Жестокий Лорд (ЛП). Страница 27

Как будто меня вообще не существует.

У меня в животе пусто, я пропустила обед, но я не смогла бы есть прямо сейчас, даже если бы захотела. Я уверена, что меня стошнит, если я положу в рот хоть кусочек, и последнее, чего я хочу, это снова блевать на глазах у Кейда. Он, вероятно, заявил бы, что у него посттравматический стресс после прошлого раза или что-то в этом роде, и наказал бы меня и за это тоже. Одному богу известно, какое наказание он придумал бы.

Я думаю, что это первый день, когда я сдерживаю слёзы. Самый первый день, и это уже то, с чем я сталкиваюсь. Я не могу поверить, что мальчики, особенно Кейд, достигли пика своей жестокости всего за один день. Дальше будет только хуже, и я уже чувствую, что вот-вот развалюсь на куски.

***

Когда мальчики заканчивают есть, Кейд смотрит на меня сверху вниз.

— Ты не голодна, да? — Он пожимает плечами и протягивает руку, чтобы забрать тарелку. — Твоя потеря. Ужин был просто фантастическим. — Затем он отодвигает свой стул и встаёт. — Давай, малышка Сейнт. Твоя ночь ещё не закончилась.

Оцепенев, я встаю, чувствуя, как кровь болезненно приливает к коленям, которые после долгого стояния на коленях затекли и болят. Кейд велит мне следовать за ним, и я на этот раз не сопротивляюсь, всё ещё слишком шокированная последними событиями, чтобы спорить. Дин и Джексон идут за мной, и мы поднимаемся по лестнице, пока не доходим до ванной, которая находится прямо по коридору от моей спальни.

— Заходи, — говорит Кейд, отступая в сторону и делая жест рукой. Я смотрю на него, пытаясь сообразить, что он собирается делать, но понимаю, что это никогда не будет тем, о чем я могла бы только догадываться. Это всегда будет для меня шоком, потому что раньше я и представить себе не могла ничего подобного.

Итак, я захожу в просторную ванную комнату с двумя раковинами, отдельно стоящим душем и глубокой ванной и вижу, что рядом с раковинами стоит прежняя горничная – Брук.

— Что она здесь делает? — Хриплю я, но Кейд только машет на меня рукой.

— Сними это белье.

Я колеблюсь. Что сейчас происходит? Не заставит ли он меня что-нибудь сделать с Брук, пока парни смотрят и получают от этого удовольствие? Это моя первая и самая очевидная мысль, но она резко обрывается мрачным взглядом Кейда, когда он видит, что я колеблюсь.

— Я уже начинаю уставать от повторений, малышка Сейнт. Сними это, или Брук снимет это за тебя.

Быстро, дрожащими пальцами, я расстёгиваю застёжку бюстгальтера сзади и позволяю ему упасть на кафель, сразу же после этого снимая трусики. Я чувствую, как взгляды всех трёх парней устремлены на моё обнажённое тело, и быстрый взгляд на каждого из них подтверждает то, о чём я уже догадывалась – они все уже твёрдые, как скала, их выпуклости натягивают джинсы. Кейд, как обычно, одет в спортивные штаны, так что его фигура ещё более заметна.

Трое парней, и все они чертовски возбуждены, увидев тебя обнажённой. Это звучит нелепо, как в порно с групповухой, но теперь это моя жизнь. Я дрожу в холодной ванной, чувствуя, как руки и ноги покрываются гусиной кожей, а Кейд ещё раз осматривает моё обнажённое тело, прежде чем кивнуть в сторону верхней части бёдер.

— Не знаю, как вы, ребята, — небрежно говорит он, — но мне нравится, когда у моих девочек бритые киски. Особенно у питомцев. А вы как думаете?

— Мне нравится красивая посадочная полоса, — небрежно говорит Дин. — Но я никогда не откажусь от полностью выбритой киски.

— Джексон?

Я смотрю на Джексона, умоляя его не отвечать. Но он даже не смотрит на меня.

— О, мне нравится, когда все гладко и открыто, — говорит он, растягивая последнее слово, и я чувствую себя странно обманутой из-за того, что он присоединился.

— Брук, ты слышала, что сказали ребята, — с ухмылкой говорит Кейд. — Давай побрей нашего питомца.

