Феодал. Том 2 (СИ). Страница 4

Меж тем мы углублялись всё дальше, аккуратно выбирая, куда ставить ногу, чтобы не поскользнуться. Начали попадаться ответвления. Я заглянул в одно из них — обустроенная для жилья комната. В углу валялся скелет с аномально большим черепом без теменной части, горсточка отвалившихся зубов и зажатое в костлявых пальцах почерневшее копьё.

Я поморщился и пошёл дальше. Коридоров в шахте было много, и они часто пересекались. Без Кчхака заблудились бы только так. Впрочем, у нас был свой следопыт, так что я на этот счёт не волновался, но и сам подмечал всякие опознавательные знаки.

Пройдя «поселение», мы ещё час брели по наклонной вниз. Видно, что дорога была вытоптана сотнями, если не тысячами ног. Когда-то тут была богатая жила.

В самый низ проводник нас не повёл, а свернул в боковую ветку. Для согрева он обдавал тело паром, оставляя за собой шлейф. Мы упёрлись в тупик, и карлик вскарабкался на стену, показывая нам кусок выпирающей породы. Рядом лежало несколько обтёсанных камней — ими упёртые работнички и долбили стену.

— Что серьёзно, это ваши инструменты? — удивился Кошевой и прокашлялся от пыли. — Вы тут тысячу лет рыли?

Черногубый уродец взял в руку оставленный другим шахтёром кусок камня и вмазал им по стене. Потом ещё раз и ещё, пока не откололся крошечный зелёный фрагмент мягкой породы. Тяжело дыша, он с гордостью нам его продемонстрировал.

— Впечатляет, — согласился Мефодий и одной рукой вырвал сразу всю глыбу, с потолка посыпалась струйка пыли, но обошлось без обвала.

— Грак-нум пачача…

— Сам ты пачача, — обиделся здоровяк.

— Пачача, — гордо выпрямился монстр.

— Это значит «сильный».

— Если так, то можно и почача, — вздохнул Мефодий и отбросил в сторону тяжëлый зелëный булыжник.

Богатырь поплевал на руки и взял кирку. Через пару минут мы отбежали подальше, потому что опять затряслись неукреплённые стены шахты.

— Пачача раз… пачача два… — ухал голос Мефодия, а следом разносились страшные удары в стену. — Пачача сломал, дайте другую кирку, — попросил он, показывая рукоятку с торчащими щепками.

— Потап, отдай свою.

Я прикинул фронт работ и понял, что полезней будет предоставить Куликову выковыривать нужную нам породу, а сами мы переквалифицировались во вьючных осликов и понесли собравшийся груз на поверхность. Килограммов по двадцать-тридцать в мешок и вперëд.

Каждый зелёный булыжник представлял собой большую ценность, ведь из него местные чеканили свои монеты. Одна весом в пять грамм, тяжёленькие. Путём нехитрых вычислений получалась цена в двести рублей за килограмм — и не надо никого кромсать, знай себе тащи ношу. Сюда бы ещё тачку, эх…

Мефодий в одиночку успевал нам накидывать столько породы, что мы под конец взмолились и попросили его остановиться. Час туда, час обратно, а ходок уже сделано четыре. Все порядком устали. Сделав перерыв, мы вылезли на поверхность и повалились на землю. Митька оперативно устроил обед, разжёг костёр и помог вытащить сваленный в кучу груз.

— А если мы и тут, ну, поработаем? — предложил Кошевой, ему не хотелось расставаться с богатой жилой, стена в шахте сама просилась, чтобы её разграбили.

— Во-первых, там опасно, того глядишь, обваляться своды, их укреплять надо. Мы такое дело втихаря не потянем. А во-вторых, заподозрят, лучше оставим как есть, — отказался я. — Куда это всё прятать, по-твоему? —

Мы оба посмотрели на сваленный в телегу грязный зелёный металл.

— Жалко.

Если порошок стяженя мы могли распределить по флягам и без проблем пронести через врата, то с объёмным магическим сырьём всë сложнее.

— А зачем собирают этот металл? — поинтересовался Нобу.

— Он замедляет процессы гниения и увядания, — ответил я, уминая вчерашнее жареное мясо. — Для межмировых хранилищ используют: листы делают, и ящики ими оббивают, либо всё помещение. Удобно, когда продовольствие редко завозишь. Либо в медицине: инструменты, кушетки для больных. Много для чего.

