Падение клана Шэ. Том 1. Страница 24

– Мне нужно помочь матушке на кухне, – воскликнула она. – Пожалуйста, располагайтесь здесь! Я пошлю кого-нибудь с закусками.

Фэнбао махнул рукой и остался.

Малыш Юань разлил вино, и они молча выпили. Раз, другой.

– Прости меня, – сказал малыш Юань. – Я дал слово и едва не нарушил его в пылу битвы. Такого больше не повторится.

– Можно излечиться от удара меча, но не от укола языка. Откуда мне теперь знать, чего стоит твоë слово?

– Не упрекай меня, – нахмурился малыш Юань. – Ты едва не бросил ребёнка умирать, озабоченный только собой. Но тебе, выходит, ошибки позволены?

– То была не ошибка. Чтобы отомстить Белому Яду, мне нужны две руки!

Малыш Юань жестом остановил его.

– Не желаю ничего слышать! Иначе не смогу потом путешествовать с тобой.

– Тебя никто и не просил!

– Но я хочу. Я думаю, что ты не тот, кем хочешь казаться себе и другим, Хуань Фэнбао.

Ну вот снова этот проникновенный взгляд! Сколько же можно?!

– Хорошо, мы оба с тобой не святые! Но я-то и не хотел этого никогда, а ты стремишься к тому, чтобы стать Буддой, не меньше. – Фэнбао подался вперëд, заглянул ему в глаза. – Скажи мне честно, принц. Если б я не уступил Чжоу Вэйяню, произнëс бы ты заветные слова?

Малыш Юань не выдержал его взгляда и отвернулся.

– Это было бы ради благой цели, – упрямо ответил он.

– А что есть благая цель? Кто это решает?

– Спасти жизнь ребëнка – это не благо?!

– А если его судьба – убить, скажем, твоего брата?

– Слишком много «если» в твоих словах. Я не философ и не учëный, но я знаю, что хорошо, а что плохо!

– И ради чего же ты готов нарушить свои клятвы и обещания, готов других унизить, а себя покрыть позором? – Фэнбао ударил рюмкой по столу. – Ну же, ответь мне!

Малыш Юань вдруг устало опустил плечи.

– У меня нет сейчас сил спорить с тобой. Да и я человек дела. – Он налил себе ещë вина и посмотрел серьëзно. – Раз я едва не потребовал от тебя исполнить моë желание… тогда я исполню твоë. Любое, только скажи.

На мгновение Фэнбао лишился дара речи. Малыш Юань… этого он никак не ожидал.

«Цин-эр… Цин-эр предложил бы то же самое», – ласково подумал он. Но всë-таки как необдуманно! За это неосторожного мальчишку нужно как следует проучить!

– Хорошо! Тогда я желаю… поцелуй меня, словно свою жëнушку, – велел Фэнбао, ухмыляясь.

Малыш Юань, конечно, залился румянцем.

– Как… жëнушку? Но у меня нет…

– Но ведь однажды будет, вот и поучишься. Давай, или и это обещание нарушишь?

Малыш Юань сдвинул брови.

– Хорошо! Будь по-твоему.

Он обошëл стол и встал рядом с Фэнбао на колени: лицо решительное, взгляд горящий, будто он на какой-то подвиг решался.

Фэнбао как мог сдержал ухмылку и закрыл глаза.

Малыш Юань осторожно обнял его и нежно поцеловал в лоб, мимоходом погладив по волосам.

Фэнбао оттолкнул его, возмущëнный.

– Ах ты… что это было?! Так ты собрался свою жену целовать?!

– Жену можно целовать по-разному, – невозмутимо отозвался малыш Юань, хотя щëки его горели. – Молодую жену целуют страстно, старую – нежно. Тебе триста лет, значит, ты старая жена.

– Это я-то ста… А, да иди ты в преисподнюю!

– А ты не требуй от меня больше бесстыдных вещей!

Фэнбао рассмеялся и забрал кувшин. Малыш Юань тоже с трудом сдерживал смех.

– Иди спать, Хуань Фэнбао, – ласково сказал он.

И Фэнбао сделал вид, что послушался. На самом деле он долил себе ещë горячего вина и отправился в тëмный сад, на сливовое дерево, которое давно приметил.

Ночь была тëплая, луна полная и яркая. Достойный конец дня – выпить, любуясь ею! Укрывшись в цветах сливы, Фэнбао поднял кувшин навстречу луне.

– Среди цветов поставил я кувшин в тиши ночной и одиноко пью вино, и друга нет со мной! – провозгласил он.

– Но в собутыльники луну позвал я в добрый час, и тень свою я пригласил – и трое стало нас, – закончил кто-то совсем рядом.

Фэнбао рассмеялся.

