Забудь меня… если сможешь (СИ). Страница 60

— Конечно, сможешь, Люциан. Но только после того, как подрастёшь и научишься уверенно держаться в седле! — прищуривается Паола.

Громкий звук фанфар прерывает все разговоры, оглашая появление на арене короля. За королём следует свита — несколько самых близких и преданных человек, среди которых и Рэйнхарт.

— Фух, — тихо выдыхает Паола. — Я так боялась, что он сегодня не появится…

Король традиционно поздравляет участников Выбора и желает им удачи, но бывали годы, когда эту задачу брала на себя Паола, потому что Его Величество не мог оторваться от срочных государственных дел.

— Я тоже боялась, — всматриваюсь в слегка измождённое лицо своего мужа. — Дин бы очень расстроился, если бы не увидел отца в такой день.

Только вчера он несколько раз спрашивал, появится ли папа на Выборе. Я уверяла, что появится, но сама в этом уверена не была.

Как же хорошо, что мои опасения не оправдались.

Я очень хочу, чтобы после торжественной части Рэйнхарт поднялся к нам в королевскую ложу, а затем мы бы вместе отправились домой… но и он, и король лишь отходят в сторону с явным намерением покинуть торжество сразу после основной части. Единственно, что мне перепадает — это тёмный, полный сожаления, взгляд.

Тяжело вздыхаю, прогоняя чувство тоскливости. В последнее время мне до бессонницы и спазма в горле не хватает его присутствия. Настолько, что сегодня я снова надела новый, совершенно неприличный, чёрный кружевной комплект белья.

Сама не знаю, на что надеялась…

— Ева, смотри! — Паола шепчет, незаметно сжимая мою руку.

— Юным участникам подготовиться! — раздаётся голос глашатая. — Не бежать навстречу. Не кричать. Помните, что фальхены выбирают сами!

Они появляются из тенистых ворот — не те, что уже летали над нами, а молодые, с ещё не до конца окрепшими крыльями, но уже полные дикой грации. Их лапы бесшумно ступают по песку, а по-кошачьи яркие и пронзительные глаза изучают нас с холодным любопытством.

Фальхенов сильно меньше, чем тех, кому посчастливилось оказаться на арене в День Выбора, и это заставляет участников нервничать.

Когда один из фальхенов — золотистый, с тёмными кончиками крыльев — медленно приближается к Дину, кто-то из мальчишек не выдерживает, в нетерпении отталкивает моего сына, вставая на пути божественного чудища.

Фальхен на это лишь фыркает… и отворачивается. Его тёмно-янтарные глаза снова устремляются к Дину. Шаг. Ещё шаг.

Эми осторожно дёргает меня за рукав:

— Мама… кажется, вон тот фальхен выбрал Дина.

Да.

Киваю и растягиваю губы в улыбке.

Божественное чудище упрямо тыкается в грудь затаившего дыхание мальчика, требует ласки. И я знаю, что если бы стояла сейчас рядом, то услышала бы его утробное урчание.

Потому что хорошо помню тот день, когда меня саму выбрал фальхен.

Я была первой.

Первой и единственной в королевстве.

Правда, единственной я была ровно пять минут, а затем другой фальхен точно так же ткнулся головой в грудь Рэйнхарта.

— Мама, ты видела? Видела? — Дин буквально пританцовывает на месте, когда мы все вместе довольные и немного уставшие покидаем арену.

— Конечно, солнышко, — треплю его по тёмной макушке.

— Тётушка Флюмберже, а вы видели? — переключается на присоединившуюся к нам леди Флюмберже.

— Конечно, милый. Помни, что фальхены выбирают только достойных и благородных. Тех, кого благословляет богиня Анхелии!

— Я буду достойным, — серьёзнеет и даже немного хмурит брови. Совсем как Рэйнхарт.

— Тётушка Флюмбелже, а вы пойдёте с нами на плаздник? — осторожно дёргает её за рукав маленькая Эни. — Мы собилаемся колмить птенцов фальхенов в дволцовом палке!

— Ну если молодая леди меня приглашает, — хитро тянет Флюмберже.

Эни улыбается, но ответить не успевает. Нашу беседу прерывает голос, который я бы предпочла сегодня не слышать:

— Лоривьева, милая, умоляю, поговори с Рэйнхартом ещё раз, он игнорирует все мои приглашения! — леди Ехидна бесцеремонно пытается преградить мне дорогу.