— О как…

— Володя, ты только не продавай, не продавай его, — взмолился Митька. — Мы тебе таких амбаров и погребов срубим… Оставь, богом прошу. Скажи ему, Ермолай, — ткнул лесоруб в своего друга.

— Да, — кивнул тот и продолжил трапезу.

— Видишь, Ермолай плохого не посоветует, — закончил он свою мысль.

Я призадумался. Мы натаскали уже килограмм четыреста — в конце хорошо подмог Мефодий. Грузоподъёмность повозки примерно семьсот килограмм. При этом придётся запрягать сразу двух лошадок. Хм. Почти полторы тонны редкого металла, который, поди, потом достань.

«Но это триста тысяч чистыми!» — меня душила жаба.

Лесорубы ждали, что я скажу. С одной стороны, сейчас нужны средства для начала строительства, но с другой — надо бы уже запасаться редкими материалами для обустройства будущей крепости. Вот так осадит нас какой барон и что делать? Если соорудить изначально хорошие хранилища, можно забить их продуктами и в ус не дуть.

«Плюс затраты на провизию снизятся на долгой дистанции. Как ни крути, надо соглашаться».

— Хорошо, будет вам металл, — сдался я. — Придётся снять храмовое хранилище. В комнате у меня и так уже бардак с этим арсеналом.

— Владимир Денисович, дорогой, — просиял Кошевой, — не пожалеешь, вот те крест.

Заядлый рабочий человек Митька спал и видел, как бы похимичить с эдаким необычным материалом, приспособу какую смастерить полезную. Огонь в глазах выдавал, что давно им пора с Ермолаем за привычную работу, затосковали они в боевых походах.

— Стройку начнём, как суд пройдёт, раньше никак, — напомнил я обоим, и те согласно закивали.

— Подождëм, — синхронно ответили они.

После перекуса отдохнули часок и опять полезли в пещеру. В общей сложности мы проработали на этом месте двое суток. Тяжёлый, тупой физический труд. Надо сказать, на своей шкуре прочувствовал, каково это — быть рабом. Больше всех умотался слабенький Потап. Когда закончили последний заход, он буквально выполз наружу, хватаясь за поясницу.

— Отпустите, пожалуйста, — заскулил он, перебираясь на четвереньках. — Мне больше ничего не надо, и деньги свои заберите… Я тут с краешку лягу и подохну тихо, а вы езжайте.

Пароголовый обеспокоенно вокруг него забегал и пытался чем-то помочь, но больше мешал. Один раз даже нечаянно обдал обжигающим паром, и к страданиям Новикова добавился ещё и ожог.

— Предатель…

Мефодий поцокал языком и загрузил следопыта в телегу. Аккуратно, а не как в прошлый раз.

— Отдохни, лысый.

Четыре лошади мы запрягли, а две других везли каждого по очереди. В пути ничего запоминающегося не произошло, кроме встречи с тремя соплеменниками Кчхака. Тот поболтал с ними немного, и нас не тронули. Точнее, это мы согласились их отпустить.

Я не обманывался, что конфликт между людьми и пароголовыми затихнет и вряд ли получится убедить всех туземцев сотрудничать с нами, но этого и не надо — достаточно двух-трёх племён и за ними подтянуться остальные. Людей же убедить проще простого: покажи им наглядную выгоду, и война прекратится.

Ранговая система Межмирья — странная штука. Вот так имеется невзрачный мирок, где с монстров-то ничего не урвёшь, но есть полезные ископаемые, как этот зелёный металл и продукты жизнедеятельности аборигенов. И то и то достаточно дорого стоит, лежит на видном месте, бери не хочу. По ходу взгляд замылился или поток новых миров настолько интенсивный, что возиться со всякой мелочёвкой не стали.

А я не против. На ровном месте раздобыл себе и денег, и материалов. На проходной спешился, велев ребятам отвезти телегу в храм. Сам же побеседовал с куратором, дал точные координаты шахты, указав место на карте, и получил устную благодарность. Негусто.

Всем резко стало не до меня. «Серый-18» будто очнулся ото сна: бригадиры повсюду собирали рабочий люд, в порталы заходили один за другим разведчики и их виверны, а караваны с провизией и материалами уже было не остановить.

Я остался посмотреть. Груз с припасами, инструментами и необходимым скарбом кидали в большие люльки, чтобы не катить целый день телеги. Далее цепляли их канатами к виверне, «доставщик» взмывал в небо и улетал к месту высадки.