но если я тоже этого захочу, то их власть надо мной исчезнет. И в глубине души я была возбуждена этим с того самого первого дня, когда Дин поставил меня на колени в ванной и кончил мне на язык.

Просто до сих пор я не могла себе в этом признаться.

Когда я открываю глаза, передо мной стоит Кейд, держа в руке свой наполовину твёрдый член и глядя на меня сверху вниз.

— Блядь, — выдыхает он. — Ты действительно не святая. Посмотри на себя, вся в сперме, как какая-нибудь шлюха.

Я просто улыбаюсь ему, слизывая его с губ.

— Ммм. — усмехаюсь я. — Мы будем делать это каждый день перед занятиями? Потому что мне всё равно нужно время, чтобы по-настоящему позавтракать. Я знаю, что в этом есть белок, но...

Я вскрикиваю, когда Дин внезапно хватает меня за волосы и оттаскивает от стола. Он держит меня перед собой, словно показывая Кейду.

— Я не знаю, в какую игру ты играешь, малышка, — шипит он мне на ухо. — А это? — Он обхватывает мою киску между ног, размазывая свою сперму по моим губам, просовывая пальцы между ними так, что немного её проникает внутрь меня. Он сует пальцы туда-сюда, и Кейд начинает поворачиваться к двери, но Дин выкрикивает его имя.

— Кейд! Не двигайся, чёрт возьми.

Кейд поворачивается к нему, и я узнаю гнев, вспыхивающий на его лице. Но на этот раз он направлен не на меня.

— Ты не имеешь права так со мной разговаривать, Блэкмур, — рычит он. А за моей спиной я слышу смех Дина, хотя его пальцы всё ещё проникают в мою киску и выходят из неё, теперь его большой палец прижимается к моему клитору.

— О, да, могу, — говорит он. — Потому что эта маленькая шлюшка, она моя. Эта киска? Моя. И в результате весь этот гребаный город? — Он с силой вонзает в меня пальцы, и я вскрикиваю, чувствуя, как моё тело начинает содрогаться в очередном оргазме. — Мой.

— Нет, — Кейд произносит это слово так громко, что оно эхом разносится по комнате, даже когда я сильно сжимаю руку Дина, стоны срываются с моих губ, когда я вздрагиваю в его объятиях. — Нет, — повторяет он. — Это, чёрт возьми, ещё не конец, Блэкмур. Она выбрала не тебя. И я не сдамся. Я не уступлю. Я говорю, что игра ещё не закончена. — Он ухмыляется. — Так что это чёрт возьми, не так.

И с этими словами он вылетает из комнаты, хлопнув за собой дверью.

Дин отшвыривает меня, как мешок с картошкой, вытирает руку о джинсы, словно я вызываю у него отвращение, и, оставив меня там, выходит из комнаты, даже не оглянувшись. Теперь я ему ни к чему. Но это не имеет значения. Я не могу избавиться от улыбки на своём лице. Потому что всё идёт именно так, как надо.

Так, как я и надеялась.

7

КЕЙД

Я, чёрт возьми, не знаю, что чувствовать. Меня трясёт от ярости, когда я выхожу из дома, но я не иду на занятия. Я слишком зол. Поэтому вместо этого я пропускаю занятия, по крайней мере, на утро, и направляюсь в спортзал.

Я думал, что, если я Афине испачкал всё лицо своей спермой, это позволило выпустить пар, и в обычной ситуации так бы и было. Но блядь Дину пришлось всё испортить. Он не смог вынести её неповиновения. И меня это тоже разозлило. Но он вывел это на другой уровень.

Наблюдать, как он держит её там, доводит до очередного оргазма на своей ладони, в то время как с её лица всё ещё стекает моя сперма, как он говорит мне, что она принадлежит ему, что этот город принадлежит ему, – это было уже слишком. Я потерял контроль. И я сделал то, чего ещё сегодня утром обещал не делать.

Отказался уступать в игре.

Я уверен, что мой отец будет доволен, если узнает о том, что происходит. Если бы он знал, что я проиграл, его ярость была бы безмерной. Но я не рад. Я устал от этого дерьма. Я устал от этого с тех пор, как умер Даниэль.

Я даже больше этого не хочу.

Я, конечно, хочу власти. Денег. Киски. Беспредельного страха и пресмыкательства окружающих. Но чего я не хочу, так это гребаных ожиданий. Настойчивых требований, чтобы я поступал определенным образом. Чтобы я вёл себя определенным образом, а не был тем, кто я есть на самом деле, и пряча это за фасадом, который мой отец заставил меня создать физически, умственно и эмоционально.

Один только запах спортзала, застарелого пота, резиновых ковриков, металла и чистящего спрея напоминает мне об этом, обо всех тех жарких, потных часах, проведённых за тем, чтобы превратить себя в кого-то, кем я даже не хотел быть. А может, и стал бы, если бы был предоставлен самому себе. Кто, чёрт возьми, знает? Но у меня не было такого выбора.

Самое хреновое, что теперь это стало образом жизни. Теперь я чувствую, что это необходимая часть моего дня, как есть, срать или дрочить, если я не трахаюсь. Теперь это помогает мне избавиться от энергии разочарования, возникающей из-за того, что я живу в доме с двумя другими парнями, которые раньше были моими лучшими друзьями, а теперь стали моими соперниками, сражающимися со мной за город и девушку, которую мы все хотим трахнуть, девушку, которая сначала сопротивлялась мне, а теперь, похоже намерена бросить мне вызов.