Брук, похоже, не в восторге от своей задачи. Я замечаю, что раньше не замечала, что рядом с ней лежат бритва и гель для бритья, и отшатываюсь. Но Брук, в отличие от меня, научилась не спорить со своими работодателями или, в моём случае, с моими хозяевами.

— Присаживайтесь на край ванны, мисс, — говорит она, делая жест рукой. — Я буду осторожна, не волнуйтесь.

Она открывает кран для воды, и я в ужасе смотрю на воду.

— Сядь, — говорит Кейд отрывистым голосом, и я понимаю, что лучше не продолжать с ним спорить. Будет ещё хуже, если кто-то заставит меня это сделать, и я не сомневаюсь, что так или иначе это произойдёт.

Я сажусь.

— Раздвинь ноги, — говорит Кейд, и я слышу, как его голос становится хриплым от удовольствия. — Пошире, чтобы Брук было легче это делать. Намыль её, Брук.

Я чувствую себя так, словно нахожусь вне тела, как будто наблюдаю за собой сверху, когда раздвигаю ноги перед тремя парнями и женщиной, с которой познакомилась час назад, достаточно широко, чтобы почувствовать, как раскрываются мои складочки. Я знаю, что парням всё видно от начала и до конца.

— Шире, — приказывает Кейд, и, повинуясь, я ощущаю прохладное дуновение воздуха на своём клиторе, заставляющее его пульсировать. Им всё видно.

Брук берет мочалку, опускает её под горячую воду, а затем проводит по моей киске. Я отшатываюсь, но она даже не останавливается, кладёт мочалку на край ванны, набирает в ладонь гель для бритья и начинает намыливать волосы у меня между ног.

Никто, кроме моего гинеколога, никогда не прикасался ко мне там. В том, что делает Брук, нет ничего интимного или сексуального, это настолько клинично, насколько это вообще возможно, но всё равно это далеко не кабинет врача. Я лежу на краю ванны в доме этих парней, раскинув руки, пока незнакомая женщина сбривает мне волосы на лобке.

У меня такое чувство, что я, должно быть, попала в какую-то альтернативную вселенную. Туда, где всё это нормально, а не самое безумное месиво дерьма, с которым кому-либо когда-либо приходилось сталкиваться.

Всё, чего мне хочется, – это поджать ноги, но я не решаюсь, особенно когда Брук начинает брить. Она делает это быстро и эффективно, сбривая волосы и промывая бритву под струёй воды, добавляя по мере необходимости больше геля, чтобы не причинять боли. Она даже случайно не задела меня.

Но она не может не прикасаться ко мне интимно, в конце концов, она бреет мою киску, и когда она отводит мои губы в сторону и проводит бритвой по моей коже, кончики её пальцев касаются моего клитора. Тепло её дыхания ощущается на внутренней стороне моего бедра. И, к моему ужасу, когда она снова проводит бритвой, я чувствую, как начинает болеть мой клитор. Я чувствую, как моя кожа краснеет, а киска становится влажной.

— Блядь, я думаю, это её заводит, — говорит Кейд. — Посмотрите на её кожу. Она розовеет. Готов поспорить, она прямо сейчас чертовски мокрая.

— Меня тоже это чертовски заводит, — говорит Дин, натягивая джинсы. — Чёрт, я просто хочу кончить.

— То же самое. — Джексон проводит рукой по джинсам спереди. — Не возражаешь, если мы подрочим, пока её бреют?

— Не сейчас, — говорит Кейд, махая рукой. — Я не хочу видеть ваши члены прямо сейчас. И, кроме того, вы же не хотите испортить ей сюрприз сразу? Она уже виделась с Дином сегодня. Мы должны немного затянуть с этим. Пусть она задумается об остальном.

— Мы могли бы заставить Брук вылизать её, — предлагает Дин. — Я бы посмотрел на это.

— Нет. — Голос Кейда звучит резко. — Она была плохой девочкой. Она не заслуживает ласки языком или оргазма. Её побреют, а потом она ложится спать.

При этих словах у меня между ног зарождается новый прилив возбуждения, и я закрываю глаза, чувствуя, что моё унижение на сегодня завершено. Даже если они не могут сказать, насколько я влажная, я знаю. Я знаю, что промокла, пока незнакомка брила мою киску, а парень, который думает, что я принадлежу ему, говорит о том, что я не заслуживаю того, чтобы кончать, и всё это так, словно меня даже нет в комнате. Как будто я просто предмет, сидящий здесь на бортике ванны.