Забудь меня… если сможешь (СИ). Страница 54

Слышатся крики и скрип тяжёлых храмовых дверей, которые закрываются, отрезая нас от внешнего мира. Аристократы с визгом и криками начинают метаться из стороны в сторону, из-за чего на балконе начинает твориться настоящий хаос.

Во рту пересыхает.

— Уничтожайте неправедных! Они заслужили кары богов Варрлаты!

Не знаю, верит ли сам наисвятейший в то, о чём кричит, или просто устраивает спектакль, но когда некоторые церковники начинают скидывать со своих голов глубокие капюшоны, их лица отражают искреннюю фанатичную ярость.

Охрана Его Величества плотнее обступает троны. Их длинные клинки обнажены и готовы к бою. Как славно, что они не обязаны соблюдать запрет на ношение оружия в храме. И, видно, не только они — в руках короля тоже сверкает оружие с золотой рукоятью, обрамлённой крупными рубинами.

— Охраняйте лестницу, — хладнокровно рычит Его Величество. — Они не должны сюда подняться.

Гвардейцы немедленно подчиняются. Лишь двое остаются и не отходят от короля ни на шаг.

Со стороны лестницы доносится крик и лязг металла. Какая-то леди в толпе падает в обморок.

На мгновение прикрываю глаза.

Рэйнхарт сказал, что всё будет хорошо и я впервые в жизни хочу просто верить.

Какой-то грохот заставляют меня вздрогнуть и осмотреться в поисках источника звука. Не сразу понимаю, что это кто-то снаружи пытается выбить огромные храмовые двери.

Та самая подмога, о которой говорил Дарэн?

Бом!

Тонкие пальцы королевы вцепляются в бархатные подлокотники трона. Она хочет выглядеть сильной, но уязвима так же, как и все остальные. Во дворце остался её маленький ребёнок, которому будет угрожать опасность, если с его родителями что-то случится.

Незаметно сжимаю её руку, чувствуя, что от этого мне и самой становится легче.

— Убить короля! Убить его приспешников! — заходится в исступлении наисвятейший.

Мужской стон за нашей спиной заставляет резко обернуться. Это падает гвардеец королевской охраны, и я смотрю на него в ужасе.

Бом!

Что происходит?

Несколько лордов пытаются расправиться с оставшимися у тронов гвардейцами, пока остальная охрана занята лестницей. Мои глаза расширяются, когда я вижу среди нападающих знакомые лица.

Всё происходит так быстро.

Клинок на клинок. Отточенные удары короля и Рэйнхарт, который вгоняет выдвинутую иглу моей шпильки в шею одному вооружённому лорду, а затем обхватывает затылок лорда Винлоу, чтобы резким движением ударить его лицом о мраморные перила балюстрады. Крики. Стон. И вот уже несколько тел оказываются на полу, корчась в лужах крови.

Из рук светловолосового поэта выпадает странное, похожее на короткую шпагу оружие. Рэйнхарт тут же отбивает его в сторону ногой.

Похоже, совсем безоружных здесь было мало.

Бом!

Подоспевшая охрана скручивает и оттаскивают в сторону попытавшихся напасть на короля аристократов. Остальные жмутся к стене, в ужасе взирая на произошедшее.

— Повешу этих предателей или сошлю на северные рудники камни таскать до конца своих дней! Ублюдки, — тыльной стороной ладони король вытирает со лба кровь. Свою? Чужую?

Бом!

— Перекройте ему путь! Остановите архиепископа! — Рэйнхарт с трудом перекрикивает шум происходящего.

Прослеживаю его напряжённый взгляд и успеваю заметить, как наисвятейший без всяких подушек и шелковых дорожек семенит в сторону дверцы, уводящей в заднюю, закрытую часть храма… но дорогу ему преграждает Дарэн.

Бом!

Старые засовы не выдерживают натиска. Массивные храмовые двери распахиваются с гулким грохотом, и нефа наполняется хорошо вооружёнными гвардейцами, которые довольно быстро загоняют церковников в угол.

Видно, убивать не ожидающих подвоха безоружных людей сильно проще, чем противостоять готовому к бою гвардейцу.

— Ваше Величество, подозреваю, что где-то в храме или под храмом находятся большое количество янтарных скорпионов. Их яд превращает наисвятейшую воду в целебную. Таким образом Варрлата контролировала распространение «багряной лихорадки».