— Сожалею, миледи, но это его решение, — стараюсь обойти её и надеюсь, что на этот раз старшая Орнуа не станет устраивать драматические сцены. — Я говорила, что ваш сын слишком болезненно относится к предательству. Своё мнение он не изменил.

— Лоривьева, ну ты же можешь объяснить, что я всегда хотела для него только лучшего!

— Лучшего? — прищуриваюсь. — Леди Орнуа, вам не кажется, что говорить это именно мне совершенно кощунственно?

Из-за того, что Рэйнхарт отказывается общаться с матерью, другие тоже избегают с ней общения. Пусть и косвенно, но она была замешана в заговоре против короны, так что фамильный особняк Орнуа по большей части безлюден, а сама старшая Орнуа уже давно не получала никаких приглашений. Возможно, благосклонность Рэйнхарта и могла бы изменить ситуацию, но сам он в своей позиции непреклонен.

«Нет, Ева. Я доверял ей. И она предала моё доверие. Из-за её лжи и глупости ты пострадала, а я мог потерять тебя, — в мыслях всплывают давние слова мужа. — Мы больше не будем возвращаться к этому разговору, хорошо? И без того я к матери слишком милостив — я обеспечиваю её и позволяю оставаться в фамильном особняке. Это большее, на что она может рассчитывать…»

— Лоривьева! Ну хотя бы позволь мне проводить время с внуками! — старшая Орнуа вцепляется в рукав моего платья.

Замечаю, как Дин поджимает губы, а Эни прячется за юбку Флюмберже.

— Вот видишь? — ехидна указывает пальцем на мою дочь. — Видишь, до чего дошло?

Ну да. Только я здесь ни при чём. Эни и Дин родную бабушку не жалуют с тех пор, как где-то подслушали, что эта самая бабушка не хотела, чтобы их папа на мне женился.

— Леди Орнуа, мы с вами это всё уже обсуждали и мне нечего добавить, — отцепляю её руку от своего рукава.

Леди Флюмберже ехидну демонстративно игнорирует и благоразумно уводит Эни в сторону карет, держа её за маленькую ладошку.

— Ну Лоривьева!!

— Простите, леди Орнуа, мы торопимся, — сжимаю руку Дина и спешу следом за Флюмберже к ожидающим нас каретам.

Бонусная глава. Часть 2

Ева

Когда мы прибываем во дворец, нас провожают на лужайку, уже подготовленную для праздника. Паола не преувеличила — здесь на каждого ребёнка по две нянюшки. А ещё лакеи и охрана.

По всей лужайке разложены подушки и расставлены низкие столики с изысканными угощениями для детей. Но самих детей те угощения интересуют мало — все столпились в центре лужайки вокруг огромной корзины, из которой торчат милые кошачьи головы маленьких фальхенов.

Оба принца и близнецы леди Розали уже пытаются накормить птенцов кусочками фруктов, при этом умудряются часть угощений закинуть себе в рот.

Очевидно, в знак солидарности с фальхенами.

Эни и Дин тут же уносятся к остальным детям, а леди Флюмберже бодро направляется к компании Розали. Я же остаюсь в стороне, наблюдая за Дином.

Удивительно, как его движения всё чаще напоминают мне Рэйнхарта.

— Ева.

Вздрагиваю от голоса Паолы, но оборачиваюсь к королеве с улыбкой.

— Не хотела напугать тебя, — она тоже улыбается. — Я планирую предложить всем детям остаться ночевать во дворце. Ты же не против оставить у нас Дина и Эни? Люциан и Рейдан просили за них.

Мне не хочется этим вечером оставаться одной, но было бы эгоистично лишать детей возможности продлить сегодняшний праздник.

— Конечно, — киваю с коротким поклоном. — Спасибо, Паола.

— Вот и славно, — она загадочно щурится. — Ева, могу я попросить тебя об одолжении?

— Чем могу быть полезна?

— Не могла бы ты лично отнести эту записку моему лекарю. Ты же помнишь — его комнаты в конце коридора правого крыла.

Просьба Паолы мне кажется странной, но я не смею отказать королеве. Пусть мы сейчас и обращаемся друг к другу по имени, но я никогда не забываюсь.