– Видно, я совсем пьян, раз не заметил, что место занято. Прости меня, брат.

– Это дерево посадил ещë мой прапрадед. Отец говорил, что на этой сливе всей нашей семье хватило бы места, начиная с Шэ Кэ.

Наконец Фэнбао узнал его. Шэ Цзюэ собственной персоной.

– Тогда, любезный глава Шэ, могу я предложить вам выпить? У меня есть подогретое вино.

– А у меня – едва тëплое, но из лучших южных виноградников. Давайте обменяемся, господин Хуань.

Из того, как он был любезен, Фэнбао понял, что глава Цзюэ не знает, верно, ни о его настоящем облике, ни о том, как он отказался спасать его брата. Ну и к лучшему.

Фэнбао не привык вести разговоры с невидимым собеседником и потому просто перемахнул на соседнюю ветку, устроившись напротив.

Шэ Цзюэ являл собой зрелище растрëпанное: ханьфу наброшено на нижний халат, пояс куда-то запропастился, волосы небрежно перехвачены лентой едва ли не у самых кончиков. Но рядом с естественностью цветов и его естественность была уместна.

Они обменялись кувшинами.

– Почему не пируете с остальными, глава Шэ? Есть что отметить, – сказал он.

Шэ Цзюэ фыркнул.

– Что же мне отмечать? Гибель стольких умелых воинов?

– Раз они погибли, значит, не были такими уж умелыми. – Фэнбао вернул ему кувшин. – А победа над демоном вас почему не радует?

Шэ Цзюэ выпил остатки вина залпом, запрокинув голову. Луна высветила его беззащитное белое горло, и рот Фэнбао наполнился слюной. Перегрызть бы…

– Долгие годы мы собирали пожертвования с крестьян в округе в обмен на то, что сражались с осквернëнными тварями из леса. На это мы и жили, да и деньги с продажи земель ещë не вышли. А что будет теперь? Как долго продлится людская благодарность? К тому же надо позаботиться о приданом для моей сестры, о свадьбе. – Шэ Цзюэ провëл ладонью по лицу, словно стирая усталость. – Пусть жениха ещë нет, но долго ли ему появиться? Все заботы о будущем семьи лежат на мне. Ветер подует, а я уже должен знать, принесёт ли он холода… Простите меня, мастер Хуань. Я больше не буду вам досаждать своими жалобами.

– Почему бы и нет? – Фэнбао отдал ему свой кувшин. – Выпейте ещë, и тоску как метлой сметëт.

Шэ Цзюэ вдруг рассмеялся негромко.

– Не знаю, откуда вы, но у нас говорят «как ветром сдует».

– Что? Впервые слышу! – Фэнбао почесал в затылке. – Но я много времени проводил на севере. Сражался.

– Странно, что я не слышал о таком могучем мастере, как вы. Вы молоды, но ваша ци подобна полноводной реке, а движения отточены, как у великого учителя. Откуда вы? Из какой школы? Только не повторяйте мне то, что сказали ученикам Огненного Меча!

– Даже не собирался! – Фэнбао расхохотался и вновь обменялся с ним кувшинами. – Я жил в горах, учил меня мастер… Пылающий Кулак. Потом я служил семейству Цзян, а когда мой господин исчез, пошëл бродить по свету и прибился к принцу. Вот и вся история, интересного в ней ничего нет.

Шэ Цзюэ склонил голову к плечу.

– Как просто. Я надеялся, что вы придумаете сказку поинтереснее. Язык-то у вас подвешен… и, я слышал, длинный язык.

Фэнбао едва не подавился вином.

– Не знаю, о чëм вы, глава Шэ, – ответил он, как полагается отвечать, пока соперник не все кости выложил на стол.

– Моя сестра мне обо всëм рассказала. У нас в семье Шэ нет тайн друг от друга, потому мы и выжили. – Шэ Цзюэ наклонился вперëд, покачнувшись, и принялся внимательно рассматривать Фэнбао.

– Значит, она рассказала вам, что я не хорош и не благороден. – Фэнбао расправил плечи. – Что я Каменная обезьяна, которую святоша водит на поводке.

Шэ Цзюэ покачал головой.

– Нет… не поверю, пока не увижу сам. – Он потянулся, и Фэнбао даже позволил ему легко ущипнуть себя за щëку. – Кожа тëплая и человеческая…

– Глава Шэ, раз вы такой любопытный, последуете за демоном в лесную чащу? – спросил Фэнбао, ухмыляясь.

– Отчего нет? – Шэ Цзюэ печально рассмеялся. – Если меня сожрëт демон, мои земные тревоги навсегда закончатся! Подождите только, я возьму ещë вина. Вам же надо будет чем-то запивать моë мясо!