— Хочешь обыскать храм? — король не отводит взгляда от происходящего в нефе, где гвардейцы обезоруживают одного за одним церковников и крепко удерживают под локти извергающего проклятья наисвятейшего.

— Не обыскать. Хочу, чтобы нам прямо сейчас показали путь к лекарству. В королевстве много «заболевших» и если мы хотим скорее разобраться с этой заразой…

— Делай, что считаешь нужным.

Рэйнхарт подзывает одного из стоящих рядом гвардейцев:

— Подойди к церковникам и передай, что тот, кто покажет путь к янтарным скорпионам, получит помилование и избежит казни.

— Слово короля, — добавляет Его Величество. — И пусть со всех сдёрнут капюшоны.

— Будет сделано, — кивает и спешно направляется вниз.

Вдох и выдох. Пытаюсь унять дрожь во всём теле, стараясь не думать о том, что было бы, если бы сегодня план Варрлаты сработал.

— Я! Я покажу путь к скорпионам! — выкрикивает кто-то из церковников, так чтобы его услышал король, и этот голос кажется мне смутно знакомым.

Стоящий рядом гвардеец сдёргивает с его головы капюшон, открывая бледное лицо лорда Эмильтона. Сразу несколько леди за нашими спинами ахают.

Нда. Сегодня мой недопохититель не так весел и дерзок, как обычно. Интересно узнать, чем закончилась их стычка с Ходрикусом.

— Рэйнхарт, я уже говорил, что вверяю тебе проконтролировать, как проходят допросы этих людей? — на лице короля усмешка.

— Благодарю, Ваше Величество, — взгляд Рэйнхарта не отвлекается от нефы, словно он боится что-то упустить.

— Ни в чём себе не отказывай. Помни только, что я пообещал сохранить ему жизнь.

— Но не свободу?

— Свободу я не обещал. На северных рудниках слишком мало рабочих рук.

Рэйхарт кивает и шагает ко мне.

— Как ты?

— Всё хорошо. Отделалась лёгким испугом, — растягиваю улыбку, надеясь, что он не заметит, как дрожат мои руки. Но он подхватывает ладонь и осторожно сжимает мои пальцы.

Этот жест не укрывается от любопытного взгляда королевы, и я чувствую, как у меня начинают гореть щёки.

— Сейчас ещё нужно проследить здесь за некоторыми вещами, а потом…

Сзади раздаётся громкий женский стон. Рэйнхарт оборачивается, и его брови сходятся на переносице.

— Подожди здесь, моя хорошая, — отходит к группе сгрудившихся у стены аристократов, где леди Маноли и леди Ехидна придерживают лишившуюся сознания Анриетту.

Как-то поздно она в обморок решила хлопнуться. Её коллеги уже очнуться успели и теперь наперебой обсуждают то, как им удалось пережить этот ужас.

Напрягаю слух, чтобы не упустить ни слова, и только тут до меня доходит, что «обморок» Анриетты связан вовсе не с тем, что происходит в храме.

— Это всё ты! Как ты мог общаться с этой проходимкой, вместо того, чтобы успокаивать собственную супругу? — причитания ехидны.

— Тем более что девочке вредно нервничать, ведь она в положении! — строгий, с нотками упрёка, голос Маноли.

— И как давно она в положении? — насмешливо-вкрадчивый тон Рэйнхарта.

Видимо, не такой реакции они ожидали. Настолько «не такой», что ехидна и Маноли недоумённо переглядываются, а Анриетта тут же решает прийти в себя.

— Ах, что со мной? — картинно прикладывает ладонь к собственному лбу.

— О, деточка, ты лишилась чувств и если бы я вовремя тебя не поймала, то могла бы разбить себе голову, упав прямо на мраморный пол! — при этом Маноли снова осуждающе смотрит на Рэйнхарта, всем своим видом вменяя ему в вину, что ей пришлось вместо него ловить «бесчувственную» Анриетту.

— Кхм, я предполагал, что этот разговор состоится в узком семейном кругу, но теперь вижу, что придётся разобраться с этим здесь и сейчас, — Рэйнхарт достаёт из внутреннего кармана маленький серебряный тубус, раскручивает и протягивает бумагу, начинающей подозревать неладное Анриетте.

Обе леди Орнуа склоняют головы над королевским указом и обе одновременно ахают, поднимая на Рэйнхарда непонимающие взгляды.